Имруулькайс - Любовная лирика классических поэтов Востока Страница 29

«Уйду от тебя, не заплачу, не жди…»

Уйду от тебя, не заплачу, не жди.Уеду, забуду, не вспомню ни разу.Не важно — твердь суши найду впередиИль даль океана откроется глазу.Нет, — все-таки лучше полет корабля,Чей парус трепещет, как сердце в тревоге.И тайны свои мне откроет земля,Хотя и сама-то не знает о многих.

«Как прекрасно лицо той, с которой расстался…»

Как прекрасно лицо той, с которой расстался,Той, с которой вовеки бы не разлучался,Дом прекрасен ее, где теперь не бываю,Дом, который теперь стороной огибаю.Ждешь меня ты, и я ожидаю свиданья,Но уже между нами лежит расстоянье.О разлука, оставь нам хотя бы мгновенье,Ты — разрыва сестра, ты — подруга забвенья.Даже лань молодая, в тени с олененкомОт охотника прячущаяся в сторонке,Лань, что тонкую, стройную, нежную шеюНаклонила к детенышу, ласкою грея,Красотою не может с любимой сравниться,У которой сверкнула слеза на ресницах.Даже ветер, промчавшийся вечером синимПо задумчивым травам в цветущей долине,Даже ветер, покров облаков шевелящий,Запах мускуса в темную даль уносящий,Всех цветов ароматы собравший над лугом,Несравним с благовонным дыханьем подруги.Если рядом она засыпала в постели,Звезды яркие меркли пред ней и бледнели,И нежнее, чем зерна в колосьях созревших,Украшенья звенели ее под одеждой.Стан потоньше лозы у нее, между прочим.Да и кудри чернее, чем кожа у ночи.Потому так горька, так ужасна потеря!..Я, погонщиков крики услышав у двери,Угадал лишь твои очертанья во мраке,Как плохого писца чуть заметные знаки.А погонщики гнали верблюдов в пустыню,Чтоб тебя не увидел я больше отныне.Грусть, в тот дом постучав, в ней навек поселилась.Колесо моих жизненных дней покатилось.Белый день настает, черный мрак заметался, —Словно с белых яиц черный страус сорвался.

«Ты скажи, сладчайший из рабов аллаха…»

Ты скажи, сладчайший из рабов аллаха:Неужели все надежды стали прахом,Неужели порвала она со мноюИ сменилось горем счастье неземное?!Как могла она, скажи, пойти на это?Как могла нарушить клятвы и обеты?!Как могла в безумье ввергнуть за мгновенье?!Как могла унизить за мое смиренье?!Ведь рабом любви я был на самом деле.На других глаза мои ведь не глядели.Если лгу — из глаз пусть слезы льются вечноИ бессонница пусть будет бесконечной!Нет, в стан тонкий я влюблен, как и когда-то,В щечки розовые, как цветок граната.Помню, сколько было встреч во мгле незрячей,Сколько кубков выпил я из рук горячих.И ни тягостные думы, ни тревогиНе могли тогда к нам отыскать дороги.На лужайках, где бродили мы беспечно,Нам казалось — наше счастье будет вечно.С нами флейта сладкозвучная бродила,Лютня радостно о счастье говорила.И кувшины, как танцоры в тесном круге,Хоровод вели, сплетая в танце руки.А потом — кувшины к кубкам прижимались.А потом — на стол слугою подавались.А потом — как дождик, нас под облакамиОсыпали тихо розы лепестками.

Ибн Зайдун

(1003–1071)

«Далекая, всю жизнь мою ты вобрала сполна…»

Далекая, всю жизнь мою ты вобрала сполна —И позабыла, кто твой раб, чей мир лишь ты одна;

Его забвенью предала и выжгла, как огнем,И в сердце даже места нет для памяти о нем!..

Лишь по ночам порой блеснет надежды луч во сне —Тогда я верю: счастья миг еще придет ко мне.

«Как рассказать про горькое житье…»

Как рассказать про горькое житье,О радость и страдание мое?!

Пускай язык послужит мне письмомИ все откроет обо мне самом:

О том, что знает лишь один аллах —Что нет удачи в жизни и в делах;

Потерян сон — он не идет ко мне,И нет утехи в пище и вине…

Уйти хотел от суетного дня,Но искушение сильней меня.

Как старец, юность вспомнивший свою,Я перед солнцем — пред тобой — стою.

Но солнце это — под покровом туч…А может, ты — луны полночный луч?

«Увы, покинут я… Но не из неприязни…»

Увы, покинут я… Но не из неприязниЛюбимая моя меня подвергла казни,

В лицо не бросив мне прямого обвиненья, —А просто чтоб узнать предел долготерпенья.

Ей нравилось, что я приказа жду любого,Что умереть готов, когда б сказала слово;

Меня благодарить она не прекращалаЗа то, что я прощал, — а ей всегда прощал я…

О ивовая ветвь! Газель моей пустыни!Как сделать, чтоб она меня любила ныне?!

