Бодхи - Путь к ясному сознанию Страница 32

1) Запоминание

2) Тренировка в рассуждении

3) Формальные практики

4) Интеграция в поведение

1) Запоминание состоит в том, что практикующий знакомится с информацией и запоминает ее — например он запоминает, что можно выделить четыре этапа достижения ясности, каковы они, какие существуют формальные практики, что называется интеграцией в поведение и так далее.

2) Можно прочесть слова о том, что нет восприятия «я», можно согласиться с ними и… продолжать жить так же, как и раньше. Подавляющее большинство людей так и делает — читают, соглашаются или не соглашаются и живут дальше, не отдавая себе отчета в том, что ничего не изменилось в их жизни. Тренировка в рассуждении способствует всестороннему анализу этого вопроса. Особенно эффективно проводить ее вместе с опытным практикующим, меняясь сторонами — один защищает концепцию «я — существует», другой ее опровергает. Участие опытного практикующего позволяет быстро осуществить этот этап, поскольку зачастую рассматриваемая концепция настолько прочно въедается в человека, что ему и в голову не придет взглянуть на вопрос с какой-нибудь неожиданной стороны.

3) Формальные практики закрепляют возникшую рассудочную ясность. Среди таких практик:

а) многократное, многочасовое повторение вслух фразы, выражающей достигнутую ясность.

б) перечитывание хода рассуждений, приведение их к легко читаемому, хорошо структурированному виду.

в) в случае с концепцией «я» это может быть практика перебора восприятий одного за одним и фиксацией: «это мысль, это не какое-то «я»» и т. д.

г) практика приостановки громкого внутреннего диалога усиливает эффект — например ставится задача останавливать за 5 секунд любую громкую мысль на протяжении часа — 2–3 секунды дается на то, чтобы отдать себе отчет в том, что есть громкая мысль, и еще 2 секунды на то, чтобы остановить ее.

4) Можно достичь промежуточной рассудочной ясности, но продолжать жить так, как будто ее нет, как будто прежняя концепция полновластна. Для того, чтобы достигнутая ясность проникла глубоко в поведение, желательно осуществлять специальные практики. Например, если достигнута рассудочная ясность в том, что нет такой совокупности восприятий, которой мы присваиваем обозначение «прошлое» и «будущее», то можно осуществлять практику смены уверенности в «прошлом». Когда я сижу у озера на травке, нет необходимости поддерживать уверенность в том — как меня зовут, в каком городе я нахожусь, можно устранять мысли со словами «было» и «будет», можно заниматься циклической сменой уверенности — «я нахожусь в Иркутске» — «я нахожусь в Гималаях» с фиксацией интенсивности уверенности в обоих вариантах. Когда в результате упражнений по циклической смене уверенности ты обнаружишь, что уверенность в мысли «я в Иркутске» и уверенность в мысли «я в Гималаях» стала одинаковой, ты обнаружишь, что и остальные механические уверенности (в существовании «я», «прошлого» и т. п.) существенно ослабнут, и ты сможешь ими управлять по желанию. На работе ты поддерживаешь уверенность в том — какие у тебя дела в будущем, договоренности в прошлом, поскольку это позволяет достичь желаемого результата. На полянке у озера ты поддерживаешь другую уверенность, что позволяет достичь ярких ОзВ, свободы от концепции о «прошлом», базирующихся на ней концепций о «преемственности», «постепенности изменений» и т. д.

Как итог этой четырехступенчатой практики возникают проблески Ясности.

02-02-06) Так называемые «аналогии» вполне безобидны и даже эффективны, когда они используются в качестве «резонирующих образов», то есть таких описаний, от которых возникает резонанс с ОзВ, в том числе с ясностью. Но те же аналогии становятся страшным ядом, напрочь отравляющим ясное мышление, когда их начинают по глупости использовать в качестве аргументов.

Ни при каких обстоятельствах (!!!) аналогии не могут быть средством аргументации. Опытным путем очень легко обнаружить, что в любой дискуссии легко подобрать аналогию, якобы «подкрепляющую» абсолютно любую точку зрения. И это естественно — окружающий нас мир так разнообразен, что всегда можно найти явление, которое развивается по тем самым закономерностям, которые мы и хотим найти в исследуемом вопросе — и если подменить объекты, то вроде как и получается «доказательство» для дураков.

