Джон Мильтон - Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец Страница 85

Танец заканчивается, дух произносит эпилог.

Улетаю за моряВ край счастливый, где вовекиДень не опускает веки,В небе голубом горя;Где в садах благоуханныхЗолотом плодов румяныхДерево трех ГесперидВзор чарует и слепит;Где под сенью рощ узорыКлюч с водой живою вьет;Водят Грации и ОрыСвой веселый хоровод;Лето никогда зимоюНе сменяется, как тут;Ветры с запада несутЗапах нарда и бензоя;Эдисейскою росойРассыпает над землейСвой воздушный мост Ирида,Устелив простор луговКрасочным ковром цветов,Ярким, как ее хламида;И когда лежит на немАдонис, забывшись сном,И от крови дерн багрится,Ассирийская царицаВозле друга бдит в слезах;[693]Между тем как в небесахНесется Купидон с Психеей сонной,[694]Скитаньями и рабством истомленной?Успел, пока в отлучке мать,Он у богов исхлопотатьТоржественное заверенье,Что Молодость и Наслажденье,Двух дивных близнецов, должнаЕму родить его жена.

Долг исполнил я достойноИ могу теперь спокойноСкрыться за чертой, где высьИ земля в одно слились,А потом к луне двурогойВзмыть знакомою дорогой.Смертный, добродетель чти,Коль решил за мной идти:Может лишь она, святая,Вознести нас к сферам раяИль на помощь тем, кто слаб,Небеса призвать хотя б.

СОНЕТЫ

Написано в дни, когда ожидался штурм Лондона[695]

О, латник или капитан, когдаВзломает эту дверь твой меч кровавый,Не угрожай хозяину расправой,Его жилищу не чини вреда.

Питомец муз-волшебниц, без трудаТебя он увенчать способен славой,Твои деянья в песне величавойЗапечатлев для мира навсегда.

Не разоряй приют певца невинный:Сам эмафиец, победитель Фив,[696]Дом Пи́ндара не превратил в руины,

Надменный город штурмом взяв и срыв,И стих творца «Электры» спас Афины,[697]Сердца спартанцев жалостью смягчив.

Добродетельной молодой особе[698]

Ты с самых малых лет не предпочлаПространный торный путь стезе безвестной[699]И ввысь, к вершине истины небесной,С немногими крутой тропой пошла.

Как Руфь и как Мария,[700] избралаТы часть благую и на рой прелестныйТщеславиц юных области окрестнойВзираешь с состраданьем и без зла.

Так полни свой светильник непорочныйЕлеем добродетели святойИ нас не устыжающей надежды[701]

И веруй, дева: полночью урочнойС толпой гостей приидет в твой покойЖених, чей светлый лик слепит все вежды.

К леди Маргарет Ли[702]

Отец ваш граф, верховный казначейИ председатель Тайного совета.Бессребреником слыл во мненье света,Затем ушел с обеих должностей

И умер, прочитав на склоне днейО роспуске парламента декреты —Так счеты свел оратор в оны лета,Узнав о Херонее, с жизнью сей.[703]

На вашего родителя ни разуВзглянуть не довелось мне оттого,Что для меня в ту пору длилось детство.

Но я от вас слыхал о нем рассказыИ вижу, что достоинства егоВам, Маргарет, достались по наследству.

Чернителям некоторых моих трактатов[704]

Назвал я «Тетрахордом»[705] свой трактат.Он нов по мысли и не прост по слогу.Таких, кому он по зубам, немного,А дюжинные книжники вопят,

Название коверкая стократ:«Сам черт сломает на заглавье ногу!»И в Майл-энд-Грин, на книгу глянув строго,Идут гулять,[706] хоть, право же, навряд

Шершавей это слово, чем Колкитто,Гэласп, Макдо́ннел, Го́рдон — имена,Которые теперь столь знамениты.[707]

О сэр Джон Чик, скорей воспрянь от снаИ, взяв язык Гомера под защиту,Его в правах восстанови сполна!

Им же

Как только я призвал свой век восстатьИ, сбросив путы, обрести свободу,Псы и ослы, — а им нет перевода, —Галдеж повсюду подняли, под стать

Тем недругам Латоны, коим статьЛягушками пришлось в былые годы.[708]Ведь ждать признанья от такого сброда —Что бисер перед свиньями метать.

Они кричат о вольности, но воляСозвучна своеволию для них,И правда им страшней оков былых.

Будь добр и мудр, коль жаждешь лучшей доли,Иль захлебнется край отцов твоихВ пучине бед, невиданных дотоле.

Новым гонителям свободы совести при Долгом парламенте[709]

Как смели вы, кем требник запрещенИ свергнут лишь затем прелат верховный,[710]Чтоб вновь с Многоприходностью греховной[711]Блудил, как с девкой, ваш синедрион,

Настаивать, что должен нас законСинодам подчинить,[712] лишив духовнойСвободы, данной нам от бога, словноА.С. иль Резерфорд мудрей, чем он?

Тех, кто, подобно Павлу,[713] стал, без спора,Господней веры истинным оплотом,Честят еретиками с неких пор

И Эдвардс и шотландец… как его там?Но мы разоблачим ваш заговор,Что пострашней Тридентского собора,[714]

И наш парламент скороМеч против фарисеев пустит в ход,Не уши им, но руки отсечет[715]

И край от них спасет,Затем что там, где пишется «пресвитер»,Читается «епископ» между литер.

Мистеру Генри Лоузу о его музыке[716]

Ты, Гарри, доказал нам в первый раз,Что можно даже в Англии суровойСлить воедино музыку и словоИ скандовать строку не как Мидас.[717]

Твой дар тебя навек от тленья спас;Художника, в чьих звуках с силой новойРаскрылась прелесть языка родного,[718]Не позабудут те, кто сменит нас.

Феб наделил крылами вдохновеньяТебя, слагатель гимнов и кантаты,За то, что чтишь ты окрыленный стих.

Тебя б сам Данте предпочел когда-тоКаселле,[719] чье он жадно слушал пеньеВ чистилище среди теней незлых.

Присноблаженной памяти м-с Кэтрин Томсон[720],

друга моего во Христе, скончавшейся 16 декабря 1646 года

Любовь и вера, с коими былаТы неразлучна, дух твой закалили,И смерть без жалоб, страха и усилийТы ради вечной жизни приняла.

Но не погребены твои дела,Щедроты и даяния в могиле:Туда они с тобой, как свита, взмыли,Где радость неисчерпна и светла.

Послали их в лучистом одеяньеЛюбовь и вера к трону судии,Чтоб о твоем земном существованье

Поведали служители твоиИ ты вкусила за свои страданьяДарующей бессмертие струи.

Генералу лорду Ферфаксу по случаю осады Колчестера[721]

Столь, Ферфакс, ты превознесен молвой,Что в дрожь бросает короля любогоПри имени воителя такого,Кому Европа вся гремит хвалой.

Неустрашимо продолжаешь бойТы с гидрой мятежа многоголовой,Хоть, попирая Лигу, Север сноваПростер крыла драконьи над страной.[722]

Но ждет тебя еще трудов немало(Затем что лишь войну родит война),Покуда смута не сокрушена

И справедливость не возобладала:Ведь доблесть кровью исходить должнаТам, где насилие законом стало.

Генералу лорду Кромвелю по поводу предложений, выдвинутых некоторыми членами комитета по распространению Священного писания[723]