Цена твоей нелюбви. Я к тебе не вернусь (СИ) - Шторм Вера Страница 41

Безусловно сейчас отчаиваться уже нет никакого смысла, однако после встречи с братом и отцом, а затем с бывшем мужем у подъезда, на душе собирается горечь. Надеюсь, это со временем пройдет. Иначе быть не может. Я переболею. Пройду этот путь и начну жизненный цикл заново.

Я тяжело вздыхаю, прикладывая ладонь к груди, словно отсчитывая его сердцебиение.

Этот город когда-то подарил мне надежду. Первую любовь и мечты о будущем. А затем жестоко забрал. Все подчистую, оставив после себя лишь пустоту в душе.

Я встаю с постели и жмурясь от лучей солнца, исходящих из окна сквозь тонкие шторы.

Новый день — новая жизнь. Так и получается. Сегодня я сделаю решающий шаг. Тот, который поставит жирную точку в моей прошлой жизни.

Вдали от Альпарслана и моей семьи я больше не буду думать ни о ком, кроме собственного здоровья и здоровья моего ребенка. Я не стану тратить нервы на людей, которые того не стоят. И я больше не буду тащить за собой непосильный груз вины и сожаления. Достаточно.

Признаю, начинать с нуля крайне сложно. Да и терять стабильную работу с хорошей заработной платой — тоже. Однако обстоятельства принудили меня измениться Теперь наученная горьким опытом, я не повторю прошлых ошибок. Никакой излишней самодеятельности. Лишь забота о собственном комфорте.

У меня уже есть деньги. Почва под ногами, опыт за плечами и уверенность, что в любую минуту мне помогут друзья, которых я приобрела с потерей родных мне людей.

«Все обязательно будет хорошо», — шепчу я, автоматически кладя ладонь на живот.

Иду в ванную и умываю лицо, готовлю себе лёгкий завтрак, стараясь не думать о плохом. И вдруг, словно вспышка, ко мне приходит осознание, что со всеми этими событиями, которые подвергли меня в шок и подействовали мне на нервы, я совершенно забыла о подруге. Лейле. Сумасшествие, не иначе. Надеюсь когда-нибудь, я смогу спокойно жить. Без тяжести в груди и комком в горле.

Я набираю номер Лейлы и ожидаю принятия звонка.

— Дарина? — слышу голос подруги и мгновенно улыбаюсь.

— Привет, — протяжно вздыхаю. — Как ты? Поговорили с мужем? Извини, у меня в жизни такой дурдом творится, что из головы вылетело тебе позвонить...

— Да ничего, — отмахивается она, хотя тема тяжёлая. — Я в порядке... Почти.

— Лейла? — хмурюсь я, краем уха улавливая тихий всхлип. — Ты снова плачешь? Так поговорили с Бураком? Что он сказал?! Как Али?

— Меня даже впустили в дом, — горько усмехается она. — Правда, временно.

— Что значит временно? — недоуменно переспрашиваю. — И почему ты ко мне ночью не пришла?

— Долгая история, Дари, — произносит едва дыша. — А ночевала я у бабушки. Помнишь, я тебе рассказывала о ней?

— Да. А почему у нее? А сын где?

В трубке повисает затяжное молчание и я напрягаюсь, чувствуя, как по телу проходят электрические разряды. Ей сложно об этом говорить.

Лейла хороший человек и сейчас мне очень больно за нее. За то, что случилось в ее семье. Не знаю, как бы я смогла выстоять и не сломиться в этой чудовищной ситуации и колоссальной несправедливости со стороны мужа.

Иной раз я думаю, что у меня в жизни ещё более менее неплохо. Потому что все познается в сравнении. Я бы не хотела в один день оказаться на улице без права на голос и без своего ребенка. Это слишком жестоко. Это самый большой удар для любящей матери.

Я ставлю телефон на громкоговоритель возле раковины, а сама принимаюсь мыть за собой чашку и пару тарелок, в которых была еда.

— Али остался дома, — спустя какое-то время шепчет она.

— Как это?! Бурак что, не дал вам увидеться?

— Мы с ним увиделись, — с трудом выговаривает подруга. — В общем, все нормально, Дарин. Правда не хочу вдаваться в подробности. Давай как-нибудь потом расскажу все? Договорились?

Я чувствую, что Лейла не хочет меня нагружать информацией и беспокоить, однако по ее голосу понятно, что ни черта не нормально все.

Я поджимаю губы, нехотя отвечая:

— Договорились. Просто я очень за тебя переживаю.

— Мои отношения с Бураком — это отдельная тема для разговора... Кажется, после моего появления в том доме, все только усугубилось. Но мы это обязательно обсудим с тобой. Сейчас на повестке дня другая проблема. У меня сын заболел, Дарина. Я в больнице рядом с ним.

Я тут же выключаю кран и вытираю салфеткой руки.

— Лейла! — возмущенно выпаливаю. — И ты молчишь о таком! Помощь какая-нибудь нужна? Может быть я приеду, м?

— Нет, — вздыхает она. — Ничего не нужно, Дарина. Я справлюсь. Лучше позже встретимся и поговорим. Ладно? Так будет лучше. Созвонимся ещё.

«Встретимся», — проносится у меня в голове ежесекундно.

Вероятно этого не будет. Потому что тогда я буду уже далеко отсюда.

Естественно, и я не стала нагружать ее своими заботами. Даже о переезде ни слово не сказала. У Лейлы итак в жизни полный раздрай. Меня ещё не хватало со своими умозаключениями и выводами, сделанными после встречи с братом и отцом.

— Как скажешь, Лейла, — с тревогой в душе соглашаюсь я. — Здоровья Али.

Отключаю звонок.

Очень надеюсь, что с ее сыном все будет в порядке и он поправится.

Краем глаза поглядываю на настенные часы и иду к своему шкафу, чтобы одеться. Нужно идти на работу и нормально поговорить со своим боссом.

После того, как они с Альпарсланом подрались возле подъезда, Руслан не поднялся ко мне на квартиру, хотя я ждала этого. Мужчина просто взял и уехал на своей машине, бросив напоследок что-то бывшему мужу. Явно что-то нецензурное. Это было видно по перекошенному от злости лицу Чакырбейли. Да и он большего не заслуживает. Именно из-за него моя жизнь перевернулась вверх дном. И расхлебывать все пришлось мне. Выслушивать упрёки со стороны родных, получать один за другим удары судьбы, несмотря на мое положение.

Больше я этого не желаю. Я изо всех сил старалась жить дальше в этом городе потому, что на тот момент другого варианта не было... Но не теперь. Это выше моих сил.

Сегодня я отказываюсь от пешей прогулки, а из-за утренних пробок добираюсь до работы за тридцать минут. Хотя могла бы добраться сама гораздо раньше. Надеюсь шеф уже в своем кабинете. Я дико нервничаю, но откладывать разговор на потом не имеет никакого смысла.

Перед тем, как зайти к Руслану, я прочищаю горло. Тереблю подол своего платья и с глубоким вздохом все же решаюсь постучать в дверь, держа в одной руке заявление об увольнении, которое написала еще дома.

— Зайдите, — слышу хрипловатый голос по ту сторону и вхожу в кабинет.

Шеф сидит на своем кресле, опустив голову вниз и устало потирая переносицу. Видно, что он не выспался. Мне сразу же становится ужасно неловко и стыдно за ту ситуацию, что произошла вчера. Потому что Руслан не обязан разгребать мои проблемы, а тем более участвовать в разборках с бывшем мужем. Но из-за меня ему пришлось это делать. И ведь не в первый раз.