Саида Сахарова - Домашний повар

Сахарова С. Ю.

Домашний повар, или Калинкины записи для начинающих кулинаров

Во все века поварское дело считалось искусством и, как любое созидающее занятие, требовало ТАЛАНА — удачи, ловкости и ТАЛАНТА — способности, пристрастия. Каков повар с дырявыми руками или любитель ворон считать?

Каков повар, безразличный к солености и пресноте? Да никакое…

Испеченная кулебяка, нежная, духовитая, с золотистой корочкой, пожалуй, расскажет о талане и таланте своего создателя с полным откровением, но… все же первоочередно! — о его уменье и опыте, о том, чему он научен.

— А если,— спрашивает Заинтересованный Читатель,— «какой-то человек» не умеет печь духовитых кулебяк? Можно предсказать: получится из него повар или не получится?

Можно.

«Какому-то человеку» следует сосредоточиться, внимательно прочитать тест из трех вопросов и честно ответить суровейшему судье — самому себе. Очков в ответах не считают: или на все вопросы — да, или на все вопросы — нет…

Внимание!..

Наградила ли Природа «какого-то человека» фантазией и воображением?

Исполнен ли он желанием приготовить пир на весь мир—

Верит ли в чудеса— ?

…Если да, то Поварское Искусство ему по плечу. Пусть «какой-то человек» растормошит застоявшуюся фантазию! Наполнит солнечными ветрами воображение!! Подбросит охапку сухих дровишек в желание накормить весь крещеный мир!!!

А чудеса? Вот они, рядом — стоит лишь перевернуть страницу.

Жили-были в Москве, на хорошей светлой улице, в высоком белом доме: Наташа на семнадцатом этаже первого подъезда и Володя на девятом этаже второго подъезда.

Однажды, в прекрасный январский день — в этот день Наташе исполнилось восемнадцать и она впервые сдала экзамен студенческой сессии, а Володя, еще весной вернувшийся из армии и успевший закончить курсы сварщиков и три месяца отработать на реставрации музейного ансамбля, получил первую благодарность — они встретились у своего дома под сверкающим ожерельем сосулек… Посмотрели друг на друга, засмеялись и в одно мгновенье поняли: все детские игры во дворе, все случайные встречи в школе были началом Прекрасного Завтра.

А брат Володи, десятиклассник Андрей, приметивший их, поднялся к себе и, отдавая еще одному брату — младшему Ванечке — сумку с хлебом, крикнул:

— Ма, готовь свадьбу. Наш Владимир наконец нашел свое счастье!

Мама только и смогла прошептать: «Кто?» — и, услышав: «Наталья, золотая коса», облегченно вздохнула и на радостях поцеловала вестника в подбородок, а младшего — заодно — в макушку.

Вот так и получилось, что на двадцать третье сентября в замечательное время осеннего изобилья была назначена свадьба…

— У нас жить будет тесновато,— сказал Володя.— Я очень хорошо отношусь к твоим старикам, но если бы свой дом! Для тебя и для меня. Хотя бы. шалаш!

— Хотя бы шалаш! — согласилась Наташа, сияя фиалковыми глазами…

— Знаешь,— сказали ребята из Володиной бригады,— мы затеваем ВАРСМ. Исполком отдает развалюху девятнадцатого века, архитектурную ценность. Материалами поможет, а остальное мы сами: вечерами и в выходные. Будет жилье! Ты как?

— Согласен,— Володя чуть потолок не пробил, подпрыгнув и хлопнув ладонью по белому фостору.

И на всякий случай спросил:

— Что такое ВАРСМ?

— Восстановление архитектурных реликвий силами молодежи. Мы —специалисты: все сделаем отлично. А в помощники позовем жен, родственников, друзей и знакомых.

Володя решил невесту свою золотокосую поберечь и самому работать на ВАРСМе. Наташа решила иначе.

— Нет,— сказала она.— Сам знаешь, выкладываться в баскетболе или грести в восьмерке тоже силы нужны.— И, пришпилив косу повыше, повязав ситцевый платок потуже и надев на крепкие руки ловко сшитые рукавицы, принялась счищать штукатурку девятнадцатого века.

— Чем по субботам и воскресеньям на дискотеке болтаться,— сказал Андрей,— лучше к вам на стройку! Могу и Митяя с Васькой позвать. Не откажете?

Кто отказывается от помощи друзей? Работали на славу. Трехэтажный дом с каждой неделей приобретал великолепные качества и ранг украшения улицы.

И через три с половиной месяца, еще одним прекрасным днем, но апрельским, Наташа, Володя и Андрей, расположившись не очень вольно на разнокалиберных табуретах, обедали, вдыхая чудные запахи свежей краски, и рассматривали подсыхающие светло-фиалковые стены. Это была первая завершенная часть их будущей Квартиры. Кухня. С матовым пластиковым полом, широким окном и беленькой игрушкой в углу — электроплитой «Россиянка» о двух конфорках и удобной духовкой. Плиту мальчики, как называла братьев Наташа, собирались сегодня подключить к сети.

