Нурали Латыпов - Бигуди для извилин. Возьми от мозга все! Страница 6

В любом случае, не ленитесь напрягать извилины, ведь как говаривал тот же Ежи Лец: «До глубокой мысли надо подняться», и получайте удовольствие от собственного подъёма на новую интеллектуальную ступень.

Часть 1. Процесс и продукт работы мозга человека

1. Что умеет мозг

— А ты не печалься так! — хрипло сказала она мне. — Если бы у тебя были мозги в голове, ты был бы как все люди! Мозги — единственная стоящая вещь у вороны… и у человека!

Вот так-то я и узнал, что у людей бывают мозги…

Думать — значит, находить ответы на различные вопросы. Вспомним один из мудрых рассказов Роберта Шекли. На некоей планете во Вселенной неважно кем построен Ответчик. Обратите внимание: «он был построен, чтобы действовать столько, сколько необходимо, что очень большой срок для одних и совсем ерунда для других». Если говорить о размерах, то «одним Ответчик казался исполинским, другим — совсем крошечным. Это было сложнейшее устройство, хотя кое-кто считал, что проще штуки не сыскать». В двух фразах — вся относительность размеров, времён, знаний. И Ответчик мог ответить на любой вопрос. Если он поставлен правильно. И он ждал, чтобы к нему пришли и спросили. Но, как оказалось, Ответчик, обладая по сути бесконечным запасом знаний, никому не мог помочь: ведь, чтобы получить знания — ответ, нужно задать вопрос, а чтобы задать вопрос правильно, нужно знать большую часть ответа!

Кстати, о Вашей внимательности и желании научиться мыслить по-настоящему. Не кажется ли Вам «Мыслитель» Родена овеществлённым символом процесса мышления? То есть Вы вообще-то помните эту замечательную скульптуру? В глубокой задумчивости человек сидит, опираясь локтем на колено, подпирая голову рукой. (Конечно, это не просто «гигантская бесформенная глыба протоплазмы», как Мыслитель из рассказа Роберта Шекли.) Итак — Вы никогда не замечали в скульптуре Родена ничего удивившего Вас, чего-то, что в скульптуре кажется неправильным? (Хотя, кто знает…) Нет, не в том странность, что человек вообще думает. И не в том, что процесс мышления — это и есть настоящий и нелёгкий труд, как показал великий скульптор. Если Вам странно то, что в размышления погрузился мужчина, не успев или забыв полностью одеться — это не ответ, которого я ожидаю. Ну, Вы, батенька, невнимательны… Учтите: внимание к мелочам — тоже один из признаков высокого интеллекта. Да что там говорить — великий Шерлок Холмс не стал бы гением расследования, не будь он так наблюдателен (о дедуктивном методе поговорим отдельно). Ничего странного не обнаружили? Ну, не переживайте, натренируетесь — всё станете подмечать.

Ясно: не каждый человек рождается (или становится) творчески одарённым, умеющим мыслить парадоксально и действовать нестандартно. Да ещё чтобы это проявлялось с раннего возраста. Впрочем, иногда даже фактически стандартные действия представляются чем-то, свидетельствующим о высоком интеллекте. Скажем, не так давно в члены известного всемирного клуба интеллектуалов MENSA была принята трехлетняя малышка. (Впрочем, гений не имеет возраста, как полагал капитан Немо.) В качестве одного из указаний на её весьма высокий уровень интеллекта — ссылка на то, что она может очень аккуратно нарисовать практически идеальную окружность! Неплохо бы, конечно, разобраться: это — результат точного знания свойств окружности, сообщённого взрослыми (плюс свойственная ребенку тщательность в выполнении задания), или интуитивное (читай: сверхинтеллектуальное) понимание этих свойств?

Известный психолог Чарлз Везерол отмечает, что, рассматривая аналитические и творческие способности мозга, всегда имеют в виду его способности: логические, речевые, математические, пространственного восприятия, память, умение формировать понятия. Креативность — творческие способности — Можно изучать, разглядывая с разных сторон. Каждый специалист найдёт что-нибудь «вкусненькое». Физиологи находят радость в исследованиях структуры и функций нервных клеток, химических и физических процессов, обеспечивающих деятельность мозга. Специалисты по информатике пытаются извлечь сведения о процессах обработки и генерации информации, формулируя принципы построения и работы нейронных сетей мозга. Психологам интереснее изучать: что является стимулом к творчеству, что переживает человек в процессе создания нового, как побудить его к творчеству, каковы индивидуальные особенности этой деятельности и что в ней можно считать общим. Вот, например, как психологи понимают креативность — как «внутренний потенциал и способность к творчеству», а «творчество — процесс, в котором проявляется эта способность и раскрывается творческий потенциал». Здорово, да? И главное — возможно ли вообще разорвать этот замкнутый круг определений?

