Три подарка - Елена Владеева Страница 11

фрау Марта, резавшая атласную ткань, чуть взглянув на ее, сказала довольно сухо: "А… Нашлась пропажа." И сразу радость Анни сжалась и погасла, а всего минуту назад ей казалось – счастье так необъятно, что можно поделиться им с целым городом. Крестная закончила кроить и повела Анни в примерочную. "Пойдем, расскажешь про свои чудеса." В комнату не пригласила и угощать пирогом не думала. Снова пришлось повторить удивительный разговор с приезжим нотариусом. "Ну что ж, я очень за тебя рада. " – неожиданно холодно сказала крестная.

И тут Анни не выдержала: "Тетя Марта, вы на меня до сих пор сердитесь, но я, правда, никак не могла прийти вчера, я же Лотте все объяснила! Но я и сегодня еще успею помочь вам! А вечером только сбегаю домой за своими вещами."

"Не торопись, Анни…" – остановила ее фрау Марта – "Видишь ли, теперь мне будет неловко взять тебя к себе. Скоро все в городе узнают про твое наследство – ты же знаешь, как быстро разлетаются слухи – и это может быть неверно истолковано, меня могут заподозрить в корысти."

"Да что вы, тетя Марта! В чем тут может быть корысть?"

"Ты еще мало знаешь людей, Анни." – очень твердо сказала крестная, как ножницами отрезала.

"Значит… вы не хотите, чтобы я у вас жила, тетя Марта?" – глаза Анни вмиг наполнились горячими слезами…

"Постарайся понять меня. И со временем ты убедишься, что это и для тебя лучше. Ты ведь легко сможешь теперь…"

Но Анни не дослушала, чувствуя, что слезы вот-вот польются из глаз… Не попрощавшись, она выбежала из мастерской, сама не зная куда…

А фрау Марта осталась сидеть на маленьком диване в примерочной, задумчиво потирая лоб рукой. Она честно пыталась объяснить самой себе, что с ней происходит, и почему так резко оттолкнула любимую крестницу. По правде говоря, она чувствовала себя обманутой. Разумеется, дело было не в старых платьях Лотты, которые она отдавала Анни, и времени, потраченном на ее обучение шитью, но все же червячок необъяснимого сожаления точил ей душу. Мари, ее лучшая подруга с детства, ничего не сказала о деньгах, завещанных Анни, и даже умирая, не захотела довериться ей. А теперь обида на Мари странным образом перенеслась на ее дочь.

Была и еще одна причина, из-за которой фрау Марта раздумала поселить у себя Анни. Она вдруг стала опасаться, что ее неожиданное приданое может переманить возможных женихов Лотты. Конечно, ее дочь не в пример красивее Анни, но все же лучше не рисковать. Почему-то завидные женихи не слишком обивали их порог, а если тут еще появится Анни со своими деньгами… Хотя недавно к Лотте посватался один человек – вполне обеспеченный. Но вдовец и с дочерью, на целых пятнадцать лет старше. Они подумали и почти ответили ему согласием. Конечно, замуж надо выходить за молодого, чтоб не остаться потом вдовой с маленькими детьми, как она сама. Но не принимать же всерьез прыщавого сына булочника, того нагловатого приказчика из лавки или подмастерье сапожника, который по воскресеньям ходит за Лоттой, как пришитый. Он симпатичный малый, но ведь без гроша за душой и таким помрет. Спору нет, с Анни как-то нехорошо получилось. Но у меня своих забот выше ворот! И Луиза подрастает – еще одна головная боль…

***

Анни шла по улице, низко опустив голову, чтобы не так заметны были ее заплаканные глаза. Как же это случилось, что в один день ее лишили своей любви двое самых дорогих ей людей – крестная и Лотта? Анни уже свернула к дому, но чувствовала, что не может возвратиться в таком состоянии. Да еще вспомнился разговор сегодня утром за завтраком. Отец начал рассказывать о своих планах, чего раньше не было – мол, дела идут неплохо, и он задумал купить еще один фургон и пару лошадей. Но сразу выложить такую сумму будет трудновато. И он очень надеется, что Анни теперь не откажется ему помочь…

А мачеха сразу же слащаво пропела: "Ах, наша дорогая Анни – сама доброта! И конечно, она захочет помочь отцу." Анни замедлила шаги… точнее, ноги отказывались идти домой. В чужой, враждебный дом. Она печально добрела до маленького сквера, где сидела еще недавно, свыкаясь со своим новым счастьем. А теперь… Куда ей деться теперь? Анни обреченно присела на скамью. В этот миг ударил церковный колокол. Потом еще… и еще… Прозвучало несколько печальных одиноких ударов.

В церковь! Ей надо пойти к их старому приходскому священнику и попросить у него совета. Он суровый на вид, но кажется, в душе очень хороший человек, во всяком случае, он не слишком благоволит к мачехе, это говорит в его пользу, и Анни он знает с детства, даже крестил ее. Может быть, он позволит ей прислуживать при храме и первое время ночевать в каком-нибудь чуланчике. Или подскажет, где найти хорошую женщину, у которой можно снять комнатку, чтобы она никому не была в тягость. Сама Анни мало с кем в городе была знакома, мачеха почти никуда не отпускала ее от себя. Анни с решимостью отчаяния пошла к церкви, а колокол все продолжал отсчитывать одинокие удары, значит, там шла поминальная служба. Она пока тихонько подождет в уголке. В приделе церкви Анни сразу обнял такой умиротворяющий полумрак, что на миг показалось – ее житейские горести не посмеют переступить этот порог. У алтаря и перед распятием подрагивали золотистые огоньки свечей, священник вполголоса читал молитвы, совершая обряд, и мальчик прислуживал ему. Церковь была пуста, только на передней скамье сидела пожилая женщина в черной кружевной наколке.

Глава 6. Встреча

Анни смотрела на седую женщину в трауре, сидевшую на передней скамье, а думала о своей умершей матери, и о том, что когда-нибудь сама будет так же сидеть, поминая… Кого? Ей некого поминать, кроме мамы. Теперь даже любимая крестная и Лотта не хотят знать ее, и она не могла поверить, что все это произошло из-за денег. Послышался звук приоткрываемой двери и осторожные шаги, Анни незаметно оглянулась. Вошел высокий парень и сел немного позади, через проход от нее. Она сразу его узнала, это был обожатель Лотты, которого однажды она показала ей на воскресной службе и о котором со смехом потом рассказывала. Анни запомнились тогда его глаза, они были точь-в точь, как у Дика, когда он долго не видел свою хозяйку. Как странно, что именно он зашел сейчас в церковь, наверно, и