Тензин Гьяцо - Представь себе… Беседы о деньгах, политике и жизни вообще Страница 33

С другой стороны, все ценят и уважают правду, ведь она у нас в крови. Правда – лучшая гарантия и прочная основа свободы и демократии. Не важно, слабы вы или сильны, много у вашего дела сторонников или мало, истина в конце концов одержит победу. Тот факт, что успешные освободительные движения с 1989 года опирались на искреннее выражение людьми самых глубинных чувств, служит важным напоминанием о том, что в нашей политической жизни все еще очень не хватает правды как таковой.

Особенно мало внимания мы уделяем правде в международных отношениях. Более сильные страны неизбежно манипулируют слабыми и подавляют их, подобным же образом низшие слои населения в большинстве обществ страдают от поведения слоев более могущественных и влиятельных. Хотя в прошлом простую истину часто воспринимали как нечто неправдоподобное, последний десяток лет доказал, что в ней заключена огромная сила, воздействующая на человеческое сознание и – в итоге – формирующая историю.

Второй большой урок, который нам преподает Восточная Европа, – это урок мирных преобразований. В прошлом порабощенные народы часто прибегали к насилию в борьбе за свободу. Теперь, следуя примеру Махатмы Ганди и Мартина Лютера Кинга, эти мирные революции подают будущим поколениям чудесный пример успешных ненасильственных преобразований. Когда в будущем обществу понадобятся радикальные изменения, наши потомки смогут взглянуть назад и увидеть в событиях, происходящих в наши дни, пример мирной борьбы, настоящую историю успеха беспрецедентного масштаба, охватывающую десятки стран и сотни миллионов людей. Более того, последние события показывают, что стремление к миру и свободе является одним из самых фундаментальных, присущих природе человека желаний, а насилие – его полнейшая противоположность.

Перед тем как рассмотреть вопрос о наилучшем мировом устройстве в период после холодной войны, я полагаю, что было бы крайне важно рассмотреть вопрос о насилии, уменьшение которого на всех уровнях является необходимой основой мира во всем мире и конечной целью любой общемировой системы.

Ненасилие и международный миропорядок

Средства массовой информации ежедневно сообщают о террористических актах, преступлениях и насильственных действиях. Куда бы я ни приехал, в любой стране мира газеты, радио и телевидение заполнены жуткими историями смертей и кровопролития. И журналисты, и читатели попали в почти наркотическую зависимость от этой информации. Но подавляющему большинству людей антисоциальное поведение не свойственно – в действительности очень немногие из живущих на нашей планете пяти миллиардов людей совершают акты насилия. Большинство из нас склонны быть как можно более тихими и миролюбивыми.

По существу, мы все любим спокойствие – даже те из нас, кто склонен к насилию. Например, когда приходит весна, дни становятся длиннее, солнце светит ярче, оживают деревья и трава, все вокруг кажется ярким и свежим, люди чувствуют себя счастливыми. Приходит осень, с ветки падает лист, потом другой, умирают все цветы, и вот вокруг нас лишь голые деревья. И мы не испытываем особой радости. Почему так случается? Потому что в глубине души мы жаждем созидания, творения и роста, нам не нравится разрушение, смерть и распад. Любое разрушительное действие противоречит нашей природе; ее проявления – это созидание и творчество.

Без сомнения, все со мной согласятся в том, что нам необходимо преодолеть насилие, но, прежде чем уничтожить его полностью, следует проанализировать, представляет ли оно какую-либо ценность.

Если мы рассмотрим этот вопрос с практической точки зрения, то окажется, что в некоторых случаях насилие и вправду оказывается полезным. При помощи силы можно быстро решить проблему. Это, однако, достигается за счет благополучия и ущемления прав других людей. В итоге, решается одна проблема, но посеяно зерно другой.

С другой стороны, если у действий человека есть разумное обоснование, то ему незачем прибегать к насилию. На силу полагаются те, у кого нет других мотивов, кроме эгоистичного желания, и кто не может привести логических доводов для достижения своей цели. Возможно, все будут против – и семья, и друзья, но, если у человека есть убедительные аргументы, он может приводить их один за другим и обосновывать свою позицию пункт за пунктом. Тех же, у кого рациональных доказательств не хватает, скоро охватывает гнев. Таким образом, гнев – это признак не силы, а слабости.

