Бхагаван Раджниш - Библия Раджниша. Том 3. Книга 2 Страница 31

В тот день у меня возникла идея. Я соорудил небольшую доску и прикрепил ее к парикмахерской Наттху Каки. Наттху Кака умер, но, возможно, эта доска с хокку и моей припиской еще висит на его парикмахерской: «Если Наттху Кака бреет кого-то, не сердитесь на него: он просто старый спаситель. А если он побрил вас, пожалуйста, созерцайте эту хокку: "Сиди тихо, ничего не делай, трава вырастет сама''. Волосы вырастут - не волнуйтесь».

Возможно, эта доска все еще там, но, возможно, парикмахерской уже нет, так как его сыновья не интересовались бизнесом своего отца. Они старались найти работу, поэтому говорили: «С этим стариком наш бизнес прогорит, потому что мы - не опиумные наркоманы. Люди прощают его; многие прибегают сюда из ближайших магазинов и говорят: "Не сердитесь - он прекрасный парень"».

Когда я последний раз был в своей деревне, - это было в 1970 году, - он был еще жив, но был очень стар. Я пришел повидать его, и он сказал: «С тех пор, как ты уехал учиться, никто не приходит ко мне так регулярно, как это делал ты, и здесь нет никого, кто бы помог старому опиумному наркоману. Я продолжаю свое дело — ничего не могу с собой поделать». Иногда он хватал ребятишек и обривал их, а затем приходили их отцы и говорили: «Что же ты наделал? » А его единственным ответом было: «Я не прошу за это деньги. Мне нельзя даже попрактиковаться? Где же мне еще практиковаться? Клиенты не приходят, и я сижу без дела».

В 1970 году он сказал мне: «Ты единственный человек, который может помочь мне». Во времена моего детства по закону опиум или какой-нибудь другой наркотик не были запрещены; все это было на рынке. Человеку, который продавал наркотики, надо было иметь только лицензию, стоившую пять рупий в год; а людям, покупавшим наркотики, не надо было иметь лицензию или что-то в этом роде. Но в 1970 году, когда я приехал туда, все изменилось. Все наркотики были запрещены; а старым наркоманам, подобным Наттху Каке, были выданы лицензии, что они могут получать небольшую ежедневную дозу. Наттху Кака был очень сердит.

Он сказал: «Только ты можешь помочь, потому что я знаю, что по всей стране много людей являются опиумными наркоманами. Если ты возглавишь нас и если все опиумные наркоманы объединятся, то мы сможем свергнуть правительство».

Я сказал: «Великолепно, Наттху! Ты хочешь, чтобы я стал предводителем опиумных наркоманов?»

Он ответил: «Я никого не знаю, кто обладал бы таким пониманием, как ты».

Тогда я сказал: «Идея - хороша, но собрать всех опиумных наркоманов и убедить их создать партию, а затем свергнуть правительство - очень трудная задача. Я сделал бы все один. Твои опиумные наркоманы только создадут неприятности вместо помощи! Забудь эту политику - это не для опиумных наркоманов».

Он сказал: «Подумай об этом, ты путешествуешь по всей стране: ты можешь сказать всем опиумным наркоманам, что все это просто несправедливо. Я всю жизнь употреблял опиум и никому не причинял вреда - за исключением того, что изредка я брил людей, но за это я не брал деньги. Я не сделал ничего преступного; у меня нет даже сил, чтобы совершить какое-нибудь преступление, я просто наслаждаюсь своим опиумом. Мой опиум сделал меня таким простым и непосредственным, и поэтому, когда ко мне приходят люди и доят мою корову, я смотрю, как они это делают, и только позже я осознаю, что это моя корова и что они доили мою корову и забирали мое молоко. Я не совершил никакого преступления; наоборот, люди совершали преступления, направленные против меня. Они берут у меня мыло, они забирают зеркала из моей парикмахерской, - а я все еще сижу здесь! Но я наслаждаюсь своим собственным миром. Поэтому я не вижу, какой смысл запрещать опиум. Вы можете запретить любой другой наркотик - меня это не волнует, - но опиум делает человека джентльменом».

Я сказал: «Это правда, Наттху Кака, но это будет очень трудно. Я постараюсь...» И я действительно рассказал обо всем этом Индире Ганди.

Она засмеялась и сказала: «Во всяком случае он прав, что опиумные наркоманы не причиняют никому беспокойства». Опиум просто является причиной их галлюцинаций, опиум -это наркотик, который делает вас счастливым, он никогда не является причиной вашей депрессии; все другие наркотики обладают такой возможностью. Иногда, если у вас подавленное состояние, вы принимаете ЛСД, которое еще больше увеличивает вашу депрессию; а если у вас великолепное настроение и вы принимаете ЛСД, то оно еще больше повышает ваше настроение. Все зависит от вашего настроения: наркотик только увеличивает интенсивность вашего настроения.

