Точно практик 4 - Вьюн Страница 12

я уже успел накопить в нижнем даньтяне уже некоторое количество чакры. Я заметил одну особенность, ядро довольно быстро заполняется, после чего даньтянь перестает вырабатывать излишек силы, переходя в обычный режим. Получается, местным достаточно отдохнуть, чтобы восполнить свои силы. Понятно, что повреждения и раны так быстро уже не зарастут, но, именно силу для техник они способны восполнить всего за день!

Поскольку местные практики не хранят Ци в душе, общий их запас силы крайне ограничен. С одной стороны, это довольно неприятно, а с другой, им не требуется многолетних медитаций, точнее требуется, но только для культивации. Им совсем не нужно вытягивать Ци из земли, они это и не умеют делать!

Сравнивая две системы культивации, я видел достоинства и недостатки в обеих. Мои десять шагов смотрелись на этом фоне получше, но даже там было что улучшить. Закалка тела, создание меридиан, а уже затем закалка души. Все это можно сложить в одну систему, сделав нечто более совершенное.

У меня уже бродили в голове мысли, что шестым этапом, первой ступенью на пути к бессмертию, может оказаться закалка Души. Это вполне логично, я и сам этот этап разместил на шестую позицию. По факту, если мои догадки верны, то по местным меркам я вполне себе могу считаться бессмертным.

Отчего мне крайне интересно узнать хотя бы НАЗВАНИЯ последних четырех этапов. Что такого придумали местные практики, как именно они обретают чуть ли не божественную мощь? И то, что таких бессмертных в этом мире немного — это на самом деле вполне логично. Слишком сложен этот путь, каждый последующий этап требует все больше ресурсов, и с каждым шагом вперед все больше шансов ошибиться, испортив себе культивацию.

Не удивлюсь, если здесь устраивают целые войны ради редких компонентов, необходимых бессмертным, чтобы перейти на следующий этап. Обдумав последнюю мысль, я понял, что не должен показывать свою силу глубоководного. Почему? Мое тело, моя чакра, идеально подойдет для создания пилюль, которые помогут прорваться на этап к бессмертию. Не даром же я хотел предложить Лине установить второе сердце, вот только не демона, а глубоководного. Это бы помогло ей «загустить» свою Ци, сделав ее более насыщенной.

Покачав головой, я прислушался к себе. Мое тело в целом уже успело прийти в норму, причем гоняя силу по созданным каналам, я понял, что могу как поглощать Ци, направляя в душу, так и наоборот благодаря сердцу мастера добавлять из внутреннего мира, чтобы использовать ее с помощью тела.

— Мне уже не терпится опробовать местные техники, интересно, насколько они расширят мой арсенал? — задумчиво бормочу.

Помимо уже озвученных плюсов, я теперь могу буквально видеть Ци, не уверен, как это можно использовать, но лишним точно не будет. Во все остальном я пока не ощутил особых перемен. Мое тело и без того было сильным, проделанное сегодня лишь добавило ему «гибкости» и возможность изучить местные техники. Насколько все это по итогу окажется полезным, мне лишь предстоит выяснить.

Пока я приходил в себя, Сайфутдин вернулся с глиняным кувшином, заткнутым деревянной пробкой, а также какой-то вяленой рыбой от которой я ощущал Ци.

— Дорогой гость, угощайтесь, — кивнул глава секты, разливая напиток по кружкам.

Азиатские черты лица, темные волосы с торчащими из них дополнительными звериными ушами, тело будто у статуи Аполлона, и, собственно, полотенце вокруг талии. Татуировок с массивами на его коже не оказалось, что мне даже показалось немного странным. Они довольно полезны, будь у меня время, я бы набил себе какой-нибудь защитный массив на спине, вместо разжижающего Ци.

В бутылке оказался разведенный с соком спирт, градусов в нем было немного, отчего по вкусу он больше напоминал яблочную настойку. В напитке также содержалась Ци, в которую поместили память о весеннем дне, где-то на берегу реки. Мне иногда казалось, что я ощущаю запах соленого моря и смех детей.

Выпив стакан и закусив рыбой, я посмотрел на Сайфутдина:

— Мне было довольно неожиданно увидеть вас сегодня, возле моей тренировочной площадки, — припоминаю ему, что он фактически подглядывал за моей культивацией. — Что привело столь важного человека к простому страннику, что решил остановиться в вашем городе?

— Мне жаль, что я не смог познакомиться с вами до начала вашей медитации господин Ур, — склонил голову Сайфутдин. — Но мне слишком поздно сообщили, что вы прибыли в нашу секту на встречу с наставником Ким. Отчего я прибыл на площадку, лишь когда вы решили восстановить свое развитие, — извиняюще посмотрев на меня.

Как я и предполагал, обо мне подумали, что я каким-то образом повредил свою культивацию, отчасти это единственное разумное предположение. С даньтянь у меня явно все в порядке, а вот меридианы мне пришлось «нарезать» заново. Причем повреждение я мог получить как в битве, так из-за неудачной попытки перейти на новую ступень.

Не став его разочаровывать, я с ухмылкой заметил:

— Даже в таком состоянии со мной не стоит играть в игры, я довольно быстро восстановлю свою ступень, — с намеком смотрю на главу секты.

— Я приношу извинения за то, что я помешал вашей культивации, — уже куда ниже кланяется Сайфутдин. — Когда я понял, чем вы занимаетесь, мне уже было поздно уходить, а потому я решил не мешать вам и дождаться окончания, проследив, что вам никто не посмеет помешать…

Посмотрев на практика перед собой, я решил не обострять ситуацию, чтобы он не хотел от меня, для начала я могу просто его выслушать. Отказать я всегда успею. То, что этому практику действительно от меня что-то нужно, я уже не сомневался. Слишком вежливый для гордого главы аж целой секты. Понятно, что он может опасаться моей силы, и правильно делает, но ведь он мог бы просто извиниться и уйти, не став продолжать общение.

— Я понимаю, — уже куда мягче киваю, — кто мог подумать, что я займусь чем-то подобным во время посещения чужой секты? — отпуская ситуацию, после чего, словно между делом: — Я всего пару дней здесь, но у вас здесь уютно, хотя младшие могли бы быть воспитаннее, не в обиду вам будет сказано, но ситуация у ворот могла закончиться кровопролитием, — произношу, ничуть не сомневаясь, что моему собеседнику уже об этом известно.

— Младшие склонны принимать поспешные выводы, на то мы и старшие, чтобы указать им на их ошибки, — в этот раз не стал он извиняться.

Посмотрев на Сайфутдина, я лишь