Arsen Medunov - СКАНДИНАВСКИЕ САГИ Страница 39

Богатырь вздрогнул.

- Как же ты могла раскрыть ей нашу тайну? - воскликнул он. - Знаешь ли ты, что теперь она возненавидит меня, как самого злейшего врага, и мы должны будем немедленно уехать из замка твоего брата!

- Но почему же, Сигурд? - не поняла Гудрун. - За что ей тебя ненавидеть? Разве Гуннар так плох? Не лучше ли тебе поговорить с Брунхильд и попросить у нее прощения?

- Мне с Брунхильд? - медленно произнес Вольсунг. - Нет, она...

Он не успел договорить, так как в это время в дверях показались Гуннар и Гутторн, которого тоже вот уже целую неделю не было в замке.

- Прости меня, Сигурд, - обратился к своему другу старший Гьюкинг, - но мой сводный брат уверяет, что Брунхильд заколдована и что только ты один можешь избавить ее от этих чар.

- Да, это так, - подтвердил Гутторн, с лукавой усмешкой поглядывая то на короля, то на богатыря. - Поговори с ней, сын Сигмунда, и ей сразу станет лучше.

- Помоги ей, Сигурд! - попросила его и Гудрун, ласкаясь к мужу.

Вольсунг с минуту колебался, а потом выпрямился и решительно тряхнул головой.

- Хорошо, если вы все этого хотите, я пойду к ней, - сказал он.

Когда богатырь открыл дверь в королевскую спальню, Брунхильд уже не сидела в своем углу, а стояла у окна, и ее глаза снова блестели, как и прежде.

- Я ждала тебя, Сигурд, - промолвила она спокойно. - Я слышала топот Грани, а потом в замке раздался твой голос, и он заставил меня очнуться от моих мыслей, ток же как разбудил когда-то от сна. Хотя, пожалуй, было бы лучше, если бы я совсем не просыпалась.

- Скажи мне, о чем ты горюешь? - спросил ее Вольсунг.

- И ты, ты, Сигурд, об этом меня спрашиваешь! - воскликнула валькирия. - Скажи лучше, что сталось с моими клятвами! Я обещала богам выйти замуж за самого храброго человека в мире, а он женился на другой. Затем я поклялась стать женой того, кто проберется ко мне в замок сквозь огненную стену. Тебе лучше знать, сдержала ли я свое слово!

- Но ведь Гуннар тоже очень храбр и не менее знаменит, чем я сам, - смущенно проговорил Сигурд. - Он...

- Каким бы он ни был, в моем сердце ему нет места! - резко перебила его Брунхильд. - Разве он убил дракона? Разве он меня разбудил? Разве он дважды проехал сквозь пламя? Нет, это сделал другой, тот, кто так легко забыл свою клятву!

- Да, я забыл ее, Брунхильд, - сказал Вольсунг, опуская голову. - Забыл тебя, забыл нашу встречу, хотя и не понимаю, как это случилось. Я ясно вспомнил об этом только теперь, когда возвращался из Дании. Скажи мне, чего ты хочешь?

- Твоей смерти! - порывисто вскричала королева. - И только твоей смерти! Больше я ничего не хочу!

- Ты скоро дождешься ее, Брунхильд, - сурово и спокойно ответил Вольсунг. - Фафнир предсказал мне, что я скоро погибну, и мое сердце говорит мне то же самое.

Суровое лицо валькирии немного смягчилось.

- Я догадываюсь, что тебя дали волшебный напиток, который затуманивает память, - проговорила она наконец, опускаясь на скамью. - Это могла сделать только Кримхильд. Я знаю, она была колдуньей. О горе мне! - опять воскликнула она, хватаясь за голову. - Мое сердце рвется к тебе, а ты меня ненавидишь!

- Я ненавижу тебя, Брунхильд? - удивленно повторил Сигурд, садясь рядом с ней. Я ненавижу себя за то, что смог забыть нашу встречу! Я ненавижу себя за то, что женился на другой! Я снова люблю тебя, люблю больше, чем когда бы то ни было! Уедем отсюда, поедем в Данию, или к франкам, или к твоему брату Атли и будем жить вместе.

- Нет! - твердо сказала Брунхильд вставая. - Никогда! Никогда у меня не будет второго мужа, и недостойно тебя, Сигурд, предлагать мне это.

- Я не понимаю тебя, Брунхильд, - покачал головой Вольсунг. - То ты говоришь, что я тебе дорог, то желаешь моей смерти. То ты не желаешь видеть Гуннара, то хочешь остаться ему верной. Я еще и еще раз спрашиваю тебя: чего ты хочешь?

- Разве я сама это знаю? - возразила валькирия. - Я хотела твоей любви, но она принадлежит не мне, а этой ненавистной белокурой и голубоглазой Гудрун. Я хотела выйти замуж за Сигурда, а вышла за Гуннара, а теперь не хочу ни того, ни другого. Ах, если бы мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего! Прощай!

И она показала Сигурду на дверь.

Повинуясь ее знаку, богатырь безмолвно вышел и, сказав Гуннару, что Брунхильд лучше и что она теперь снова разговаривает, покинул замок.

До поздней ночи бродил он в лесу, а в ушах его по-прежнему раздавалось одно и то же: "Ах, если б мы оба умерли! Для нас это было бы лучше всего!"

