Антикоммунистический манифест - Джесси Келли Страница 59

Спросите у следующих ста человек, которых вы увидите, верят ли они в равенство. Не имеет значения их политическое убеждение. Будь это второе пришествие Иосифа Сталина или самый закоренелый правый, которого вы знаете, все они признаются, что любят и верят в равенство.

Но равенство - это нелепая концепция, миф, не имеющий под собой никакой реальной основы.

На этой земле никогда не было двух равных людей. Ты не равен мне. Я не равен тебе. Никто из нас не равен какому-то другому человеку, идущему по тротуару. Каждый человек был создан по-своему, с уникальными талантами и недостатками. Конечно, наши души равны в глазах Бога (и мы должны быть равны по закону), но на этом равенство заканчивается.

Однако, приняв этот миф за реальность, многие стали верить, что люди равны и по праву должны быть равны во всем, прокладывая путь злу, которым является "равенство".

Везде, где есть политкорректность, есть и механизм принуждения . В Советском Союзе нарушение политкорректности могло привести к визиту в ЧК или позже в КГБ. В Китае времен Мао инакомыслие могло привести к столкновению со зверской Красной гвардией. В отличие от этих стран, в США политкорректность не навязывается правительством (во всяком случае, пока). Вместо этого механизм принуждения к соблюдению политкорректности передан на краудсорсинг цифровым толпам анонимных недовольных и горстке ярых активистов. Мы называем этот механизм принуждения "культурой отмены".

Коммунистическая мафия отмены культуры - это американская версия китайской Красной гвардии. Они постоянно охотятся за нарушителями политкорректности и с удовольствием разрушают жизни тех, кто им перечит.

Отказ обычно начинается с двух простых слов: "Я обижен". Однако обида редко бывает искренней. Чаще всего оскорбление толпы означает, что человек просто высказал мнение, которое противоречит его катехизису. "Я обижен" - это не более чем повод для толпы начать свой садистский ритуал.

Получив цель, мафия отмены культуры будет преследовать все возможные пути, чтобы разрушить личную и профессиональную жизнь своей жертвы. Последствия того, что вы стали мишенью "мафии отмены культуры", могут быть огромными. Помимо потенциальной потери работы и дохода, жертвы могут почувствовать остракизм и социальную изоляцию.

В некоторых крайних случаях культура отмены даже привела к самоубийству. Например, в предыдущей главе мы узнали о Майке Адамсе, доценте криминологии в Университете Северной Каролины в Уилмингтоне. В 2007 году Адамс подал в суд на руководство университета, утверждая, что ему было отказано в повышении по службе за то, что он открыто высказывал свои консервативные убеждения. Хотя Адамс выиграл дело в суде, его испытания были далеки от завершения. В течение нескольких лет после судебного разбирательства он оставался грушей для битья для толпы отмены культуры. Его преследовали в Интернете, публично осуждали студенты и школьная администрация, а также вынудили уйти на пенсию в рамках мирового соглашения с университетом. В 2020 году, в возрасте пятидесяти пяти лет, Адамс был найден мертвым в своем доме, покончив с собой. Хотя невозможно утверждать, что его самоубийство было полностью связано с культурой отмены, было бы наивно думать, что постоянные преследования, очернение и профессиональное изгнание не сыграли никакой роли.

Дело Майка Адамса должно послужить уроком о цели культуры отмены: уничтожение - полное и тотальное, как и все, что могли бы сделать советская тайная полиция или китайские фанатики Красной гвардии.

Возвращение языка

Политкорректность заразила каждый уголок американского общества. Она присутствует в средствах массовой информации, которые мы потребляем. В новостях, которые мы читаем. Она присутствует в образовании, которое получают наши дети - в их учебниках истории и даже математики.

Коммунист изменил язык, чтобы заставить вас принять его политическую программу, и изобрел новые термины, чтобы скрыть ужасы, которые он хочет обрушить на вас и вашу семью. Все это время он заставляет вас принять новую политкорректность, используя социальное давление, отмену и, в некоторых случаях, закон.

Победа над политкорректностью начинается с изменения наших собственных привычек. Первый шаг в этом направлении - отказ от нового языка. Используете ли вы политкорректный язык по простой привычке, из желания получить социальное одобрение или из-за страха отмены, вам нужно остановиться. Для антикоммуниста рабочий без документов - это нелегал, ваш партнер - это ваша жена или муж, а человек с размером - это толстый.

Я понимаю, что наше общество настолько заражено политкорректным языком, что его неиспользование может поставить собеседника в неловкое положение. Это нормально. Собственно говоря, в этом и смысл. Язык коммунистов состоит из эвфемизмов для ужасов и банальностей, призванных скрыть тиранические цели. Мы хотим, чтобы люди чувствовали себя неловко, когда сталкиваются, например, с химической кастрацией молодых людей. Это ужасно. Мы хотим, чтобы они смотрели в лицо ужасу, а не прятали его за словесным камуфляжем.

Отказаться от использования политически корректного языка не всегда бывает легко. Поскольку культурный марксизм можно найти в каждом аспекте общества, от вас теперь ожидают, что вы будете использовать его язык там, где сопротивление может рассматриваться как признак неподчинения или неуважения.

Позвольте мне привести пример: Представьте, что вас попросили назвать местоимения в начале встречи или телефонной конференции с коллегами. Легко было бы просто плыть по течению и ответить "он/она" или "она/он". Что в этом плохого, верно?

Неправильно.

Антикоммунист знает, что этот вопрос не имеет никакого отношения к пониманию того, кто вы такой или как правильно к вам обращаться. Коммунист просто хочет, чтобы вы приняли участие в их ритуале и тем самым публично заявили о своем согласии с гендерной идеологией.

Поймите, вежливого выхода нет. Вы должны отказаться участвовать в их игре. Если вас просят назвать местоимения, вы должны просто сказать: "Мне это неудобно", и идти дальше.

Помимо того, что вы покажете, что не хотите подыгрывать, это будет сигналом для других единомышленников, что они тоже не обязаны играть. Игра работает только тогда, когда есть игроки.

Конечно, отказ играть в эту игру неизбежно заставит людей чувствовать себя некомфортно, но вы должны научиться быть комфортным, будучи некомфортным. И позвольте мне ободрить вас вот чем: как человек, который ежедневно злит коммунистов, вы можете просто научиться любить это так же, как я.

Как только вы перестанете использовать их язык, коммунист неизбежно нападет на вас. Он назовет вас фашистом. Он обвинит вас в расизме или сексизме. Он навесит на вас ярлык гомофоба или трансфоба. Это подводит меня ко второму шагу: вы должны понять, что их обвинения бессмысленны. Поскольку вы порядочный человек, вы не хотите, чтобы на вас вешали ярлыки,