Вэйджер. История о кораблекрушении, мятеже и убийстве - Дэвид Гранн Страница 4

как и другие военные корабли эскадры Энсона, имел три высоченные мачты с пересекающимися ярдами - деревянными лонжеронами, на которых разворачивались паруса. Одновременно "Центурион" мог нести до восемнадцати парусов. Корпус корабля блестел лаком, а на корме золотым рельефом были изображены фигуры из греческой мифологии, в том числе Посейдон. На носу корабля возвышалось шестнадцатифутовое деревянное изображение льва, выкрашенное в ярко-красный цвет. Для повышения шансов выстоять под шквалом пушечных ядер корпус корабля был обшит двойным слоем досок, толщина которых местами превышала фут. Корабль имел несколько палуб, расположенных одна на другой, на двух из них по обеим сторонам располагались ряды пушек - их грозные черные дула торчали из квадратных орудийных отверстий. Огастус Кеппель, пятнадцатилетний мичман, один из протеже Энсона, хвастался, что у других военных кораблей не было "ни единого шанса в мире" против могучего "Центуриона".

Однако строительство, ремонт и оснащение этих судов и в лучшие времена были непосильным трудом, а в период войны и вовсе превратились в хаос. Королевские верфи, являвшиеся одними из крупнейших производственных площадок в мире, были переполнены кораблями, которые уходили в плавание, полустроились, нуждались в погрузке и разгрузке. Корабли Энсона стояли в так называемом "Гнилом ряду". Как ни сложны были военные корабли с их парусным движителем и смертоносным оружием, они в основном строились из простых и скоропортящихся материалов: пеньки, парусины и, прежде всего, древесины. Для строительства одного крупного военного корабля могло потребоваться до четырех тысяч деревьев; при этом могло быть вырублено сто акров леса .

В основном это был твердый дуб, но и он был восприимчив к разрушительной силе шторма и моря. Teredo navalis - красноватый корабельный червь, который может вырастать в длину более фута - проедал корпуса кораблей. (Колумб потерял два корабля из-за этих существ во время своего четвертого плавания в Вест-Индию). Термиты также прогрызали палубы, мачты и двери кают, как и жуки-смертники. Разновидность грибка еще больше разъедала деревянный остов корабля. В 1684 году Сэмюэл Пипис, секретарь Адмиралтейства, был потрясен, обнаружив, что многие новые военные корабли, находящиеся в процессе строительства, уже настолько прогнили, что " могут затонуть у самых швартовов".

По оценкам одного из ведущих кораблестроителей, средний военный корабль должен был прослужить всего четырнадцать лет. И чтобы прослужить так долго, корабль после каждого длительного плавания должен был практически переделываться, с новыми мачтами, обшивкой и такелажем. В противном случае это грозило катастрофой. В 1782 году 180-футовый Royal George - в то время самый большой военный корабль в мире - стоял на якоре у Портсмута с полным экипажем на борту, и вода начала заливать его корпус. Корабль затонул. Причина была спорной, но следствие обвинило " в общем состоянии разрушения корпуса". По оценкам, погибло около девятисот человек.

 

Как стало известно "Дешели", при осмотре "Центуриона" были обнаружены обычные морские раны. Корабельный мастер сообщил, что деревянная обшивка корпуса была " настолько изъедена червями", что ее пришлось снять и заменить. В носовой части фор-мачты была гнилая полость глубиной в фут, а паруса, как отметил Энсон в своем журнале, были " сильно изъедены крысами". С аналогичными проблемами столкнулись и остальные четыре корабля эскадры. Кроме того, на каждое судно приходилось грузить тонны провизии, включая около сорока миль канатов, более пятнадцати тысяч квадратных футов парусов и целую ферму скота - кур, свиней, коз и крупного рогатого скота. (Затащить таких животных на борт было очень сложно: бычки " не любят воду", - жаловался один британский капитан).

Дешели умолял военно-морскую администрацию завершить подготовку "Центуриона". Но это была знакомая история военного времени: хотя большая часть страны жаждала сражений, люди не желали платить за них достаточно. А флот был напряжен до предела. Дешели мог быть непостоянным, его настроение менялось как ветер, а тут он застрял в роли сухопутного жителя, толкателя пера! Он требовал от верфи заменить поврежденную мачту "Центуриона", но они настаивали на том, что полость можно просто залатать. Чип написал в Адмиралтейство письмо, в котором выразил недовольство таким " очень странным способом рассуждения", и чиновники в конце концов согласились. Но время было упущено.

 

А где же был этот ублюдок флота - "Вэйджер"? В отличие от других военных кораблей, он не был рожден для сражений, а был торговым судном - так называемым "Ост-Индийским", поскольку торговал в этом регионе. Предназначенный для перевозки тяжелых грузов, он был громоздким и неповоротливым, 123-футовое судно бросалось в глаза. После начала войны флот, нуждаясь в дополнительных судах, приобрел его у Ост-Индской компании почти за четыре тысячи фунтов стерлингов. С тех пор он находился на хранении в восьмидесяти милях к северо-востоку от Портсмута, в Дептфорде, королевской верфи на Темзе, где с ним произошла метаморфоза: каюты были разорваны, в наружных стенах прорезаны дыры, а лестница уничтожена.

Капитан судна Wager Денди Кидд наблюдал за ходом работ. Ему было 56 лет, и, по слухам, он был потомком печально известного буканьера Уильяма Кидда, опытным моряком и суеверным человеком - он видел предзнаменования, таящиеся в ветрах и волнах. Лишь недавно он получил то, о чем мечтал Чип: право командовать собственным кораблем. По крайней мере, с точки зрения Чипа, Кидд заслужил свое повышение, в отличие от капитана "Глостера" Ричарда Норриса, чей отец, сэр Джон Норрис, был знаменитым адмиралом; сэр Джон помог обеспечить сыну место в эскадре, отметив, что " будет и действие, и удача для тех, кто выживет". Глостер" был единственным судном в эскадре, которое быстро ремонтировали, что заставило другого капитана пожаловаться: " Я три недели простоял в доке, и ни один гвоздь не был вбит, потому что сын сэра Джона Норриса должен быть сначала обслужен".

У капитана Кидда была своя история. Он оставил в школе-интернате пятилетнего сына, которого тоже назвали Денди, и у него не было матери, которая могла бы его воспитать. Что будет с ним, если его отец не переживет плавание? Капитан Кидд уже опасался предзнаменований. В своем журнале он писал, что его новое судно чуть не " перевернулось", и предупреждал Адмиралтейство, что оно может оказаться "кривошипом" - судном с аномальным креном. Для придания корпусу балласта, чтобы корабль не опрокинулся, более четырехсот тонн чугуна и щебня были спущены через люки в темный, промозглый, пещерный трюм.

Рабочие трудились в одну из самых холодных зим в Англии, и как раз в тот момент, когда "Уэгер" был готов к отплытию, Чип,