Лариса Лихачева - Энциклопедия заблуждений. Третий рейх Страница 4

Не был эталоном арийской красоты и еще один силовик — руководитель Главного управления имперской безопасности (РСХА) Эрнст Кальтенбруннер. Лаконичный, но емкий портрет своего шефа приводит в мемуарах начальник разведывательного отдела СД Вальтер Шелленберг: «У него был квадратный подбородок, бычий загривок, коричневые от табака пальцы и гнилые зубы». Французский исследователь Жак Деларю дополняет это описание: «Массивный корпус его венчался крупной головой с твердым, тяжелым лицом, словно высеченным из плохо отесанного обрубка дерева. Высокий и плоский лоб отнюдь не свидетельствовал о выдающемся интеллекте. Маленькие темно-карие глаза, наполовину прикрытые тяжелыми веками, жестко поблескивали в глубоких орбитах; широкий, прямой, словно вырезанный одним ударом, рот с тонкими губами и огромный, квадратный, массивный, грубо вытесанный подбородок еще больше подчеркивали тяжеловесный и угрюмый характер этого человека…»

Пожалуй, ближе всех к созданному нацистами образу «белокурой бестии» был предшественник Кальтенбруннера на посту главы РСХА Рейнхард Гейдрих. Во всяком случае, в отличие от большинства своих коллег, он действительно был высоким, атлетично сложенным, голубоглазым блондином. Но при этом в его раскосых глазах угадывалось что-то монгольское. как бы доказательство тому, что далекие предки «истинного арийца» тесно общались с «недочеловеками» в лице воинов Аттилы или Чингисхана.

Одним словом, не стоит заблуждаться: нацистские бонзы, идеализирующие образ «белокурых бестий», сами отнюдь не соответствовали этому эталону.

Атомная бомба. Было ли у Третьего рейха атомное оружие?

Все верят в создание атомной бомбы, а одесситы не верят. Их спрашивают:

— А почему вы не верите в атомную бомбу?

— Если бы атомная бомба была, то она давно бы продавалась у нас на Привозе…

Вопрос о том, насколько гитлеровская Германия преуспела в создании атомного оружия, всегда волновал не только исследователей истории Третьего рейха, но и все человечество. От ответа на него зависел не только исход Второй мировой войны, но и судьбы мира. Поэтому не удивительно, что он вызвал много дискуссий и, как следствие, породил немало заблуждений, нередко взаимоисключающих.

Долгое время считалось, что руководство нацистской Германии скептически относилось к возможности создания атомной бомбы, считая такую перспективу нереальной, а саму ядерную физику — «еврейскими штучками». Поэтому, дескать, Третий рейх, не сумевший оценить по достоинству достижения своих ученых-ядерщиков, отдал предпочтение обычному вооружению. Сейчас уже ясно, что это не так. Именно немецкие ученые первыми пришли к идее создания принципиально нового оружия — атомного. Фашистское руководство сразу же получило информацию о его перспективах и отнеслось к ней с большой заинтересованностью, поощряя дальнейшие разработки в этом направлении. Однако из-за отсутствия быстрых результатов, вызванного просчетами физиков, нацистские бонзы на некоторое время утратили интерес к атомным проектам, возобновив работу над ними лишь в середине 1942 года.

Перед войной немецкие ученые в области ядерных исследований значительно опережали своих коллег из других стран. Именно они сделали открытие, которое в конце 1938 года всколыхнуло всю мировую научную общественность: физики Отто Ганн и Фриц Штрассман установили, что атомное ядро урана способно расщепляться, выделяя огромное количество энергии. Это дало толчок научным поискам в совершенно ином направлении. Вскоре ученые оценили реальные перспективы использования нового открытия в военных целях. Однако их реакция на представившуюся возможность установить мировое господство была различной. Сам первооткрыватель Отто Ганн много лет спустя признался, что, осознав в 1939 году разрушительный потенциал атомного оружия, был потрясен и подавлен, на долгое время лишился сна и даже подумывал о самоубийстве. Другие же, не столь щепетильные в вопросах морали исследователи, поспешили объяснить, как применить знания теоретической физики на практике. Уже 24 апреля 1939 года в Имперское военное министерство Германии поступило письмо от профессора Гамбургского университета Пауля Гартека и его ассистента Вильгельма Грота. В нем ученые описывали захватывающие перспективы нового открытия: «Мы хотели бы привлечь ваше внимание к последним событиям в истории ядерной физики. По нашему мнению, они открывают возможности для создания взрывчатого вещества, которое по своей разрушительной силе на много порядков превзойдет обычную взрывчатку».

