Ибн Аль-Кутыйя - История Завоевания Андалусии Страница 3

Жители Кордовы, арабы и берберы, сказали: “Слушаем и повинуемся, но пусть пришельцы-сирийцы уйдут отсюда, здесь нет места для них”. Абу-ль-Хаттар ответил: “Дайте мне войти в город и отдохнуть, а нотом я исполню ваше пожелание. Мне пришла в голову мысль, которая разрешит ваши споры, если пожелает Аллах”.

Когда Абу-ль-Хаттар обосновался в Кордове, оп велел позвать к себе вождей сирийцев, среди которых был Салаба ибн Салама аль-Амили, аль-Ваккас ибн Абд аль-Азиз аль-Кинани и другие сторонники Балджа, взял их под стражу и сказал: “Повелителю правоверных стало ясно, что смута в Андалусии происходит из-за вас. Отправляйтесь в Танжер и не возвращайтесь сюда”.

Выслав зачинщиков смуты, Абу-ль-Хаттар занялся расселением сирийцев по разным областям Андалусии, чтобы удалить их из Кордовы, где не было им места и не хватало еды. Жителей Дамаска он поселил в Эльвире, жителей Палестины — в Сидоне, жителей Хомса — в Севилье, жителей Киннасрина — в Хаэне, а тех египтян, которые были с ними,— в округе города Беха, и велел кормить их местным жителям-неарабам из зиммиев [14]. А местные арабы и берберы сохранили свое имущество, и никто из них не пострадал...

После смерти Абу-ль-Хаттара правителем Андалусии стал Юсуф ибн Абд ар-Рахман ибн Хабиб ибн Абу Убайда, сын Укбы ибн Нафи аль-Фихри. И он оставался на этом посту два года, а Сумайль ибн Хатим был его вазиром и правил всеми делами, не ища его совета.

Но потом пришла весть, что в Андалусию прибыл Бадр, вольноотпущенник Абд ар-Рахмана ибн Муавии. Этот Бадр прибыл в Андалусию по приказанию своего господина, который бежал из Сирии и скрывался у людей из рода Бану Вансус, омайядских вольноотпущенников в стране берберов. Бану Вансус послали весть об этом Абу Усману, который был тогда шейхом и главой вольноотпущенников, и Бадр остановился у него в селении Торос. Абу Усман начал рассылать во все стороны гонцов, сообщая о прибытии Бадра и о том, что Абд ар-Рахман скрывается в землях берберов.

А в это время правитель Андалусии Юсуф аль-Фихри готовился к походу против христиан. Абу Усман и его доверенные люди, придя к Бадру, сказали: “Подожди возвращения наших друзей из похода, мы встретимся с ними, тогда и займемся, не отлагая, этим делом”. Что же касается Юсуфа аль-Фихри, то он благоволил к вольноотпущенникам Омайядов, называя их “наши мавали”, и в его войске было множество воинов из этих вольноотпущенников.

Когда Юсуф аль-Фихри вернулся, одержав победу и захватив богатую добычу, Бадр и его друзья встретились с Абу Сабб.ахом аль-Яхсуби, шейхом арабов, проживающих на западе Андалусии, в селении Мора, принадлежащем к округу Севильи, и с другими знатными арабами, среди которых были и соглашавшиеся признать власть Аббасидов, и отказывавшиеся сделать это, открыто неповиновавшиеся новым халифам, сменившим Омайядов. Еще до окончания похода и возвращения всех воинов недовольные просили Абу Аббада Хассана ибн Малика, который жил в Севилье, войти в доверие к Абу Саббаху и напомнить ему о тех благодеяниях, которые оказали ему Омайяды, особенно Хишам ибн Абд аль-Малик. Абу Саббах, не забывший благодеяний прежнего халифа, согласился помочь потомку Омайядов, а потом они вместе отправились к Алькаме аль-Лахми и известному своей доблестью Абу Илафе аль-Джузами и его родичам, предводителям сирийцев в Сидоне, и те также присоединились к ним. На их призыв откликнулись также и кахтаниты в Зльвире и Хаэне, а также в Кадиксе...

Затем заговорщики сказали Бадру: “Теперь отправляйся к своему господину”. Но когда он прибыл к Абд ар-Рахману, тот сказал ему: “Нет, так будет опасно, если я высажусь в Андалусию без них”. Бадр вернулся в Андалусию и передал ответ Абд ар-Рахмана. В это время Юсуф аль-Фихри собирался в поход против Сарагосы, где против него восстал Амир аль-Кураши, именем которого по сей день зовутся ворота в этом городе. Абу Усман, шейх вольноотпущенников Омайядов, и его зять, с которыми вел переговоры Бадр, отправились в Кордову, чтобы своими глазами убедиться, что Юсуф аль-Фихри выходит из городских ворот, ибо опасались, как бы тот не проведал про их планы. Увидев, что Юсуф аль-Фихри вместе со своими войсками покинул город, они вошли к вазиру Сумайлю ибн Хатиму и попросили разрешения поговорить с ним наедине. И они напомнили Сумайлю о всех благодеяниях, которые оказали ему Омайяды, и о предпочтении, которое они отдавали его предкам перед иными, и сказали, что Абд ар-Рахман ибн Муавия спасся от преследования и бежал в земли берберов, скрываясь там и опасаясь за свою жизнь. Они признались в том, что к ним прибыл вольноотпущенник Абд ар-Рахмана, прося от его имени о заступничестве и помощи, и добавили: “Он обращается к тебе с просьбой, которая тебе известна и которую ты наверняка помнишь”. И Сумайль сказал: “Да, я выполню его просьбу, клянусь честью, и мы вовлечем в дело этого Юсуфа, отдав его дочь в жены Абд ар-Рахману, так что он станет родичем правителя. Если же он откажется, я сам ударю мечом по его лысине”.

