Геннадий Иванов - 100 великих писателей Страница 11

Овидий льстиво просил Августа вернуть его из ссылки, но просьбы остались без ответа. Он так и умер в ссылке в Томах (нынешняя Констанца). Человечеству он оставил «Скорбные песни» — элегии о своей тоске по родине.

Главный поэтический труд Овидия — «Метаморфозы». Это собрание греческих мифов, которые поэт изложил легко, поэтично, свободно и ярко.

Начинается поэма такими словами: «Душу мою влечет желание воспеть, как тела меняют свои формы. О боги — ведь именно вы изменяете людей — помогите моим начинаниям (дуньте в мои паруса) и доведите эту поэму в непрерывном движении от начала мира до моего времени».

Легенды о смене обличий встречаются у всех народов мира. Овидий создал из множества мифов «историю человечества» от образования гармонического космоса из хаоса до века Августа, когда гражданские войны сменились миром.

Люди меняют свой облик под влиянием страстей, по воле богов, из-за роковых ошибок. Превращение — это промежуточное состояние между жизнью и смертью, переводящее человека на низшие ступени существования. Сохранение своего «я» в веках — удел избранных: Геракла, Ромула — основателя Рима, Юлия Цезаря, Августа. А также философов, поэтов и великих возлюбленных.

Овидий заканчивает «Метаморфозы» словами — «я буду жить». Он считал, что воплотил свою жизнь в бессмертное слово.

В поэме двести пятьдесят мифов о превращениях: после потопа рождение людей из камней; нимфа Дафна бежит от Аполлона и превращается в лавровое дерево; красавица Левкотоя из-за любви Солнца превращается в левкой, а ее соперница в гелиотроп; царь Мидас все превращает в золото; охотник Актеон случайно видит купание богини-охотницы Дианы с ее нимфами и превращается в оленя, которого терзают псы; Цезарь превращается в комету и любуется с небес на Августа; ткачиха Арахна за свое искусство превращена Афиной Палладой в паука; Юпитер превращает свою прелестную возлюбленную Ио, из страха перед своей ревнивой супругой, в «белоснежную телку»…

Остановимся поподробнее на поэтической новелле о Фаэтоне. Фаэтон — сын бога, сын Солнца, но сам он простой смертный. Однажды в ссоре его сверстник Эпаф бросил ему оскорбительную фразу, что мать Фаэтона лжет, что не Фэб, бог света, его отец. Юноша приходит к матери и просит еще раз сказать ему правду об отце. Мать отвечает: «Фэбом рожден ты! Не веришь. Иди к нему, он должен принять тебя».

Тотчас веселый вскочил, услыхав материнское слово,И уж готов Фаэтон охватить все небо мечтою.

И Фаэтон отправляется на Восток, туда, где восходит солнце. Через земли эфиопов, земли Индии… он приходит к дому отца. Перед ним дворец. Фаэтон входит в зал, где на сверкающем троне восседает бог Солнца. Трон бога окружают живые фигуры, отмеряющие время, — Часы, Дни, Месяцы, Годы, Века. Фаэтон ослеплен блеском золота, сверканием лучей.

Фэб «все зрящими в мире очами» сразу увидел, кто к нему пришел.

Чадо мое, Фаэтон? Тебе ли отвергну?

Фэб обрадован, обнимает сына и подтверждает, что он действительно его отец и готов исполнить любое его желание. Юноша ловит его на слове и просит невозможного — хоть раз промчаться по небу на колеснице бога Солнца.

Фэб знает, что для сына это гибель, но клятва дана. Уговорить сына отказаться от желания не удается. Фэб говорит, что это очень трудная работа, это не прогулка по небу от восхода до заката. Овидий показывает нам трагедию отца, который предвидит смерть Фаэтона. Мы забываем о сказке, переживаем за героев как за реальных людей.

И вот мчится солнечная колесница, «воздух ногами взрывая». Но что происходит? Кони чувствуют, что не та рука ими правит — сошли кони с накатанного пути. Вдруг север ощутил «жары небывалую ярость». Запылали на земле деревья, пожары охватили города и села. Фаэтон испуган, не знает, что делать, в отчаянии роняет вожжи.

Верховный бог Юпитер не мог допустить, чтобы погибла земля, — и он стрелой сразил юношу. Фаэтон пал с неба в Эридан, воды которого омыли «дымящийся лик».

В мире снова наступил порядок.

Согласитесь, захватывающий сюжет, и какой урок горячей молодости. И глубокая мысль, что мир наш довольно хрупок, что гармония разрушается очень просто. Греческое слово «космос» означает «порядок».