Военное руководство Третьего рейха не могло не заинтересоваться таким известием. И действительно, 28 сентября 1939 года в Берлине в Управлении армейских вооружений состоялось совещание ведущих немецких физиков. На нем было основано «Урановое общество», разработана программа его деятельности, определены задачи отдельных научных групп. Этим нацистское правительство официально утвердило «Урановый проект» как составную часть разработок военного значения. Научным центром нового проекта стал Физический институт Общества кайзера Вильгельма, выполнявший в Германии функцию академии наук. Его ректором назначили видного исследователя в области ядерной физики Вернера Хайзенберга (Гейзенберга). К разработкам «Уранового проекта» также были подключены физико-химические факультеты Гамбургского, Лейпцигского и Гейдельбергского университетов. Курирование всех научных изысканий в рамках этого проекта осуществлял начальник исследовательского отдела Управления армейских вооружений Эрих Шуман. Он взял на себя роль административного руководителя группы, в которую входили Хайзенберг, Ган, Вайцзеккер и другие физики, приступившие к созданию экспериментального уранового котла на военном полигоне недалеко от Берлина. Так что нацистские бонзы вполне серьезно и заинтересованно отнеслись к перспективам создания нового оружия, обладающего огромной разрушительной силой.

Следует заметить, что Германия располагала не только научным потенциалом, но и техническими и финансовыми возможностями для проведения ядерных исследований. Руководство Третьего рейха использовало также ресурсы оккупированных стран. Так, после захвата Чехословакии в 1939 году в руки нацистов попали урановые шахты, расположенные возле Иоахимсталя. В мае 1940 года Гитлер установил свое господство в Норвегии, где тогда находилось единственное в мире предприятие по производству «тяжелой воды» в промышленном масштабе. Немцы планировали использовать эту воду в качестве замедлителя нейтронов в экспериментальном атомном реакторе. В мае 1940 года, оккупировав Бельгию, нацисты захватили 1200 т уранового концентрата, хранившегося на обогатительной фабрике. Это была редкостная удача, ведь попавший в распоряжение гитлеровцев радиоактивный элемент составлял половину его тогдашнего мирового запаса! Уран в то время считался дефицитом, одним из его главных источников была бельгийская колония Конго. Вот этот-то конголезский высококачественный радиоактивный элемент и оказался в руках ученых, участвовавших в «Урановом проекте». Обнаруженного количества урана могло хватить на годы работы и на десятки бомб.

В течение 1940–1941 годов немецкие физики осуществили основные теоретические и экспериментальные исследования, необходимые для создания атомного реактора с использованием урана и «тяжелой воды». Они установили, что ядерной взрывчаткой может служить не уран-238, как ранее ошибочно полагали, а его редкий изотоп — уран-235. Кроме того, летом 1940 года Карл Вайцзеккер теоретически установил, что уран-238 должен превратиться в атомном реакторе в новый элемент, аналогичный по свойствам урану-235. Таким образом, он самостоятельно открыл элемент, который американцы впоследствии назовут плутонием, и обосновал возможность его использования в качестве взрывчатого вещества.

Теоретические успехи физиков дополнялись практическими работами. К декабрю 1940 года под руководством В. Хайзенберга был построен первый экспериментальный реактор. К тому времени фирма «Ауэргезельшафт» освоила производство металлического урана, и к 1942 году в руках ученых уже имелось 2,5 т этого вещества. Казалось бы, до создания атомной бомбы фашистской Германии оставалось сделать всего несколько шагов. Ни одно государство в то время не подошло так близко к тайне производства ядерного оружия. Впоследствии Хейзенберг вспоминал: «В сентябре 1941 года мы увидели открывшийся перед нами путь. Он вел нас к атомной бомбе».

Человечество спасли просчеты и ошибки ученых. Так, группа исследователей во главе с Вальтером Боте пришла к неверному выводу о невозможности использовать графит в качестве замедлителя в урановом реакторе. Авторитет Боте был столь высок, что поставить под сомнение его выводы и перепроверить расчеты никто не решился. Поэтому пришлось вернуться к экспериментам с «тяжелой водой», которую по-прежнему завозили из Норвегии, так как ее производство на тепловых электростанциях в Германии обходилось непомерно дорого.