Причём иногда креативность и интеллект сводятся, а иногда — не сводятся друг к другу. У каждого подхода есть свои почитатели и защитники. Так это ещё и не всё! Всего этих подходов (пока!) двенадцать: четыре основных и восемь специфических. И всё это — чтобы обсудить природу, сущность и причины, по которым человек желает и способен создавать нечто новое.

Специалисты по логике рассматривают творчество как систему закономерного развития знания. Философы интересуются методами творческих исследований, проблемой истинности и ценности получаемых новых знаний. Все, в общем, при деле.

Коротко говоря, в поисках интересного занятия разнообразные специалисты со всех сторон набросились на проблему производства новой информации в мозгу человека. Значит, если разберёмся, как человек мыслит, сможем помочь ему мыслить лучше, быстрее, вернее? Хм-м. Ну, попробовать стоит… Можно было бы назвать это наше занятие, скажем, тренинг креативности? Но, пожалуй тут уже всё, как ныне говорят, «схвачено»: социальной психологией уже разделены на четыре типа все возможные, с точки зрения этой науки, тренинги креативности. Это:

1) тренинги, опирающиеся на решение интеллектуальных творческих задач;

2) тренинги с использованием различных ролевых игр;

3) тренинги, в которых главное внимание уделено сензитивности, спонтанности;

4) тренинги, использующие средства искусства и близкие к методам арт-терапии.

Пожалуй, всё-таки лучше оставить за нашим занятием определение «фитнес для интеллекта», как и было заявлено в начале книги, а в качестве «снаряда» выбрать «бигуди для извилин». Чтобы сформировать свои извилины в соответствии с «эстетикой мыли» и её содержательностью, нужно подвести теоретические обоснования к нашим мозговым упражнениям (наподобие того, как атлет, приступая к действию, уже четко ориентируется в том, какие группы мышц будут при этом работать, как будет строиться ритм его дыхания и т. п.). И с чего начнём? Попробуем пока «всего лишь» понять (или дать определение — зачастую это некая имитация понимания, но зато научно!), что означает «мыслить». Что за «агент» действует в организме человека, когда он обдумывает сюжет и композицию новой картины или книги, мысленно прослеживает развитие мелодической темы в симфонии? Что и где происходит, когда возникает «из ниоткуда» решение научной проблемы, конструкция нового удивительного механизма, ясный способ действий в неожиданной жизненной ситуации? Почему гениальный футболист во мгновение ока отдаёт единственно верную передачу? Кто или что подсказывает: с чего начать и как двигаться мысли во всех этих случаях?

В «Сказке о Тройке» братьев Стругацких бодрый старикашка-изо-бре-татель объяснял высокоумным заседателям из «Тройки»[6], как и почему у коробки, присоединенной к пишущей машинке, возникает «внутре синекдоха отвечания», если коробке задаются вопросы. Всё предельно просто — в коробке есть Думатель и Анализатор! Изобретатель вводит вопросы в Думатель лично, путём печатания на машинке. Ответы также печатает он лично — поскольку ещё не всё полностью автоматизировано. И модернизировано. Кстати, в реальной жизни различные «изобретатели» и «тройки» с подозрительной/поразительной регулярностью воспроизводят ту же схему взаимоотношений. Но для нас в этом сюжете любопытно иное: как просто, оказывается, можно промоделировать работу мозга, если использовать этот самый мозг для получения не научного результата, а чисто практического.

Итак, значит, и наш мозг работает, «кодируя помаленьку», как объяснено у Стругацких. Точнее, чтобы мозг работал, ему нужна «пища» — информация. Чтобы сохранить в памяти мозга какую-то информацию, нужно уже обладать какими-то знаниями об окружающем мире. Эти знания мозг для себя сохраняет, кодируя их для удобства сохранения и использования: а) зрительно, б) акустически, в) семантически. Причем зрительное кодирование опережает акустическое или слуховое. А семантическое кодирование — это запоминание осмысленной информации. Для кодирования в этом случае необходима связь с уже сохранёнными понятиями.