Девы-наяды похоронили Фаэтона на берегу Эридана и написали на могильной плите:

Здесь погребен Фаэтон, колесницы отцовской возница,Пусть ее не сдержал он, но, дерзнув на великое, пал он.

Овидий был сослан в славянские края. Поэтому здесь его всегда чтили особенно. Пушкин в «Цыганах» рассказал легенду об Овидии. На берегу Днестровского лимана стоит городок Овидиополь (город Овидия) — его назвали так по решению полководца Суворова, который считал, что именно здесь находился древний городок Томы, место изгнания поэта.

СРЕДНИЕ ВЕКА. ВОЗРОЖДЕНИЕ. XVII ВЕК

Ван Вэй

(699 или 701–759 или 761)

Китайская поэзия богата именами. За три тысячи лет своей истории она переживала необычайные подъемы и спады, но поэзию судят по вершинам. А вершины китайской поэзии блистательны: Ли Бо, Ду Фу, Мэн Хао-жань, Бо Цзюй-и, Хань Юй, Ли Хэ, Су Щи, Лу Ю, Ли Цин-чжао и многие другие. И одно из первых мест в этом списке принадлежит Ван Вэю, поэту эпохи Тан (VII–X века).

Ван Вэй был пролагателем новых путей в китайской поэзии. Если один из его предшественников, Тао Юань-мин, был певцом деревенского приволья, а Ли Бо привнес романтику, Ду Фу — классическую строгость и гражданственность, то Ван Вэй обогатил поэзию как величайший и вдохновеннейший, как тончайший певец природы.

Лепестки грушевых цветов у левых дворцовых ворот

Нехотя слетаютНа траву у крыльца,Ветерок относитИх легко от дверей.Желтой иволге любоШалить без конца —С лепестком впорхнулаВ палаты дворца.

Конечно, в переводе на чужие языки очень многое вообще в поэзии теряется, а в китайской в особенности. Ну, во-первых, утрачивается сама поэзия, остаются только стихи, то есть остов произведения. А во-вторых, неимоверно много значат в китайской лирике тончайшие нюансы, которые просто переводчик может не уловить, тут надо порой быть академиком, как, например, В. М. Алексеев, который перевел трактат Ван Вэя «Тайны живописи», — именно его академическая дотошность позволила докопаться до философии того или иного стихотворения.

О жизни Ван Вэя известно немногое. Мы не знаем точных дат его рождения и смерти. По одним сведениям, он родился в 701-м и умер в 761-м году, по другим — родился в 699-м, а скончался в 759-м.

Ван Вэй родился в провинции Шаньси в семье чиновника. Стихи начал писать очень рано, и к двадцати годам создал уже некоторые свои известные произведения, в том числе «Персиковый источник», а также знаменитое четверостишие «В девятый день девятой луны вспоминаю о братьях, оставшихся к востоку от горы»:

Один, томлюсь на чужбине,Чужак-старожил.В осенний праздник на памятьПриходит родня.

Чудится, братья в горахЛомают кизил,Дабы в волосы ветки воткнуть.Но средь них нет меня.

В двадцать лет Ван Вэй сдал экзамены на высшую ученую степень и получил при дворе пост музыкального распорядителя. Но скоро его карьера прервалась: придворные музыканты допустили какую-то оплошность — и музыкальный распорядитель был уволен и сослан в захолустье Цзинчжоу в Восточном Китае. Там он занял мелкий чиновничий пост.

Ван Вэй лишь через десять лет смог вернуться в столицу, служил у влиятельного сановника, который затем попал в опалу. Потом в Танском государстве будет кризис, начнется засилье временщиков и авантюристов, окруживших императорский трон. Вера Ван Вэя в то, что он сможет, находясь среди этих людей, сделать что-то полезное для страны, была сильно поколеблена — он решает отправиться в путешествие по стране. Едет на западную границу, где пишет блестящий цикл «пограничных» стихов. Ван Вэй уже был широко известным как поэт, музыкант, каллиграф и художник. Некоторые его стихи стали популярными песнями.

Знать приглашала поэта в свои дома. Но к этому времени в нем возобладали мысли об уходе от суеты мира, об отшельническом уединении среди «гор и вод», «полей и садов».

С каждым днем все слабейЛюбовь и привычка к родне.С каждым днем все сильнейСтремленье к покою во мне.Немного еще —И в дорогу пуститься готов.Неужель дожидатьсяПрихода вечерних годов?

Истоки отшельнических настроений поэта в буддизме. С детства до старости Ван Вэй был ревностным его последователем.