Мифы и легенды о созвездиях - Бонов Ангел Дамянов Страница 32

Загрустил Адмет, понял он, что, ставя это условие, Пелий дает ему понять, что не хочет отдать ему свою дочь. Слыханное ли это дело: впрячь в одну упряжку льва и вепря?!

С каждым днем Адмет становился все грустнее и печальнее. Но однажды утром перед ним появился бог Аполлон с серебряным луком и колчаном, полным стрел, и так ему сказал: «Знаю я, почему ты печален, Адмет, но не таким уж тяжелым является условие Пелия. Пойдем со мной».

Отправились они вдвоем в горы, окруженные густыми лесами. Прошло немного времени, и перед ними появился с оглушительным ревом лев. Аполлон погнался за ним, поймал его и так укротил, что лев, кроткий, как ягненок, последовал за ними. А тут и вепрь не заставил себя ждать. Свирепо сверкая глазами и обнажив острые длинные клыки, он устремился им навстречу. Аполлон отпустил льва, а тот поймал вепря и привел его к ним. Возвратились они во дворец и впрягли двух зверей в одну упряжку. Уселся Адмет в колесницу, взмахнул бичом и помчался в город Иолк. Увидев запряженных в колесницу льва и вепря, а в колеснице Адмета, крепко держащего поводья и бич, Пелий не мог сдержать своего изумления. Он никогда не верил, что кто-либо может совершить такое чудо. Он отдал свою дочь Алкестиду Ад мету, и тот отвез ее в свой дворец. Там было устроено пышное свадебное торжество, на котором присутствовал сам Аполлон, игравший на своей лире волшебные мелодии.

Счастливо жили Адмет и Алкестида. Боги послали им двух красивых детей – сына и дочь. По просьбе Аполлона богини судьбы – мойры – предопределили, что Адмет может избавиться от смерти, если кто-либо другой добровольно согласится умереть вместо него.

Прошли годы, и наступил последний час Адмета. Он попросил своих престарелых родителей, чтобы кто-нибудь из них умер вместо него, но ни отец, ни мать не согласились. Не изъявил согласия также ни один из самых близких родственников и друзей Адмета. А смерть уже приближалась… Тогда пришла к Адмету Алкестида и сказала ему, что готова умереть вместо него.

Алкестида приготовилась к уходу в царство теней, поцеловала в последний раз своих детей и попросила богиню домашнего очага Гестию оберегать их, когда они останутся без матери. Потом удалилась в свои покои и легла в постель. Окружающие горько оплакивали ее. Сам Адмет умолял ее не оставлять его одного. А над Алкестидой уже склонялся ненавистный бог смерти Танатос. Аполлон умолял его отложить смерть Алкестиды, но бог смерти был неумолим. Вот он склонился над Алкестидой, и от его леденящего дыхания она стала остывать и закрыла глаза…

Когда Алкестиду уже готовились нести к гробнице, в город прибыли Геркулес и его спутники. Адмет встретил их, но скорбь не позволила ему выразить радость при встрече.

Адмет приказал отвести Геркулеса в комнату для гостей и устроить для него богатый пир, а сам отправился на кладбище. Не подозревая о несчастье, обрушившемся на его друга, пировал Геркулес со своими спутниками. Но от его внимания не ускользнуло, что лица слуг печальны и они плачут втихомолку горькими слезами. Спросил их Геркулес о причине скорби, но Адмет запретил слугам раскрывать страшную правду. Тогда Геркулес догадался, что, должно быть, какое-то большое несчастье обрушилось на его друга. Отозвал он в сторону одного из слуг и настоял, чтобы тот сказал ему, что же произошло. Слуга не мог дольше запираться при виде такого участия со стороны Геркулеса и ответил ему: «Уважаемый чужеземец, сегодня наша госпожа, прекрасная царица Алкестида, сошла в царство мертвых».

