Джордж Дуглас - Легенды и предания Шотландии Страница 19

– С Божьей помощью я спасу тебя от дьявольских отродий.

Неожиданно холм оказался охваченным огнем. Одновременно ударил гром – никогда бравому капитану не приходилось слышать ничего ужаснее. Испуганные звери и птицы, спасаясь от огня, бежали прямо на него. Но ничего не могло поколебать отважного молодого человека. Он спокойно стоял и крепко держал сестру. Так продолжалось час и еще три четверти часа. Потом закричали петухи, огонь исчез, а с ними и все приспешники Сатаны. Роберт, так и не отпустив сестру, упал на колени и возблагодарил Господа, давшему ему силы пережить такую ужасную ночь. Заметив, что сестра дрожит от холода, он набросил ей на плечи свою куртку. Мэри обняла брата и сказала, что теперь, когда он отдал ей предмет своей одежды, она в полной безопасности. Роберт отвез женщину домой к мужу, и велика была его радость. Вместе с Джоном они решили уничтожить холм – за то, что ребенок Мэри остался у фейри. Но тут они услышали голос, который сообщил, что ребенка вернут живым и здоровым, если только никто не прикоснется к земле на расстоянии трех перчей[12] вокруг холма. Согласие было с радостью дано, и через несколько минут ребенок оказался на коленях у матери. Мужчинам оставалось только рухнуть на колени и вознести очередную благодарственную молитву Богу.

Это ужасное происшествие стало возможным потому, что миссис Нельсон, когда ей настало время рожать, была оставлена на попечение женщин, отравленных алкоголем.

Фея и чтец Библии

Однажды тихим субботним вечером старик сидел на свежем воздухе в уединенном уголке побережья Росшира и читал Библию. К нему приблизилась маленькая женщина, одетая в зеленое платье, и голосом звонким и мелодичным, словно колокольчик, спросила, есть ли в Священном Писании надежда на спасение для таких, как она. Старик добрым голосом сказал, что на этих страницах говорится о спасении только грешных сынов Адама. Услышав эти слова, фея в отчаянии простерла руки к небу и с громким криком бросилась в море.

Том и Вили

Том и Вили, два молодых рыбака из Лунны, что в Шетленде, были соперниками за руку и сердце белокурой Ослы, дочери Ярма. Случилось так, что однажды, погожим октябрьским днем, они взяли удочки и отправились на рыбалку в своей лодке. К вечеру поднялся ветер, он быстро усилился, и вскоре молодые люди были вынуждены искать убежище на крошечном островке Линга в Уалси-Саунд, до которого им удалось добраться в целости. Островок был необитаемым, а у рыбаков не было с собой ни еды, ни средств для разжигания огня. Правда, на острове они обрели крышу над головой – там находилась набольшая хижина, использовавшаяся рыбаками в хорошую погоду. Когда же приближался сезон штормов, рыбаки ее покидали. В течение двух дней шторм бушевал со всей яростью, на какую он был способен, и положение рыбаков оказалось весьма серьезным. Но на третий день Вили, проснувшийся раньше своего товарища по несчастью, обнаружил, что погода улучшилась, а ветер дует в благоприятном направлении. Не разбудив Тома, он направился к лодке, которую они по прибытии на остров вытащили на берег и надежно закрепили, и спустил ее на воду, хотя удалось ему это с большим трудом. А тем временем проснулся и Том. Не найдя Вили, он пошел на берег. Увиденное наполнило его душу тоской и тревогой. Лодки не было. Подняв глаза, он заметил ее далеко в море. Подгоняемая попутным ветром, она быстро двигалась к Лунне. Тут Том дал волю отчаянию. Он понял, что товарищ бессовестно покинул его. При этом Том понимал, что до начала следующего рыболовного сезона на острове наверняка никто не появится. Надежды на помощь не было – друзья, которые должны были обеспокоиться тем, что он не вернулся, все равно не будут знать, где его искать. День, наполненный грустными мыслями и дурными предчувствиями, тянулся очень медленно. Вечером Том снова улегся на свой соломенный тюфяк в хижине. Стемнело, и он уснул. Но еще до рассвета неожиданно проснулся. Каково же было его изумление, когда он увидел, что хижина залита странным светом. Слышен был необычный гул голосов, похоже не принадлежавших людям, звон золотой и серебряной посуды. В хижине готовилось пиршество фей. Том встал и принялся наблюдать за происходящим. В суматохе и гомоне наконец был накрыт стол. Затем появилась группа дроу[13]. Они несли кресло, в котором сидела женщина-эльф, которой, очевидно, все должны были оказывать почести. Компания расселась, и пиршество готово было начаться, но неожиданно праздничная атмосфера сменилась всеобщей паникой и неразберихой. Через несколько мгновений Том понял, что именно он послужил тому причиной. Фейри почувствовали присутствие человеческого существа. По знаку своей королевы «серый народец» приготовился напасть на непрошеного гостя. Только в сложившейся весьма непростой ситуации Том не потерял присутствия духа. Заряженное охотничье ружье лежало рядом с ним. И когда фейри устремились в атаку, он поднял его и выстрелил. И сразу же погас свет, и темная ночь снова вступила в свои права. Том остался в хижине один.

