История Англии - Вильям Ньюбургский Страница 6

У короля от Матильды, его благочестивой королевы, было двое детей – сын и дочь. Его дочь (которая была названа в честь матери), когда вступила в возраст пригодный для брака, была помолвлена с Генрихом, императором римлян, который просил ее руки. Однако, с сыном, который предназначался быть его приемником, и который был назван в честь деда, произошел несчастный случай — когда он только вступил во возраст зрелости, то вместе с группой знатной молодежи, стал добычей глубоководных чудовищ.

Матильда уже умерла, и король, надеясь произвести потомство, женился на дочери герцога Лотарингского, но не произвел наследника. Затем, после смерти императора, не оставившего потомства от своей жены, он отозвал свою дочь обратно из Германии и устроил ее брак с Годфридом, знаменитым графом Анжуйским, с тем, чтобы через нее у него были наследники в виде внуков. На созванном им совете он заставил епископов, графов, баронов и всех значимых людей принести клятву, что королевство Англия вместе с герцогством Нормандия перейдут к его внукам, которых она родит. Так Генрих правил с великим счастьем и славой 35 лет и несколько месяцев, по истечении которых он уснул с праотцами. Он был мужем, украшенным многими достоинствами государя, хотя и во многом бросил на них тень своей похотливостью, подобной соломоновой. Он также неумеренно заботился об охотничьей дичи, и из-за его горячей любви к охоте существовала лишь небольшая разница в наказании убийц людей и убийц оленя. После извлечения мозга и внутренностей, его тело было забальзамировано, зашито в кожи и перевезено из Нормандии в Англию, где и было захоронено в Ридинге (Reading), монастыре, для которого он являлся благочестивым основателем и щедрым дарителем. Правда то, что человек, которого за большие деньги наняли за для, чтобы извлечь его мозг, заразился, как говорили, из-за великого зловония, и умер, и подобно тому как тело мертвого Елисея оживляло мертвых, так тело мертвого Генриха убивало живых.

Глава 4.

О том, каким образом Стефан в нарушении своей клятвы захватил Англию.

В году 1135 от разрешения от бремени Девы наиславнейший король Англии и герцог Нормандии Генрих был мертв, но его еще не успели похоронить, как королевство Англию захватил Стефан Булонский, его племянник со стороны сестры. Стефан Старший, граф Блуа, женился на знатной леди, дочери Вильгельма Первого, и она родила ему четырех сыновей. Граф умер на Востоке, а его вдова, по своей мудрости, отстранила своего старшего, поскольку тот был ленив, и как было очевидно, являлся слабоумным, и возвеличила своего любимого сына, Теобальда, чтобы тот и получил все наследство. Она отослала Стефана, который был тогда юношей к его дяде королю, чтобы он получил образование и приобрел подобающее положение, и поскольку, она считала, что не могла родить детей только для светской карьеры, то отдала своего четвертого сына, Генриха, в монастырь в Клюни. С течением времени, король Генрих дал своему племяннику Стефану в жены единственную дочь графа Булонского, к которой должно было перейти это наследство, а также наделил его обширными владениями в Англии. Своему племяннику Генриху, клюнийскому монаху, он дал аббатство Гластонбери, а со временем, выдвинул его в епископы Винчестера.

Поэтому, когда король Генрих умер, то, как уже говорилось, Стефан, в нарушении принесенной на мече клятвы дочери короля Генриха, в том, что он сохранит ей свою верность, захватил королевство, и в этом его поддержали прелаты и нобли, которые были связаны той же самой клятвой, а именно: Вильгельм, архиепископ Кентерберрийский, который клялся первым, теперь помазал его в короли при помощи и при содействии Роджера, епископа Солсбери, который клялся вторым, и более того, затем принимал эту клятву от других. Однако, в том же самом году – году своей измены архиепископ умер, как верили – в наказание за свое лжесвидетельство. Епископ также кончил свою жизнь дурной смертью несколько лет спустя, и как будет более подробно описано в своем месте, сам король стал орудием Божьей мести,. Возможно, до этих пор они могли полагать, что оказывали услугу Богу тем, что своим лжесвидетельством обеспечивали благосостояние церкви и государства, в расчете на то вознаграждение, которое могли бы получить за это, а также из-за того, что было много вещей, вызывавших их неудовольствие, как в нравственности, так и в поступках покойного короля. Возможно, они воображали, что монарх, созданный всецело благодаря их расположению, будет с большей готовностью исправлять такие гнусности. Стефан, поскольку он мог взойти на трон только нарушив право, и человеческое и божественное, нарушил первое, поскольку не являлся законным наследником, и нарушил второе своим вероломством, обещал все, что требовали прелаты и нобли, но его желание избавится от данного им слова делало все это бесполезным, поскольку по Божьему суду, не допустимо делать такое добро, ради которого мудрые и могущественные люди решаются пойти на столь великое преступление.

Глава 5.

О благоприятном начале правления Стефана.

Первые два года правления Стефана действительно были удачными, так как Давид, король шотландцев, который совершил вторжение в Нортумберденд за реку Тин (Tyne), был побежден, и его войска были разбиты; Балдуин де Редверс (de Redvers), восставший против него был подчинен и выслан; его дела в Нормандии также шли весело и успешно. Но на третий и на четвертый год его царствования все больше и больше несчастий стало наваливаться на этого клятвопреступника, который при восшествии на трон нарушил свои прежние клятвы. Восстали многие их самых могущественных баронов, и истощив запасы казны своего дяди, сам он становился все менее могущественным и успешным в делах.

Но это было только началом несчастий. В то время, пока он был занят неудачными действиями в южной Англии против тех, кто поднял мятеж и развязал войну против него, воскресла ярость шотландцев. Они прорвались вперед и заняли Нортумберленд, который опустошили самым диким образом. Прейдя Тин, они продвинулись до реки Тис (Tees), не щадя ни пола, ни возраста. Но этим они не ограничили свою свирепость, но уверенно рассчитывали овладеть всей провинцией Дейрой (Deiri), вместе с городом Йорком. Местные жители, отчаявшись в помощи короля или провинций по ту сторону Хамбера, и вдохновляемые призывами блаженной памяти архиепископа Тарстэна, решили сражаться за свои жизни, за своих жен и своих детей. Они единодушно поднялись против врага, столь ужасного