Например: мне кто-то говорит, что я проявляю тупость в том, что как наседка ношусь со своим ребенком и непрерывно о нем забочусь, навязывая ему то, чего он не хочет, превращая его в бессловесное, инфантильное ничтожество без радостных желаний. Я хочу возразить, и делаю это следующим образом: «если цветок засунуть в морозильную камеру, он умрет — так и ребенок без заботы…». Поразительно, но на 99 % людей такой «аргумент» действует. После взаимного перепихивания подобными «аргументами» люди расходятся, либо «достигнув ясности» (т. е. согласившись с точкой зрения собеседника под воздействием этих аналогий), либо с уверенностью, что рассуждая или не рассуждай, никогда ничего не будет ясным.

Так как аналогии являются чрезвычайно успешным способом психического давления (то есть почти любой человек в большей или меньшей степени меняет свою уверенность под их влиянием), то они всегда будут использоваться в качестве аргументов неискренними и глупыми людьми.

Глава 02–03: Термины

«Что отличает язык науки от языка в обычном понимании этого слова? Как произошло, что научный язык стал интернациональным? Единство научных понятий и научного языка обусловлено тем обстоятельством, что они создаются лучшими умами всех времен и народов. В одиночку и объединенными усилиями они создавали духовное оружие для технических революций, которые в последние столетия преобразили жизнь человечества. Выработанные ими понятия служат путеводной звездой в ошеломляющем хаосе восприятий и учат нас извлекать общие истины из отдельных наблюдений».

Значения слов, используемых людьми для обозначения того, что они делают или испытывают, невероятно размыты. Употребляя такие слова, человек думает, что «понимает», о чем говорит, и, что еще удивительнее, надеется, что и другие люди его «поймут»! На самом деле другие люди понимают под теми же словами, как правило, несколько другое или совершенно другое, или даже вовсе ничего не понимают. Как, к примеру, можно расшифровать фразу «лучше будет, если…» или «в этом нет ничего плохого»? Попроси десять людей записать такую фразу другими словами, и ты легко обнаружишь, сопоставляя эти записи, что каждый имеет в виду что-то свое, а завтра он будет «иметь в виду» уже что-то другое.

В итоге отсутствует возможность достижения рассудочной ясности, взаимопонимания, а в отсутствие ясности не проявляются и радостные желания, усиливаются механические желания.

Необходимо отдавать себе отчет и в том, что существует такой механизм — каждое неясное слово автоматически заменяется на слово-концепцию, например «это неконструктивное решение» заменяется на «это плохое решение», или «так поступать несправедливо» заменяется на «так поступать плохо, нельзя». Так происходит всегда, если значение используемого слова понимается расплывчато или, как ОЧЕНЬ часто бывает, вовсе неизвестно. Если теперь взять речь обычного человека и выделить в ней слова, значение которых он не может ясно определить, то, заменив их на те слова, на которые они автоматически им заменяются, получится ужасаще плоская речь, на 99 % заполненная словами-паразитами, концепциями.

Между тем, придать определенным словам определенные значения не так уж и сложно. Для этого необходимо различать — что именно ты (и другие люди, если они стремятся различать свои восприятия и могут зафиксировать их) испытываешь чаще всего, когда делаешь то, что называешь некоторым словом.

Ниже я привожу список подобных определений. Попробуй употреблять слова из этого списка ИМЕННО в том значении, которое им придается, и посмотри — усилится ли твоя способность достигать рассудочной ясности, начнут ли проявляться радостные желания и ОзВ, облегчится ли процесс проведения исследований, увеличится ли количество открытий.

Сначала ты будешь часто запинаться, забывать значения, заглядывать в словарь, но со временем трудности исчезнут, и в результате все чаще и чаще будет возникать ясность, резонирующая с образом хрустально-прозрачного горного ручья.

Этот список я буду постоянно пополнять.

(Поиск слова в Word или html можно осуществлять с помощью клавиш «Ctrl»+«F»)

*) «Восприятия» — все то, что есть, о чем мы говорим, что «это воспринимается».

*) «Пять скандх» = «пять типов личностных восприятий» — ощущения [физические] (зрительные, вкусовые, тактильные, обонятельные, слуховые, сексуальные и пр.), эмоции (негативные и позитивные), мысли, желания, различение.