А теперь давайте вернемся к предателю Вили. Добравшись до Лунны, он поведал трагическую историю (которую придумал на обратном пути), объясняющую отсутствие товарища. Убедившись, что его истории поверили, он, не теряя времени, с новой энергией возобновил ухаживание за белокурой Ослой. Его отец Ярм относился к юноше весьма благосклонно, но девушка оставалась глухой к его льстивым речам. Она чувствовала, что не сможет его полюбить, и к тому же подозревала, что Том, который ей нравился значительно больше, стал жертвой нечестной игры. Однако отец настаивал, и вскоре, несмотря на возражения девушки, был назначен день свадьбы. Осла очень расстроилась. Однажды ночью, когда она, проплакав весь вечер, в изнеможении заснула, ей приснился странный сон. Проснувшись рано утром, она пришла к дому родителей Тома и предложила им отправиться вместе с ней на поиски пропавшего сына. К этому, несмотря на любовь к сыну, они отнюдь не стремились, утверждая, что, даже если их мальчик действительно был покинут на одном из скалистых островов – на этом настаивала девушка, – он уже давно погиб от холода и голода. Осла проявила упорство, и в конце концов ей пошли навстречу. Снарядили лодку, которая пошла в указанном Ослой направлении, к Линге, и по прибытии на остров стало ясно, что он не является необитаемым. Том встретил друзей на берегу, и, когда первое возбуждение пошло на убыль, прибывшие на остров заметили, что парень вовсе не выглядит изможденным, а, напротив, свеж и бодр. Удивление увеличилось стократ, когда Том объяснил, что последние дни своего вынужденного пребывания на острове поддерживает жизненные силы, питаясь остатками пиршества фейри. Улыбнувшись, он добавил, что никогда в жизни не пробовал столь изысканных яств. Возвращение поисковой партии в Лунну было воистину триумфальным, и вряд ли есть необходимость говорить, что очень скоро Том и Осла стали мужем и женой. С того времени удача отвернулась от Вили. Лишившись доброго имени, он быстро утратил свое состояние, а потом и здоровье и сошел в могилу еще совсем молодым.

Честный казначей

Дело было давным-давно. Далеко на севере, где пурпурный вереск покрывает холмы таким же толстым ковром, как снег зимой, где реки текут по каменистым горным руслам золотисто-коричневые, как надежно укрытые горами топазы, могущественный глава правил своим кланом.

Его владения раскинулись на холмах и равнинах, и его имя в мирное время означало закон, а во время войны – силу. Говорят, что продукты на его стол поставляли Спей и Гэрри[14], а спортом с ним занимались Кэйрн Горм[15] и Бен-Алдер[16]. Иными словами, его могущество было признано и никем не оспаривалось на огромной территории страны.

Двумя вещами он гордился больше всего на свете – больше, чем отвагой в сражениях, больше, чем размерами своих владений и властью, – красотой своей жены и собственной справедливостью. Что по этому поводу думали члены его клана – роли не играет. Что думал лично он – этого было достаточно для него и для нас.

Следует отметить, что он обладал кое-чем очень редким для человека, находящегося у власти, но воистину бесценным сокровищем, если оно ниспослано свыше. Это был преданный слуга, ведающий казной своего хозяина, в каковую можно было включить, причем далеко не на последнем месте, в этом вы можете быть уверены, управление его погребами.

Ян-кошелек был предан своему хозяину и пользовался его полным доверием.

Но разве может даже самый хороший, честный человек быть избавлен от ядовитых стрел зависти? Уверен, что нет. Самого факта, что Ян-кошелек честен и хозяин ему доверяет, оказалось достаточно, чтобы поселить в злобном сердце главного менестреля Яна-волынки закоренелую и всепоглощающую ненависть. Охваченный завистью к Яну-кошельку, он мог думать только об одном – как уничтожить честного казначея.

– Нет никакого смысла, – сказал могущественный господин Яну-волынке, – ходить ко мне и жаловаться на лживость других слуг. Просто покажи мне, потерял ли я хотя бы одно зерно, золотую монету, драгоценный камень или несколько капель вина, и я разберусь. Я всегда готов прислушаться к разумным доводам, поскольку, как ты знаешь, я – справедливый человек, а моя жена очень красива.