Наташа поизучала лестницу-стремянку с когда-то красными ступенями, так залитую эмульсионкой, что даже взяться за нее было страшно. Сколько по ее ступенькам пришлось скакать-взлетать еще сегодня… Высота потолков несовременная, историческая. Три метра и еще тридцать сантиметров!

Володя вспоминал грибы с сизыми осклизлыми шляпками, росшие в углу комнаты. Такая была сырость!

Андрей придирчиво рассматривал поверхность стены, пытаясь найти на ней неровность. В эту стену он, сам загонял проводку. Бархатная гладкость!

Они устали — за прошедшие полдня успели докрасить стены в кухне, окно и вычистить-вымыть пол. Немало — одиннадцать с половиной метров.

Обедали бутербродами с котлетами, изжаренными мамой Анастасией, запивали бульоном, сваренным и Принесенным мамой Ольгой, и, каждый про себя, мечтали о какой-то неизвестной, непредставляемой, но очень волшебной еде.

— Ладно,— сказал Андрей, открывая тайны своих мыслей,— после школы пойду в кулинарное училище. Буду вас кормить.

— Ты? — Володя, смеясь, чуть не свалился с табурета.— Ты картошку чистил когда-нибудь? Кулинар! Мамкин и бабушкин любимчик! Они тебе пальцем не дадут шевельнуть.

— Ты!! — Наташа от возмущения чуть не заплакала.— У тебя по математике пятерки. Тебе в физтех надо!

— Да,— Андрей сжал твердые губы и выставил крутой подбородок,— не чистил, не умею и все прочее. Научусь. Научился водить мотоцикл и машину. Играю в пинг-понг с мастерами,.. Теперь умею строить дом.— Он помолчал.— До армии окончу кулинарное училище. Я хочу все уметь сам.

— Мне бы тоже не мешало поучиться в кулинарном училище,— вздохнула Наташа,— совершенно не умею варить, жарить. Все собиралась, собиралась… Только чай научилась заваривать.

Расскажу вам, мальчики, какую видела у подружки потрясающую книжку: «Академия Домашних Волшебников». Младшая Аннушкина сестренка, лет одиннадцати, наверное, таким нас обедом накормила! Все, говорит, научилась делать по этой книжке. Я полистала: чего там только нет! Борщи, пироги, компоты. И шитье, вязанье, букеты… Попыталась было попросить на недельку почитать. Но сестрицы извинились и не дали. Я понимаю, с такой книгой не расстаются…— Она помолчала и мечтательно добавила: — В этой «Академии» волшебница есть. Маленькая, не больше полутора ладошек, во всем красном. И зовут ее Калинкой, и летает она на кораблике — калиновом листке.

— Сказки,— засмеялся Володя.

— Подарю эту «Академию» тебе на свадьбу,— важно заявил Андрей.

— О Андрюша! У тебя есть книжка?

— Нет, но у меня есть знакомая в книжном магазине!

— Ах,— разочарованно махнула рукой Наташа и встала, натягивая рабочие рукавицы.— Как-нибудь научусь…

— Я сам буду тебя кормить,— Володя закружил Наташу по кухне.— Буду подавать тебе по утрам шоколад!

— Вы умеете готовить шоколад? — раздался мелодичный лукавый голосок, и над ними, почти под потолком, на верхней - почище остальных - ступеньке лестницы, появилась маленькая фигурка в красном свитерке, в красной клетчатой юбочке, в красных колготках и красных сапожках, с толстенькой черной косичкой, высоко перехваченной на затылке, с черными блестящими веселыми глазами и с таким румянцем, который не создать никакой косметикой, даже от Нины Ричи или Кристиана Диора, потому что бывает такой румянец только от доброго нрава, холодной воды и вольного воздуха.

— Калинка…— прошептала Наташа и потянулась к ней, чтобы ближе рассмотреть.— Калинка! Прошу тебя, побудь с нами. Не улетай!

— Если я появилась,— Калинка аккуратно сложила зеленую вязаную шапочку-невидимку и положила ее в карман,— то зачем улетать? Мне показалось любопытным попробовать проявить ваши кулинарные способности.

Володя и Андрей терли глаза, пытаясь избавиться от наваждения. «Какие сказки? В двадцать один год,— недоумевал Володя, подозрительно изучая радостную Наташину улыбку,— какие волшебницы?» — «А почему бы и нет? -резонно предположил Андрей.— Может быть на иных планетах миниатюрная жизнь? Если бы такие девочки жили на Земле, ни одного холостяка не осталось бы. Чудесная девчонка!»