Скорбью наполнилось сердце Геркулеса. Больно ему стало, что в этот несчастный для его друга день он пирует и веселится в его доме. Геркулес решил отблагодарить Адмета за то, что, несмотря на постигшее его горе, он все-таки гостеприимно встретил его. Он узнал у слуги, где находится гробница Алкестиды, взял свою палицу, копье с луком и бросился к гробнице. Прибежав туда, Геркулес спрятался за гробницей и стал ждать момента, когда там появится бог смерти Танатос. Прошло немного времени, и он услышал взмахи страшных черных крыльев. Леденя все вокруг своим дыханием, прилетел Танатос, чтобы напиться у могилы крови Алкестиды. В этот миг набросился на него Геркулес, схватил его могучими руками и начал душить. Леденящий холод смерти исходил от Танатоса, но сын Зевса сжимал его горло все сильнее и сильнее, и, наконец, Танатос потерял последние силы и, беспомощный, опустил свои черные крылья. Тогда Геркулес привязал его крепко к толстому дереву и сказал, что отвяжет и отпустит его лишь тогда, когда тот отдаст ему Алкестиду. Пришлось Танатосу расстаться со своей жертвой и оставить ее живой. Вернулись Геркулес и Алкестида во дворец, вошли в покои Адмета и увидели его горько оплакивающим любимую жену. Он даже не заметил их появления. Тихо подошел к его ложу Геркулес и сказал ему: «Дорогой мой Адмет, не скорби больше! Вот твоя любимая Алкестида. Я добыл ее в тяжелой борьбе с Танатосом. Будь же опять счастлив и радуйся жизни, как и раньше!»

Радость вспыхнула в душе Адмета. Он обнял Геркулеса и сказал: «Прославленный сын Зевса! Ты вернул мне счастье. Чем и как мне отблагодарить тебя? Останься у меня гостем, и мы торжественно отметим твою победу над богом смерти!»

Однако Геркулес не мог оставаться дольше у Адмета, так как ему нужно было плыть за конями Диомеда.

Геркулес получает бессмертие

Когда Геркулес был в царстве Аида, он обещал своему другу Мелеагру взять сестру его Деяниру в жены. Возвратившись из царства теней, Геркулес отправился в город Калидон к царю Ойнею и рассказал ему о встрече с тенью Мелеагра, сына царя, и обещании, которое он ему дал. Но оказалось, что руки Деяниры добивались также многие другие мужи и юноши и среди них речной бог Ахелой. Трудно было Ойнею решить, кому отдать любимую дочь. Наконец, он объявил, что Деянира станет женой того, кто победит в борьбе. Услышав это, все остальные претенденты на руку Деяниры отказались от поединка, потому что не видели никаких шансов на победу над Ахелоем. Остался только Геркулес. Соперники отправились на широкую поляну и встали друг против друга. Не теряя времени, Геркулес бросился на огромного Ахелоя и обхватил его своими мощными руками. Но как ни напрягал свои мускулы Геркулес, он не мог свалить противника, который стоял, непоколебимый, как огромная скала. Борьба становилась все более жестокой. Уже трижды прижимал к земле Ахелоя Геркулес, но только в четвертый раз он сумел так схватить его, что победа, казалось, была уже близка. В этот миг Ахелой прибег к хитрости. Он превратился в змею и выскользнул из рук героя. Не растерявшись, Геркулес схватил змею и так крепко стиснул ее голову, что хвост змеи уже не мог свиваться в тугие кольца. Но змея выскользнула из рук Геркулеса и мгновенно превратилась в свирепого быка, который с яростью набросился на сына Зевса. Схватил герой быка за рога и так закрутил ему голову, что сломал один рог и свалил его полумертвым на землю. Оставшись без сил, бог Ахелой сбежал и скрылся в бурных водах реки.

Ойней отдал Деяниру в жены победителю, и свадьба была пышной и веселой. После свадьбы Геркулес и Деянира отправились в Тиринф – на родину Геркулеса. Дорога привела их к бурной и многоводной реке Евен, вода тащила огромные камни, и перебраться на другой берег казалось невозможным – не было ни брода, ни моста. Через эту реку перевозил на себе путников кентавр Несс. Геркулес позвал его и попросил перенести Деяниру на другой берег. Кентавр согласился, и Деянира уселась на его широкую спину. Геркулес перебросил на другой берег свою палицу, лук, копье и колчан со стрелами, а сам бросился в бурные воды реки и переплыл ее. Только он вышел на берег, как услышал испуганный крик Деяниры. Несс, восхищенный красотой Деяниры, захотел ее похитить. Геркулес схватил свой верный лук, и свистящая стрела настигла бегущего Несса и пронзила его сердце. Смертельно раненый кентавр дал Деянире коварный совет – собрать его отравленную кровь, сказав ей: «О, дочь Ойнея! Тебя последнюю перенес я через бурные воды Евена. Я умираю. Даю тебе на память мою кровь. Она имеет чудесное свойство: если когда-нибудь Геркулес тебя разлюбит и другая женщина станет для него дороже тебя, натри этой кровью хотя бы его одежду. Так ты вернешь его любовь, и уже никакая смертная женщина или богиня не будет ему милее тебя».