В конце концов, важно проанализировать мотивацию – и свою, и оппонента. Существует много разновидностей насилия и ненасилия, но нельзя проводить между ними отличия, основываясь лишь на внешних факторах. Если чья-то мотивация негативна, то действие, которое она порождает, по сути своей является насильственным, даже если оно кажется мирным и благородным. И наоборот, если присутствует искренняя, позитивная мотивация, но обстоятельства требуют жесткого поведения, то, по существу, человек ведет себя ненасильственно. Не важно, какова суть дела, по моему мнению, сострадательная забота о благе других, а не только лишь о самом себе является единственным оправданием для применения силы.

На нашей планете настоящее ненасилие встречается все еще редко, в виде эксперимента, но стремление к нему, с любовью и осознанием в душе, священно. Если этот эксперимент будет удачным, в новом столетии он сможет проложить путь к более мирному существованию.

Однажды я услышал высказывание одного человека с Запада. Он утверждал, что долгосрочное ненасильственное пассивное сопротивление Ганди подходит далеко не каждому и такие действия более свойственны и приемлемы на Востоке. Поскольку западные люди активны, то в любых ситуациях они стараются получить немедленный результат, даже ценой своей жизни. Я полагаю, что такой подход не всегда целесообразен. Но, без сомнения, практика ненасилия подходит нам всем. Просто она требует решительности. Хотя освободительные движения в Восточной Европе быстро достигли своей цели, по своей природе ненасильственные протесты обычно предполагают наличие терпения.

Относительно этого я молюсь, чтобы, несмотря на всю жестокость подавления и трудности предстоящей борьбы, участники демократического движения в Китае всегда сохраняли миролюбивый настрой. И я уверен, что им это удастся. Хотя большинство китайских студентов, участвующих в этом движении, родились и выросли в условиях особенно жесткого коммунистического режима, во время событий весны 1989 года они естественным образом применили стратегию пассивного сопротивления Махатмы Ганди. Это замечательно и ясно показывает, что в конце концов все люди хотят следовать по мирному пути – не важно, насколько фанатично они преданы идее.

Реальность войны

Безусловно, самыми главными источниками насилия в мире являются война и крупные военные структуры. Не важно, с какой целью они созданы: с оборонительной или наступательной, эти огромные могущественные структуры существуют лишь для того, чтобы убивать людей. Нам следует задуматься о том, какова подлинная сущность войны. Большинство из нас привыкли воспринимать военные сражения как нечто захватывающее и чарующее. Для мужчин это возможность доказать свою силу и смелость. Поскольку существование армий узаконено, нам кажется, что война имеет право на существование; в целом, люди не воспринимают ее как преступление и не считают, что приятие войны преступно. На самом деле нам просто промыли мозги. Война не бывает ни чарующей, ни привлекательной. Она чудовищна. Ее истинная природа – трагедия и страдания.

Война подобна пожару, в котором горит человеческое общество. Горючим материалом в нем служат живые существа. Я считаю, что эта аналогия особенно удачна и уместна. Современные войны начинаются чаще всего с бомбардировок и обстрелов. Но мы настолько привыкли воспринимать ее как нечто захватывающее, что обсуждаем достоинства разных удивительных видов оружия, признаем их выдающимися образцами технологического прогресса, забывая при этом, что использование такого оружия приводит к гибели живых людей! По способу распространения война очень напоминает пожар. Если на каком-то участке фронта образовывается брешь, командующий посылает подкрепление. Это как если бы людей бросали в огонь. Но поскольку нас запрограммировали думать по-другому, о страданиях отдельных солдат мы не вспоминаем. Ни один солдат не хочет быть раненным или убитым; никто из его близких не желает, чтобы с ним случилась беда. Если солдат будет убит или останется калекой на всю жизнь, то пострадает по крайней мере еще пять или десять человек: его родственники и друзья. Масштабы этой трагедии должны приводить в ужас всех нас, но мы слишком сбиты с толку.

Честно говоря, когда я был ребенком, мне тоже нравились военные. Их форма казалась мне очень элегантной и красивой. Именно так начинается искушение. Дети начинают играть в игры, которые в один прекрасный день доведут их до беды. Существует множество прекрасных игр и костюмов помимо тех, которые связаны с убийством людей. И опять-таки, если бы мы, взрослые, поменьше увлекались войной, то четко осознали бы, что, позволяя нашим детям привыкать к военным играм, мы поступаем крайне необдуманно. Некоторые бывшие солдаты рассказывали мне, что когда они впервые убивали человека, то чувствовали себя очень неуютно, но потом были другие убийства, и для них это стало уже вполне обычным делом. Со временем человек может привыкнуть ко всему.