Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов - Гильем IX Страница 25

ПЕЙРОЛЬ 

* * * Я велел с недавних пор Сердцу своему молчать, Но Любовь со мною спор Не замедлила начать: Друг Пейроль, решили, знать, Распрощаться вы со мной, Да и с песнею былой? Что ж, бесславный ждет удел Тех, кто сердцем охладел! Ах, Любовь, на ваш укор Мне не трудно отвечать: Долго Донны светлый взор Я готов был воспевать, Но в награду мог стяжать Только боль обиды злой,— Дайте ж наконец покой! Я роптать на вас не смел, Но уж песни-то отпел! Друг Пейроль! Со мной в раздор Не годится вам вступать: Ведь, поверьте мне, не вздор — В жизни донну повстречать, Чтоб умела привечать Вас улыбкой молодой, И веселой, и простой. Кто ж ей раньше славу пел? Видно, дар ваш оскудел! Все ж, Любовь, я на запор Должен сердце закрывать: На Востоке стал позор Крестоносцам угрожать. Бога буду умолять: Пусть пред общею бедой Пренебречь своей враждой Королям бы он велел — И маркиз бы преуспел! Друг Пейроль, к чему задор? Турок и арабов рать, Верьте мне, любой напор Будет долго отражать. Стен Давидовых не взять! Да и не утихнет бой Королей между собой. А бароны! Кто и смел, Тоже в распрях закоснел. Пусть дерутся меж co6oй, Но Дальфин — совсем другой: Он, Любовь, для славных дел Вас бы позабыть умел. Нет, без Донны дорогой Можно изойти тоской! Саладин осточертел — Людям мил родной предел!  * * * — Мой сеньор, сейчас вопрос О двух доннах я задам, Что, допустим, милы вам И свежее майских роз,— Ту ль, кто без забот Сердце отдает, Вы б предпочитали? Ту ль, кто норовит Строгой быть на вид Чтоб болтать не стали? — Мой Пейроль! Без мук, без слез Жить привольно, знаю сам. Неразумно все же нам Трусить толков и угроз. С милой мук не знать Хорошо, но глядь — Оба заскучали! А какая сласть — Наконец украсть То, о чем мечтали. — Мой сеньор, хвалу вознес Я бы смелым сим словам, Если бы по временам В рощах не трещал мороз, Не было вокруг Ни дождей, ни вьюг Там, где встречи ждали. Если ты продрог, Зря прождать свой срок — Сладостно едва ли! — Мой Пейроль, ни стуж, ни гроз Не страшится, кто упрям, И наперекор ветрам Мужу он натянет нос. Слаще нет побед: После тяжких бед, Что любви мешали, Ты всего достиг — И земных владык Так не ублажали! — Эх, сеньор, ей-ей, Лучше без скорбей! Не люблю печали! — Эх, Пейроль, ей-ей, Хуже всех скорбей Счастье без печали! 

ГИЛЬЕМ ДЕ БЕРГЕДАН 

* * * — Ласточка, ты же мне спать не даешь — Хлопаешь крыльями, громко поешь! Донну свою, за Жирондой-рекою, Зря прозывал я Надеждой Живою,— Не до тебя мне! Что песенка эта Бедному сердцу, чья песенка спета! — Добрый сеньор! Вы послушайте все ж То, что давно мне сказать невтерпеж: К вам я ведь послана Донной самою: Будь, мол, я тоже касаткой ручною, Я бы слетала к нему на край света. Верен ли мне? Ведь ни слова привета! — Ласточка! Сколь же я был нехорош! Встретил ворчаньем, а ты мне несешь Радость нежданную с песней лесною. Все же прости, хоть прощенья не стою. Милостью божьей да будешь согрета, Милая вестница счастья и света! — Добрый сеньор! Где же силы найдешь Донны ослушаться: всюду, мол, сплошь Ты побывай и, любою ценою, Другу напомни про данное мною — Перстень заветный, застежку колета И поцелуй в подкрепленье обета. — Ласточка! Доуне известно давно ж: Мне ненавистны измена и ложь! Но короля не оставлю — весною С ним на Тулузу идем мы войною. Я у Гаронны, в лугах ее где-то, Насмерть сражаться готов без завета. — Добрый сеньор! Храбреца не запрешь Даже у Донны в светелке. Ну что ж! С богом, воюйте! Но не успокою Донну я вестью досадной такою! Гневаться будет,— а перышки мне-то После отращивать целое лето... 

ГИЛЬЕМ ДЕ КАБЕСТАНЬ

* * * Когда впервые вас я увидал, То, благосклонным взглядом награжден, Я больше ничего не возжелал, Как вам служить — прекраснейшей из донн. Вы, Донна, мне одна желанной стали. Ваш милый смех и глаз лучистый свет Меня забыть заставили весь свет. И, голосом, звенящим, как кристалл, И прелестью бесед обворожен, С тех самых пор я вага навеки стал, И ваша воля — для меня закон. Чтоб вам почет повсюду воздавали, Лишь вы одна — похвал моих предмет. Моей любви верней и глубже нет. Я к вам такой любовью воспылал, Что навсегда возможности лишен Любить других. Я их порой искал, Чтоб заглушить своей печали стон, Едва, однако, в памяти вы встали, И я, в разгар веселья и бесед, Смолкаю, думой нежною согрет. Не позабуду, как я отдавал Перед разлукой низкий вам поклон,— Одно словцо от вас я услыхал — И в горе был надеждой окрылен. И вот, когда доймут меня печали. Порою радость им идет вослед. Ужели ей положите запрет? Снося обиду, я не унывал, А веровал, любовью умудрен: Чем больше я страдал и тосковал, Тем больше буду вами награжден. Да, есть отрада и в самой печали... Когда, бывает, долго счастья нет, Уменье ждать — вот весь его секрет. Ах, если б другом вы меня назвали! Так затрепещет сердце вам в ответ, Что вмиг исчезнет всех страданий след.