Цена твоей нелюбви. Я к тебе не вернусь (СИ) - Шторм Вера Страница 11

— Ты бы отпустил любимую к чужому? Чтобы она легла под другого, а потом вернулась к тебе? — бью наотмашь словами. — Не отпустил бы, Альп, — отвечаю на свой же вопрос, когда в воздухе повисает напряжённая пауза. — А теперь посуди сам... Ты знать не знаешь, что такое любовь. Вот это правда. А по поповоду развода… Пусть твой адвокат выйдет со мной на связь. Я поеду к нему, подпишу нужные документы. И поставим точку над «i». Надеюсь, что наш разрыв принесет тебе настоящее счастье. Только имей в виду, дорогой Альпарслан, назад дороги не будет. Больше никогда в своей жизни я не посмотрю в твою сторону. Да, ты выставляешь меня сучкой не только перед своими родителями, но и перед моими. Все будут ненавидеть меня и считать ненормальной, разрушающей по их мнению идеальный брак. Ты же ведь прекрасно знаешь, что ни в вашей, ни в нашей семье развод не принимается спокойно. Ну что поделать? Одно дело, чтобы отец разочаровался во мне. А другое дело, чтобы он возненавидел брата и получил сердечный приступ, потеряв все свое имущество и компанию, которую заработал немалым трудом. Но я как-нибудь переживу. Смогу. Выстою. Смею.

Каждое слово проговариваю не моргая. И отчётливо вижу, как на лице Альпарслана играют желваки. Как его руки сжимаются в кулаки и он, скользнув по мне ледяным взглядом, кивает.

Он прекрасно знает, какой я удар получу, объяви новость о нашем разводе. Знает, что толкает меня в пропасть, в котором нет пути назад. но все равно не отступает. Идёт до последнего.

Разрывает все связующие нити между нами..

Около минуты мы смотрим друг на друга молча, каждый уходя в свои мысли. Затем он разворачивается и просто покидает спальню, оставляя меня одну. Гореть в собственном аду, в котором больше не будет веры и любви.

Однако выбор сделан и назад дороги уже нет.

Я бегу в ванную и, прислонившись спиной к холодной кафельной плитке, сползаю по ней вниз.

Нужно собирать вещи и уходить, пока отец сам не выгнал меня из этого дома. И найти работу... У меня скоро родится ребенок. Я обязана подняться на ноги хотя бы ради того, чтобы он ни в чем не нуждался.

Я опускаю на живот свою ладонь и именно этот момент клятвенно себе обещаю, что стану ему хорошей матерью и если понадобится даже заменю отца.

Буду любить безвозмездно. И молиться, чтобы в его жизни никогда не появлялись предатели. Те, кому плевать на чувства близкого. Те, кто режут по живому, причиняя адскую боль.

Глава 12

Ночью как назло поблизости не находится ни одного такси, поэтому я решаю выехать из дома ранним утром, пока все ещё будут спать и яркий луч света не проникнет в наши окна.

Голова после вчерашних событий раскалывается. Виски давит со страшной силой. Неверие и абсолютная дезориентированность в пространстве заполоняет все мысли, лишает покоя. Теперь все годы с Альпом мне кажутся зря потраченным временем и бесполезными потугами, в которых проигравшая сторона — я. От этого осознания хочется завыть в голос.

Вчера, после разговора с мужем, я долго не могла прийти в себя, пока не начала собирать свои вещи. В родительском доме их не так много. Они одна за другой летели в чемодан и когда шкаф был полностью опустошен, я села на кровать и окинула взглядом свою комнату, где жила больше двадцати лет...

Я мысленно с ней прощалась и воспроизводила в памяти самые приятные моменты с детства от которых становилось на душе все тягостнее и тягостнее.

Я будто развязывала все путы с семьёй и прошлой жизнью. Той жизни, в которой, как оказалось, мне никто не рад и все возникшие проблемы у меня уже никого не волнуют.

Я осталась одна со всем этим и единственным моим убежищем и опорой была подруга... К ней я и собиралась поехать вчера ночью.

Впрочем, эта мысль автоматически перенеслась и на утро.

Когда я сажусь в такси, первые лучи рассвета постепенно проникают сквозь занавески комнат дома, озаряя все вокруг. Однако не меня...

На моем лице лежит тень, которая не хочет никак уходить, полностью отражая мое настроение и вводя в какое-то угнетенное состояние за гранью рассудка.

Но я собираю волю в кулак и стучусь к подруге, совсем не задумываясь о том, что возможно она сейчас спит или находится где-то вне квартиры...

Тем не менее, находиться в доме родителей больше не имеет смысла, а Рената, пожалуй, единственная кому я могу высказать все, что тяжким бременем лежит на душе и приехать в столь раннее время.

Она, как никто другой поймет меня и поддержит. По крайней мере, я хочу на это надеяться.

Потому что других близких людей в моей жизни не осталось. И если и она отвернется, то ещё одного такого удара я просто не выдержу. Я сломаюсь окончательно, даже несмотря на того, кто у меня растет под сердцем. Разочарование накатит лавиной и мелкие осколки, оставшиеся от сердца, не смогут держать больше на плаву, а утопят и разобьют о скалы безразличия и нелюбви.

— Дари? — первое, что говорит подруга, увидев меня. Она выгибает бровь, окидывая коротким взглядом мой облик и то, что я держу в руке.

Чемодан.

Рената явно удивлена моему присутствию, здесь. В такое время.

— Прости, что не предупредила и пришла, но... — я удручённо качаю головой, — мне больше не к кому прийти. Да и жить тоже негде.

Она тяжело вздыхает, сканируя мои глаза, в которых слишком много чувств и эмоций. В них застывшие слезы и боль.

Рената отходит в сторону, давая больше пространства для входа.

— Проходи, моя хорошая, не стой у порога, — проговаривает сиплым голосом. — Чемодан можешь поставить в гостевую. Ванна, сама знаешь где. Я пошла ставить чайник. Жду тебя на кухне.

Подруга тут же удаляется из коридора, оставляя шлейф своих духов, а я ставлю чемодан в самый угол зала и иду в ванную.

Когда дверь за мной закрывается, я тут же ставлю ладони на раковину и впиваюсь взглядом в свое отражение. Начинаю рвано дышать, стараясь успокоить сердечный ритм, но не выходит…

Реакция подруги на мое появление стоит перед глазами и уносит в тот день, когда я узнала об измене Альпа. О тех фотографиях, перевернувших мой прежний мир с ног на голову.

Рената примерно догадывается, почему я пришла к ней, но не решается ступить на стальной канат и начать допрос.

Возможно винит в этом себя, однако она не знает всей правды. И что измена Альпа не единственная моя проблема и боль. А она скорее спусковой крючок для того, чтобы обличить сущность всех тех, кого я безмерно любила. Кого считала родным и близким...

Она показала их облик. Да только, как бы плохо мне от этого осознания не было...

Я — не они. Я — не зверь и не могу просто вычеркнуть человека из своей жизни и потом не думать о том, что с ними будет происходить дальше. Моя совесть не позволит этого сделать. Тем более, как ни крути, родителей не выбирают. Как и сестер и братьев.