Лягушки - "Аристофан" Страница 11

Эак

Я вижу сразу, человек достойный тыИ мыслишь справедливо. Раздевайтесь же!

Оба раздеваются и готовятся к пытке.

Ксанфий

Как испытаешь нас, по справедливости?

Эак

Отменно! Буду бить поочередно.

Ксанфий

Так.

Эак

Готовься!

Ксанфий

Погляди же, и не двинусь я.

Эак

(ударяет Ксанфия)

Ну, вот ударил.

Ксанфий

Да ничуть, свидетель Зевс!

Эак

Теперь того ударю.

(Бьет Диониса.)

Дионис

Ну, когда же ты?

Эак

Да я ж ударил!

Дионис

Не сморгнул и глазом я.

Эак

Загадка! Этого опять попробую.

(Бьет Ксанфия.)

Ксанфий

Чего ж ты медлишь?

(Кричит.)

Ай-ай-ай!

Эак

Что, ай-ай-ай?Задело за живое?

Ксанфий

Нет, подумал я.Когда ж Геракла празднества в Диомиях![52]

Эак

Вот муж благочестивый!

(Дионису.)

Твой черед теперь.

(Бьет его.)

Дионис

Ой-ой!

Эак

Что, больно?

Дионис

Всадников увидел я.

Эак

Чего ж ты плачешь?

Дионис

Чеснока нанюхался.

Эак

Ни чуточки не режет?

Дионис

Ни вот столечко!

Эак

Пора приняться сызнова за этого.

(Бьет Ксанфия.)

Ксанфий

Ай! ай!

Эак

А что?

Ксанфий

Занозу вынь, пожалуйста!

Эак

Ну и дела! Опять примусь за этого.

(Бьет Диониса.)

Дионис

Великий Феб![53] Владыка Дельф и Делоса![54]

Ксанфий

Ты слышишь, он от боли закричал.

Дионис

Отнюдь!Мне просто ямбы Гиппонакта вспомнились.

Ксанфий

Не так сечешь. Под душку и в подвздошье бей!

Эак

Да, вижу.

(Ксанфию).

Поворачивайся передом!

(Лупит его.)

Ксанфий

О Посейдон!

Эак

Что, больно?

Ксанфий

Господин зыбей,И скал эгейских, и седых глубин морских!

Эак

Клянусь Деметрой, разобрать не в силах я,Кто бог из вас обоих. Так войдите в дом –Пусть сам хозяин признает родню своюИ Персефона. Оба божества они.

Дионис

Благая мысль. Досадно лишь, что этогоТы не придумал прежде, чем избить меня.

Все актеры уходят с орхестры, на которой остается хор. Музыка.

Парабаса

Первое полухорие

Ода

Муза, к святым хороводам приблизься,На голос приди и услышьПесни зов!Глянь на великие толпы народа.Мудрость в нихИ высокий разум.Ты достойнее славы, чем сам Клеофонт,Болтун, на губах у негоВ щебете темном и аломВарварскую песнюТянет ласточка, гостья фракийских трущоб.Под стать соловью она стонет и плачетО том, что погибнетМуж на жеребьевке.

Хор пляшет.

Предводитель первого полухория

Эпиррема

Дело праздничного хора – город доброму учитьИ давать совет разумный. Вот и мы вам говорим:Уравнять должны вы граждан, снять с души тревожный страх.Если кто и поскользнулся в хитрой Фриниха[55] сети,Оступившимся когда-то ныне помогите встать!Случай дайте им загладить стародавнюю вину.Говорим еще, бесчестьем граждан нечего казнить.Стыд и срам! Рабов, однажды лишь сражавшихся в бою,Как платейцев благородных, вы подняли до господ.(Впрочем, этого нимало не хотим мы осудить.Нет же, хвалим, только это вы и сделали с умом.)Все же тех, кто с вами рядом воевал не раз, не два,Чьи отцы за город бились, кто вам кровная родня,Старую одну невзгоду им вы ставите в вину!Нет, злопамятство оставьте, по природе вы мудры.Всех, кто близок нам, кто в битву рядом с нами выйти рад,С них бесчестие мы снимем, званье граждан возвратим,А побрезгуете просьбой, чванно стороной пройдя,Вас, родной доведших город до пучины черных бед,Умными и мудрецами впредь не будем мы считать.