Услышав от Сигурда, что его жене стало лучше, Гуннар сейчас же пришел к ней.

- Скажи мне, что с тобой было, Брунхильд? - спросил он заботливо. - И правду ли говорит Гутторн, что тебя околдовали?

- Лучше ты скажи мне, Гуннар, кто проехал ко мне через пламя: ты или Сигурд? - в свою очередь спросила его Брунхильд, насмешливо глядя ему прямо в глаза.

Гьюкинг смутился и закусил губу.

- Грани не пошел подо мной, - немного помолчав, ответил он. - Но кто открыл тебе эту тайну?

- Это сделала твоя сестра Гудрун, - с горькой улыбкой сказала валькирия, - и вот почему я в таком горе.

- Разве ты недовольна тем, что вышла за меня замуж? - нахмурился Гуннар.

- Я недовольна тем, что Сигурд обманул и тебя и меня, - возразила Брунхильд. - Знай, что он изменил вашей дружбе.

- Изменил? - недоверчиво воскликнул Гуннар. - Сигурд мне изменил? Нет, этого не может быть!

- Однако это так! - подтвердила королева. - Теперь ты знаешь причину моего горя, и, если Вольсунг останется в живых, я уеду от тебя к своему брату Атли. Мы расстанемся навсегда.

- Ты не должна так говорить, Брунхильд, - произнес молодой король. - Как можешь ты нанести мне такую обиду?

- Если ты не убьешь Сигурда, ты нанесешь мне этим еще большую обиду! - сурово ответила валькирия. - Я даю тебе три дня сроку. А сейчас уйди и оставь меня одну!

Не зная, что ему делать, Гуннар пошел разыскивать брата, а Брунхильд в отчаянии схватилась руками за голову.

- Что я делаю? - простонала она. - Зачем я обрекаю на смерть того, кого люблю? Но ведь он не может быть моим мужем. Он принадлежит ничтожной Гудрун, и этого я не в силах вынести.

Узнав от Гуннара все, что ему рассказала Брунхильд, Хогни рассмеялся.

- Она тебя обманывает! - сказал он. - Сигурд не мог изменить вашей дружбе. Брунхильд просто ненавидит его за что-то. Его и Гудрун.

- Но она грозит, что уедет к Атли, если Вольсунг останется в живых, - промолвил король, и я верю, что она сдержит свое слово.

- Ну пусть и уезжает! - воскликнул Хогни, с первого взгляда невзлюбивший жену брата. - Без нее мы жили гораздо счастливее.

- Нет, Хогни, - решительно произнес Гуннар. - Я слишком люблю Брунхильд, чтобы с ней расстаться.

- Но как же ты можешь убить Сигурда, когда вы с ним кровные братья? - возразил младший Гьюкинг.

- Гутторн не давал ему клятвы, а за золото он готов сделать все, - отвечал Гуннар.

Хогни подошел к брату и положил ему руки на плечи.

- Послушай, Гуннар, - промолвил он тихо, - ты хочешь совершить бесчестный поступок, который принесет нам много несчастий. Втроем мы были непобедимы, а без Сигурда враги вскоре снова вторгнутся в нашу страну. Я знаю: ты любишь Брунхильд и боишься ее потерять, но еще страшнее потерять верного друга. Я повторяю, что не верю в бесчестность Вольсунга. Хотя, - добавил он еще тихо, - может быть, тебя пленяет мысль о его сокровищах?

Гуннар слегка покраснел.

- Да, сокровища Сигурда велики и могут сделать нас еще могущественнее, - сказал он. - Но я бы не вспомнил про них, если бы не узнал о его вероломстве. Теперь он должен умереть.

- Договаривайся об этом с Гутторном, - сердито проворчал Хогни. - Ты мой старший брат и король, и я должен тебе повиноваться, но помни: ты навлечешь на нас беду.

- Ступай и приведи ко мне Гутторна, - не глядя на брата, произнес Гуннар.

Хогни вздохнул, но пошел выполнять приказание и через несколько минут вернулся назад вместе со своим сводным братом.

- Сигурд изменил мне, - сказал Гутторну король. - Согласен ли ты его убить? В награду я дам тебе третью часть ело сокровищ.

- Я давно знаю о его измене, - засмеялся тот, - и, конечно, исполню твою просьбу. Мать перед смертью открыла мне, что Вольсунг еще до встречи с Гудрун знал Брунхильд и хотел на ней жениться, но я боялся тебе об этом сказать - ведь ты все равно бы мне не поверил. Ты слишком любил своего коварного друга.

- Ты слышишь, Хогни? - обратился Гуннар к младшему Гьюкингу.

Хогни пожал плечами.

- Даже если бы Брунхильд говорила правду, то и тогда убивать Сигурда было бы бесчестно, - отвечал он.

"Да, - подумал Гутторн, глядя на них обоих, - хорошо еще, что я не сказал им о волшебном напитке моей матери, а то бы они, чего доброго, переменили свое решение. А так сокровища Фафнира попадут в мои руки".

Сигурд не спал всю ночь, а с рассветом ушел в лес и бродил там один до самого обеда.

"Мне нельзя здесь оставаться, - думал он. - Это причинит горе и мне, и Гуннару, и нашим женам.