Награды ждет, мое похвальное смиренье…О, как завоевать ее благоволенье?..

«Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра…»

Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра —Стояла прекрасного лета пора,

Был воздух прозрачен и нежен зефир,—Несли они сердцу спасительный мир;

В саду серебрились, звенели ручьи —Как будто упали браслеты твои;

Скользил по деревьям луч солнца косой,Клонились цветы под обильной росой:

Как будто ко мне заглянули в глаза —И вот и на них появилась слеза…

Раскрылась вдруг роза, свой сон поборя,—Все ярче и ярче пылает заря.

И все здесь — как память о нашей любви,Она неотвратно теснится в крови,

И сердцу от памяти той нелегко —Ведь ты недоступна, ведь ты далеко!

Когда бы и вправду меня ветерокК тебе отнести на мгновение мог,

Пред взором твоим встал бы я — молодой,Но с бледным лицом, изнуренный бедой…

А если б меня перенес ветерокВ те дни, когда спал еще злобный мой рок,

И если б я встретился снова с тобой,То был бы опять я доволен судьбой!

Ведь ты драгоценней каменьев любых —Кто любит, находит блаженство без них.

Моя драгоценность, бесценная ты,Недавно еще влюблены и чисты,

Друг с другом мы спорили в силе любви…Ужель ты обеты забыла свои?..

   Взошедшая в небе луна — это ты.   Как труден мой путь до твоей высоты!

   Как я укоряю жестокость твою,   Но снова любовную песню пою,

   И снова огонь раскален добела,   Хоть ты справедливой, увы, не была!

   О да, я ошибку свершил без ума,   Но я принужден был — ты знаешь сама…

   А разве и ты не свершила ее?   Прости же меня, принужденье мое!

«Превратилась близость в отдаленность…»

Превратилась близость в отдаленность,Теплоту сменила отчужденность,

Твоего присутствия лишенный,Жду теперь я казни предрешенной!

О, поверь мне, в этот час прощальныйОщутил бездонную печаль я,

Что сама не старится, а старитИ, взамен улыбок, слезы дарит…

Мы любви напиток пили оба.Но кругом росла людская злоба,

К небесам мольбы врагов летели,Нашу чашу отравить хотели.

И завистники не обманулись:Мы в своем напитке захлебнулись,

И на землю рухнули стропила,Что любовь нам некогда скрепила;

Порвались надежнейшие узыИ рассыпались, как с нитки бусы!

Но ведь были времена: разлукиНе боялись ни сердца, ни руки;

А сейчас надеждою на встречуНи одно мгновенье не отмечу…

Знать хотел бы тот, кто и в несчастьеК недругам врагов не обращался, —

Получили ль повод для злорадстваВы, нарушив душ святое братство?!

Мне разрыв казался страшным бредом;Ты ушла — но я тебе лишь предан!

Ты ж врагам для своего позораТак бездумно услаждаешь взоры…

После бури ведь покой бывает —Почему ж тоска не убывает?

Даже дном не вижу я светила —А с тобой светло и ночью было!

Ты была моим душистым миртом,Лишь любовь владела целым миром;

Древо страсти к нам клонило ветви,Мы срывали плод любви заветный…

Я не скрою, что твоя изменаНе избавила меня от плена,

И по-прежнему, клянусь аллахом,Без тебя весь мир считаю прахом!

И не нужен друг или другая —Твой, как прежде, раб я и слуга я!..

О, гроза! Лети в дворец тенистый,Напои там влагой серебристой

Ту, кто в страсти не жалела пыла.Кто вином любви меня поила,

И узнай, страдает ли в разлукеТа, кто обрекла меня на муки!

Ветерок, лети и ты за ливнем —От того, кто ею осчастливлен,

Передай привет для той, чье словоК жизни бы меня вернуло снова!..

Так она нежна, что кожу ранятЕй браслеты и златые ткани;

Так прекрасна — что всегда в коронеВидит ее взор мой покоренный;

Так светла, что на ее ланитахЯркий свет созвездий знаменитых.

Не равны мы с ней происхожденьем —Но любовь известна снисхожденьем…

Дивный сад, прохладный сад, в которомВсе плоды цвели под нашим взором!

О, пора прекрасная услады,Что дарила сказочные клады!

О, блаженный час, когда надеждойУкрывали тело, как одеждой,

И как знак божественного дараСлышался мне плеск аль-Каусара!..

Вместо райских кущ теперь я вижуЛишь колючки да зловонья жижу!

Что же делать, коль на этом светеМне тебя уж никогда не встретить?

Значит, так нам суждено судьбою —Встретимся на небе мы с тобою…

Так храни же верность в отдаленье,Пребывая под аллаха сенью!

Все равно я не смирюсь с разлукой —Память о тебе тому порукой,

И тому залогом — сновиденья,Что увижу нашей встречи день я!

«Своего обета не нарушу…»