Книга закона и порядка. Советы разумному правителю - Хань Фэй-цзы Страница 39

Житель удела Лу ходил в поход за своим князем. Трижды вступал он в бой и трижды бежал. Когда Конфуций спросил о причине бегства, ему этот человек ответил: «У меня есть старый отец, и, если я умру, ему не прокормиться». Конфуций счел это за сыновнее почтение. Он выдвинул этого человека по службе и поставил высоко. На основании этого можно сказать, что почтительный к родителям сын – чиновник, изменник государю. Поэтому-то начальник казнил сына, донесшего на отца, и предатели удела Чу не стали известны государю; Конфуций наградил бежавшего, и лусцы легко сдавались в плен и бежали. Так различны выгоды высших и низших, как это видно из примеров. Государь же одновременно выдвигает действия, достойные простых людей, и стремится к счастью для династии. Наверно, поэтому он и не достигнет его!

В древности, когда Цан Се составлял письмена, он назвал частным личные стремления, а общественным то, что идет вразрез с первым. В таком случае Цан Се понимал твердо взаимное противоречие частного общему. Теперь считают, что выгоды обоих положений одинаковы; это – беда недостаточно критического отношения к вопросу. В таком случае, с точки зрения простого человека, лучше всего заботиться о нравственном усовершенствовании и выполнении долга, а также заниматься наукой, так как в этом случае приобретается доверие и, благодаря ему, получают дела; при занятии наукой становятся известными учителями, а будучи таковыми, прославляются. Это то, что считает прекрасным простой человек.

Таким образом, получают дела без заслуг и прославляются, не имея титулов. При такой системе управления в государстве обязательно будет смута, и государь окажется в опасном положении. Поэтому несовместимые дела не могут существовать одновременно.

Убивший врага получает награду, а возвышают действия любви; взявший город получает звание и содержание, а верят разговорам о скромности и любви. Крепкие латы и дисциплинированное войско существуют, как предохранительные меры на случай опасности, восхищаются же прикрасами чиновников.

Обогащают государство земледелием, отражают врага, опираясь на армию; но на самом деле ценят ученых; пренебрегают почитающими высших и боящимися закона, а кормят бродяг, рыцарей и наемных убийц. При таком управлении нельзя достичь силы.

Когда государство спокойно, питают ученых и рыцарей, а когда придет беда, пользуются воинами. Следовательно, не пользуются теми, кому дают выгоды, прибегая к услугам тех, кому не приносят пользы. Поэтому исполняющие какое-либо дело относятся легко к своему занятию, а бродяги-ученые увеличиваются численно изо дня в день. Это – причина смуты Китая. Кроме того, мир называет добродетелью действия, в которых обнаруживается вера и прямота; мудростью – речи о непостижимом. Последнее с трудом понимается даже высокими мудрецами. Если создавать законы для массы на основании того, что с трудом постигается высокими мудрецами, народу неоткуда узнать их. Поэтому тот, кто ест отруби не досыта, не заботится о прекрасном рисе и мясе; чье грубое платье неполно, не ждет расшитых материй.

В делах устроения мира, не получив того, что является настоятельным, не стремятся к тому, с чем можно повременить. Управление, которое устраивают, состоит из дел народных – того, что ясно понимают мужья и жены; однако это не находит себе места, а относятся с любовью к рассуждениям высокоумных; это идет вразрез с (самим) правлением.

Поэтому сокровенные речи – не дело народа. Тот, кто признает за добродетель непорочность и верность, непременно будет ценить ученых, которые не вводят в обман; а у такого лица нет верного плана, который не позволил бы ввести его в обман. Когда с учеными дружат, нет обилия богатства, которое для них можно сделать выгодным, они его не ценят; нет авторитета, которым можно внушить им страх.

Правитель, однако, ищет ученых, не вводящих в обман. Допустим, что он применит власть, которою управляют людьми; имея богатство всего государства, он будет обильно награждать, строго наказывая за проступки; ему удастся использовать свою власть для усовершенствования того, что освещает ясный план, то хотя и появились бы чиновники такие, как Тян Чан и Цзы Хань, они не решились бы на обман.

К чему же ждать верных ученых?! Непорочных и верных служащих не найдется и десяти, а чиновников в государстве считают сотнями; если назначать их, то людей будет недостаточно для занятия существующих должностей; а в таком случае правящих будет мало; вносящих же смуту – много. По этой причине путь разумного государя состоит в том, чтобы создать единый закон, не ища мудрости; упрочить свои планы, не питая любви к верности; поэтому закон не рушится, а у чиновников нет предательства и коварства.

Ныне государь в речах любит их искусство, не ища соответствия дела со словом; в применении же слов к делу он отдает предпочтение славе, не требуя выполнения дела.

Итак, если мы обратим внимание на разговоры, то окажется, что они направлены к краснобайству, но непригодны для дела. Вследствие этого возвышающих прежних царей и говорящих о гуманности и долге полон двор, правление же продолжает быть смутным. Действующие стремятся быть высокими, не согласуясь с заслугами. Поэтому мудрые ученые уходят и живут в горных пещерах, возвращают жалованье и не берут его, а войско обязательно слабеет, и правление приходит в беспорядок.

Какова же причина того, что войско обязательно слабеет, а в правлении начинается беспорядок? Она состоит в том, что восхваляемое народом чтится государем, – средство, которое ведет к смуте в государстве. Теперь все находящиеся в пределах государства говорят о правлении; в каждом доме хранятся законы Шан Цзюня и Гуань Чжуна, а государство еще более беднеет. Толкующих о земледелии много, а ходящих за сохой мало. В государстве все говорят о войске; в каждом доме хранятся сочинения Сунь У и У Ци, а войско слабеет. Толкующих о боях много, носящих же латы – мало. Разумный государь, пользуясь их силами, не слушает их разговоров; награждает за заслуги, налагая запрет на то, что неприменимо. Благодаря этому народ жертвует все свои силы, чтобы быть в повиновении у высших.

Применять силы при пахании земли – труд, и народ считает, что этим можно достичь богатства. Сражаться – дело опасное, но народ считает, что этим можно достичь знатности.

Ныне занимающиеся наукой и упражняющиеся в болтовне не трудятся, как трудятся при обработке земли, но в результате богаты; они, не подвергаясь опасностям, которые бывают в боях, пользуются подобающим уважением. В таком случае кто же не станет делать этого? Вследствие этого сто человек служат мудрости, а один работает. Если первых