Порешив на этом, заговорщики вышли от Сумайля и встретились в Кордове в тот же ень со своими сторонниками из вольноотпущенников. Договорившись с ними обо всем, они вернулись к Сумайлю, чтобы проститься с ним, и Сумайль сказал им: “Я долго думал о том, что вы мне предложили, и вспомнил о том, что Абд ар-Рахман — потомок тех людей, которым все под силу: стоит одному из них помочиться, и все мы захлебнемся. Аллах избрал вас для доброго дела, выполняйте же его, а мне следует хранить в тайне то, что вы мне доверили, и не препятствовать вам”.

Они ушли от Сумайля и встретились с Тамамом, сыном Адькамы, и, взяв его с собой, они отправились к Абу Фариа, известному своим искусством в мореходстве и управлении судами, и встретились у него с другими сирийскими вольноотпущенниками, примкнувшими к ним. Договорившись обо всем, они отправили Бадра в сопровождении Тамама ибн Алькамы к Абд ар-Рахману на африканский берег на корабле, которым управлял Абу Фариа.

Когда они пересекли море и встретились с Абд ар-Рахманом, тот спросил: “Скажи, Бадр, кто этот человек и кто его отец?” Бадр ответил: “Это твой вольноотпущенник Тамам, а кормщик — Абу Фариа”. И Абд ар-Рахман воскликнул: “Его зовут Тамам, что значит “Завершение”, стало быть, наше дело завершится успехом, а Фариа означает “Девица”, и это говорит о том, что мы возьмем в жены эту страну, словно прекрасную девицу, если того пожелает Аллах” [15].

Затем они отправились в Андалусию. Переплыв море, они высадились в гавани аль-Мунаккиб, где их встретили Абу Усман и Абдаллах ибн Халид и проводили в селение Торос в дом Усмана.

Наместником в этой области был Джидар ибн Амр аяь-Кайси, которого известили о прибытии Абд ар-Рахмана, и он сказал: “Приведите его ко мне в праздник жертвоприношения на площадь, и увидите, что будет, если Аллах пожелает”. Когда настал день праздника, Абд ар-Рахман явился, сопровождаемый Усманом и Абдалла-хом, и, когда проповедник собрался начать проповедь, Джидар встал и возгласил: “Я свергаю Юсуфа аль-Фихри в отказываюсь признать его власть, а эмиром над нами назначаю Абд ар-Рахмана ибн Муавию, сына халифа Хишама, он наш эмир и сын нашего эмира. Что скажете,  люди?” И все собравшиеся крикнули: “Мы скажем то же, что и ты!” И после окончания молитвы все как один присягнули Абд ар-Рахману, поклявшись соблюдать ему верность.

Затем к Абд ар-Рахману присоединились сирийцы Сидоны и местные арабы и со стороны Севильи подошел Абу Саббах, так что у него собралось многочисленное войско. Остановившись в Севилье, он стал принимать присягу от всех арабов, что стекались к нему из разных областей Андалусии.

Известие об этом дошло до Юсуфа аль-Фихри, когда он возвращался из похода на Сарагосу, разгромив восставшего против него аль-Кураши и захватив его в плен. Он тотчас же направился к Севилье, но Абд ар-Рахман, узнав о его приближении, пошел на Кордову, так что их разделил Гвадалквивир. Увидев, что Абд ар-Рахман решительно устремился к Кордове, аль-Фихри повернул в столицу, а Абд ар-Рахман остановился в селении Балья в округе Севильи. Тут шейхи арабов стали говорить: “Что это за эмир, у которого нет знамени? Это может быть истолковано ошибочно”,— и решили поднять знамя Абд ар-Рахмана, и стали искать по всему войску достаточно длинное копье, чтобы к его древку привязать знамя. Такое копье нашлось только у Абу Саббаха, и к нему привязали знамя, и его освятил Фаркад ас-Саракости, которого почитали самым праведным человеком в Андалусии.

Абд ар-Рахман спросил: “Какой сегодня день?” Ему ответили: “Сегодня четверг, день стояния на Арафате” [16]. Тогда Абд ар-Рахман промолвил: “Сегодня день Арафата, а завтра пятница, день праздника жертвоприношения. И я надеюсь, что завтра между мною и аль-Фихри произойдет то, что случилось между кайситами и моими предками в день Мардж-Рахит”. А надо сказать, что день Мардж-Рахит [17] — это день сражения, которое произошло в местности, носящей такое название, близ Дамаска. В этот день сразились Марван ибн аль-Хакам из рода Омайядов и ад-Даххак ибн Кайс аль-Фихри, полководец Абдаллаха ибн аз-Зубайра. Тогда тоже была пятница и праздник жертвоприношения, и счастье повернулось к Рарвану, отвратившись от аль-Фихри, так что в тот день было убито семьдесят тысяч воинов из племени Кайс и других североарабских племен.