Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. - Автор Неизвестен Страница 12

8 Скильдинг-властитель,    Хродгар вымолвил: «К нам ты ныне    явился, Беовульф, как друг и защитник,    верный долгу; ведь было: в споре    убивши Хадолафа [33], 460 из рода Вильвингов,    отец твой распрю посеял кровную;    когда же гауты, страшась усобиц,    его отринули, бежал он от мести    к нам, за море, под руку Скильдингов,    в пределы датские, где я уже властил    тогда над данами, правил державой,    обширным краем, твердыней героев    (достойней владел бы наследием Хальфдана    брат мой старший, да умер Херогар    прежде времени! [34]), 470 я же немедля    в оплату крови [35] золото выслал    Вильвингам за море: я замирил их —    беглец присягнул мне. А ныне я должен    скрепивши сердце поведывать людям,    как лютый Грендель бесчестит Хеорот,    без счета губит моих домочадцев:    дружина тает, Судьба безжалостная    уносит воинов в схватках с Гренделем.    Но Бог поможет воздать злодею    за горести наши! 480 Не раз похвалялись    в застольях бражных, над полными чашами    честью хвалились герои остаться    ночью на страже и Гренделя в зале    мечами встретить; тогда наутро    в чертоге для пиршеств мы находили    запекшейся крови потоки и пятна,    пол обагренный, скамьи и стены, —    так я утратил многих знатнейших,    всех смерть похитила! Но время! — сядем    за пир, и сердце 490 тебе, воитель,    подскажет словом. Тогда им дали    на скамьях медовых места в застолье,    и гости-гауты сели за трапезу,    ратники сильные, храбросердые;    брагу медовую в чеканные чаши    лил виночерпий, песносказитель    пел о Хеороте; и беспечально    там пировали две дружины —    датчан и гаутов. 9 Тут Унферт [36],    сын Эгглафа, 500 сидевший в стопах    у владыки Скильдингов, начал прение    (морепроходец, пришелец Беовульф,    его раззадорил: неужто в мире    ему соперник нашелся, воин    под небом славный, его сильнейший),    и вот он начал: «Не тот ли ты Беовульф,    с которым Брека соревновался    в умении плавать, когда, кичась    непочатой силой, с морем спорили    вы, бессмыслые, 510 жизнью рискуя?    Ни друг, ни недруг, ни муж разумный    не мог отвратить вас от дикой затеи    соперничать в океане. Пучин теченья    сеча руками, взмахами меряя    море-дорогу, вы плыли по волнам,    по водам, взбитым зимними ветрами,    семеро суток. Тебя пересилил    пловец искусный, тебя посрамил он:    на утро восьмое, брошенный бурей    к норвежскому берегу, 520 он возвратился    в свои владенья, в земли Бродингов,    в дом наследный, где правит поныне,    на радость подданным, казной и землями.    Клятву сдержал сын Бенстана —    был первым! Вот почему я    предчую худшее (хотя и вправду    ты крепок в битве, в честной сече),    коль скоро, с вечера тут оставшись,    ты встретишь Гренделя!» Ответил Беовульф,    сын Эггтеова: 530 «Не чересчур ли    ты, друг мой Унферт, брагой упившись,    о подвигах Бреки тут разболтался?    На самом же деле никто из смертных    со мной не сравнился бы мощью на море,    выдержкой на океане. Когда-то, поспорив,    мы вправду задумали, жизнью рискуя    (а были оба еще недоростками!),    взапуски плавать в открытых водах.    Сказано — сделано: кинулись в зыби,    клинки обнажив 540 ради защиты    от хищных тварей, там обитавших.    Сил недостало ему тягаться    со мной на быстринах, но я не покинул    его над бездной: вместе держались    в опасных водах, рядом плыли    пятеро суток [37], покуда буря    и сумрак ночи, северный ветер,    снег и волны кипящих течений    не разлучили нас в ненастье.    Со дна морского 550 нечисть восстала —    в пене ярились полчища чудищ.    Рубаха-кольчуга искусной вязки,    железной пряжи мне послужила,    шитая золотом, верной защитой,    когда морежитель, стиснув когтистыми    лапами тело, вдруг потащил меня    в глубь океана; Судьбой хранимый,    я изловчился, — клинком ужалил    зверя морского — канул на дно    обитатель хлябей. 560