Опиум не действует таким образом. Он просто расслабляет вас и помогает вам получать великолепные галлюцинации. Он не является причиной ваших кошмаров. Я разговаривал с Наттху Какой и его друзьями; никогда опиум не был причиной их кошмаров.

Итак, Индира сказала мне: «Все, что он говорит, -правильно, но объединить всех этих опиумных наркоманов будет очень трудно; а свергнуть правительство при их поддержке - это будет настоящая революция, если это вообще возможно».

Идея спасения глубоко оскорбляет и унижает людей.

Когда вы говорите: «Я хотел бы спасти вас», - вы низводите человека до состояния недочеловека: Вы - спаситель, а он - просто спасаемый.

Это ужасно, это как болезнь.

Это - не сострадание.

Сострадание разделяет.

Если кто-то доступен и открыт, то он воспринимает это.

Но никогда вы не заслужите уважения; вы не сможете заявить: «Я спас вас».

Человек спасает себя сам: это единственный путь, другого пути нет.

Ну, второй вопрос?

Бхагаван,

Я слышал, что Вы находитесь здесь не для того, чтобы воодушевлять кого-нибудь. Однако, я фактически отхожу от Ваших последних бесед полностью воспламененный и возбужденный всем тем, что происходит между Вами и нами. Пожалуйста, прокомментируйте это.

Да, я нахожусь здесь не для того, чтобы воодушевлять.

Но вы здесь для того, чтобы воодушевиться.

Это две разные вещи.

Если вы воодушевлены, то заслуживаете уважения. Это не я воодушевляю вас, это вы открыты для меня. Если вы подносите свою свечу ко мне и она загорается, то кто несет ответственность: вы, которые поднесли ко мне свою свечу, или я, который воспламенил ее? Я ни на дюйм не подошел к вашей свече, поскольку я расцениваю это как правонарушение.

Я полностью раскрываю вам себя.

Я даю вам в распоряжение свою свечу.

Вы можете принести свою свечу.

Это подобно тому, как жаждущий человек подходит к колодцу: если он пьет воду и утоляет жажду, то он достоин уважения. Фактически, колодец благодарен ему, так как чем больше воды он почерпнет из колодца, тем больше воды поступит в колодец. Если люди перестанут пить из колодца и брать оттуда воду, то колодец погибнет. Его подземные источники опустошатся, и колодец придет в негодность.

Если просветленный человек останется замкнутым, - что невозможно, я утверждаю это во имя истины, - если просветленный человек останется замкнутым, то он уничтожит свое просветление. Но это невозможно. Просветление становится просветлением только потому, что человек раскрывается.

Он является только духовной силой. Вот почему я говорю, что ничего не предпринимаю. Вы можете приблизиться ко мне. Вот что происходит, когда я разговариваю с вами: неосознанно, но вы начинаете приближаться ко мне. Ваши физические тела остаются на месте - и пусть они остаются! - но вы начинаете приближаться ко мне. Может быть, вы поймете то, что я говорю, так как я могу видеть, когда кто-то начинает приближаться ко мне, я вижу — тело остается, а человек приблизился ко мне. Именно в этот момент вы чувствуете себя воспламененными, возбужденными. Но вы всегда заслуживаете уважения.

Я - не спаситель.

И я далее не хочу быть известным под этим ужасным именем, спаситель.

Я - просто духовная сила.

Вы можете сами спасти себя.

Вы можете зажечь свои свечи от моего огня, и мой огонь ничего от этого не потеряет.

Да, вы обретете вечность.

Вы обретете высшее блаженство.

Беседа 21.

СВЯЩЕННИК И ПОЛИТИК – ОТ ГЕНЕЗИСА К ГЕНОЦИДУ

19 января 1985 года

Бхагаван,

Все другие Учителя похожи на пигмеев. В чем Ваш секрет?

Они - пигмеи. Дело не в том, что они похожи на пигмеев, они действительно являются пигмеями - по той простой причине, что сейчас рождается новая религия.

Так называемые учителя прошлого подобны примитивным ученым, которые открыли огонь, которые изобрели колесо, которые изобрели повозку с быком. Да, они были очень значительными людьми, но их нельзя сравнить с Альбертом Эйнштейном.

Альберт Эйнштейн пришел, когда наука уже пустила корни и созрела. Две тысячи лет назад было невозможно проникнуть в тайны атомной энергии. Да, существовали люди, которые говорили об атомах; в Индии Махавира говорил об атомах, но не заблуждайтесь относительно этого слова. Под атомом он просто подразумевал последнюю делимую часть вещества: дальше делить ее невозможно. И это была просто логическая идея - он не сидел в лаборатории и не расщеплял вещество. Но это просто: все состоит из мельчайших частиц. Самую мельчайшую частицу он назвал атомом.