Письма - Екатерина Сиенская Страница 13

Итак, я желаю, дражайший отче, чтобы Вы были прочным и надежным столпом и никогда не менялись, что бы ни предлагал Вам мир и какие бы гонения ни поднялись среди вас, клириков, в мистическом теле святой Церкви. Но если Вы не освободитесь от себялюбия, то, несомненно, ослабеете и от слабости потерпите поражение. Вот потому душа моя и желает видеть Вас облеченным такою силой, чтобы Вы ни в каких обстоятельствах не потерпели поражение, а подставляли плечи, дабы помочь слабым и поддержать их. Дайте, дайте душе Вашей крови Христовой, дабы, подобно влюбленной, душа устремлялась в битву и мужественно сражалась. Пусть память наполнится этою драгоценною кровью, а ум пусть видит и постигает премудрость Слова, Единородного Сына Божия, Который кровью победил наше лукавство и лукавство древнего дьявола, поймав его на крючок нашей человеческой природы[115]. А воля пусть устремляется (опьяненная кровью Христовой, в которой обрела бездну Его любви) к любви, любя Его всем сердцем, всеми чувствами, всеми силами своими[116] вплоть до смерти, думая не о себе, а лишь о распятом Христе. И надо сесть за трапезу Креста и вкушать там как пищу души во славу Божию, неся тяготы с истинным терпением вплоть до смерти; с великим сочувствием относиться к недостаткам ближнего пред лицом Божиим и кротко терпеть несправедливое отношение к нам. Будем отныне поступать так, дражайший отче, ибо час настал.

Слышала я, какие раздоры зарождаются там у Вас между Христом на земле и его учениками;[117] это доставляет мне непереносимые страдания хотя бы из-за моего страха перед ересью:[118] я боюсь, как бы за мои грехи мы не впали в нее. Потому молю Вас ради той славной и драгоценной крови, которая была пролита в порыве пламенной любви, никогда не удаляться от добродетели и от Вашего главы. Молю Вас: настоятельно просите Христа на земле поскорее заключить мир, дабы отрезать пути, по которым эта беда может прийти, ибо слишком трудно сражаться изнутри и снаружи[119]. Скажите ему: пусть теперь же, собираясь вот-вот назначить кардиналов, обеспечит он себе надежную опору;[120] пусть это будут люди мужественные, не боящиеся смерти, но готовые ради любви к истине и реформы святой Церкви доблестно выдержать все что угодно, вплоть до смерти, и готовые отдать жизнь во славу Божию, если понадобится. О, не тяните время и немедля исправьте положение, а не то камень упадет нам на голову.

О, несчастная душа моя! Все прочее, а именно война, бесчестие и другие страдания покажутся нам менее значимыми, чем соломинка или тень, по сравнению с ожидаемым бедствием. Подумайте! Я содрогаюсь лишь при одной мысли об этом; особенно после того, как я слышала от одного человека[121], а ему было открыто посредством разума[122], насколько положение серьезно и опасно — настолько, что война (подумайте!) показалась ему пустяком по сравнению с этим. Говорю Вам: ему казалось, что душа и жизнь покинули его тело от скорби. И он умолял и просил милосердие Божие, чтобы оно помогло избежать беды. Он хотел, чтобы на его теле выступила кровь из-за столь святого и пламенного желания; обычный пот казался ему недостаточным для его удовлетворения, и потому он жаждал кровавого пота и был бы рад, если бы тело его истекло кровью. Я полагаю, дражайший отец, что лучше бы мне было промолчать, нежели говорить о таких вещах. Но, насколько я знаю и могу, прошу Вас, умолите Христа на земле и других людей, чтобы они поскорее заключили мир и действовали к славе Божией и ради преобразования святой Церкви, а со смутою бы покончили. Да укрепитесь добродетелью и добродетельными людьми, дабы противостоять мраку, рассеять его и пребывать в свете; и я не сомневаюсь, что Бог по Своему бесконечному милосердию поможет Вам и отгонит мрак и зловоние от Невесты Своей, и, когда будет угодно беспредельной и бесконечной благости и любви Божией, останутся благоухание и свет. Утешаюсь надеждой на это, и душа моя радуется. Ибо, кабы не надежда, думаю, я умерла бы в мучениях. Будьте же мужественны, будьте непоколебимым столпом, а я стану молиться, и другим велю, чтобы Господь сделал Вас таким. Ничего более не скажу. Пребывайте в святой и сладостной любви Божией. Простите, отче, мое самомнение, что я осмелилась так долго говорить; пусть любовь и боль будут моим извинением перед Вами. Иисус сладостный, Иисус любовь.

ПИСЬМО 14 (101)

Кардиналу Джакомо Орсини[123]

Во имя распятого Иисуса Христа и сладчайшей Марии. Я, Екатерина, слуга и раба слуг Христовых, пишу Вам, любимейший и дражайший отец во Иисусе Христе, в Его драгоценной крови, желая видеть Вас связанным узами божественной и самой пылкой любви. Эта любовь подвигла Бога породить нас из Себя Самого, то есть из Своей бесконечной премудрости, дабы мы наслаждались бытием и разделяли Его высшее благо. Это те узы, которые после утраты человеком благодати в результате грехопадения соединили и связали Бога с человеческой природой и привили Его к нам — так жизнь привилась к смерти, дабы мы, мертвые, соединившись с Ним, обрели жизнь. И поскольку Бог привился к человеку, Богочеловек, подобно влюбленному, устремился к позорной смерти на Кресте. Воплощенное Слово захотело привиться к Древу Креста, и удерживали Его там не гвозди и не Крест (ибо они не смогли бы удержать Богочеловека), а любовь. Он — кроткий учитель, поднявшийся на кафедру, дабы преподать нам учение истины[124], и душа, следующая ему, не окажется во тьме. Он — путь, по которому мы идем в эту школу, то есть следуем Его деяниям. Он так сказал: «Я есмь Путь и Истина и Жизнь»[125]. И это на самом деле так, отче; ибо тот, кто следует за Словом через оскорбления, обиды, насмешки, позор, горе и мучения, в святой истинной бедности, смиренно и кротко, с подлинным и благим терпением перенося все оскорбления и страдания, учась от Учителя, который есть для нас путь, ибо Он создал его и Сам по нему следовал, такой человек каждому воздает добром за зло: таково Его учение. Вы прекрасно видите, с каким терпением Он переносил и переносит несправедливость, хотя кажется, будто Он делает вид, что не замечает ее. Однако когда наступит время и час смерти, тогда Он покажет, что все видел, ибо всякий проступок будет наказан, а всякое доброе дело вознаграждено. С каким великим терпением пренебрег он оскорблениями, которые были нанесены Ему на Кресте!