Сборник - Анекдоты о Ходже Насреддине Страница 8

Мудрое решение ходжи

Когда ходжа был в должности кази, один человек потащил своего противника в суд и говорит: «Он взял у меня во сне двадцать акча. Я требую у него долг, а он не отдает». Тогда ходжа взял у ответчика двадцать акча и, звонко пересчитав их, положил в ящик. «Забирай звон! – строго сказал ходжа истцу. – И чтобы больше никаких претензий!» Потом повернулся к ответчику и сказал: «А ты забери обратно свои деньги». Пристыженный сутяга ушел из суда, а присутствующие были удивлены очень мудрым решением ходжи.

От страха перед Тимурленгом ходжа бежит в деревню

У Тимурленга было в обычае казнить всех, кто беспокоил его во сне. Как только об этом узнал ходжа, он тотчас собрал свое нехитрое добро и убежал к себе в деревню. Кто-то сказал ему: «Дорогой ты наш ходжа! Ведь только ты и можешь сладить с Тимурленгом. Что бы ты ни сделал, что бы ни сказал, он на тебя не сердится. И всем землякам твоим от того польза. Зачем же бросил их и пришел сюда?» На это ходжа отвечал: «Когда он бодрствует, я, по милости Аллаха, могу на него подействовать. Но вот если я ему приснюсь во сне, то тогда сладить с ним – это уж не в моих силах».

Как ходжа совестил бакалейщика

Задолжал как-то ходжа Насреддин бакалейщику пятьдесят три акча и долго никак не мог отдать долг. Когда однажды сидел ходжа с друзьями на базаре, появился бакалейщик и стал издали руками делать ему знаки, мол, ходжа, если ты не отдашь деньги, то я осрамлю тебя перед всем честным народом. Ходжа вздумал было отвернуться от бакалейщика, но тот зашел с другой стороны и продолжал в том же духе. Ходжа наконец не выдержал и, покачав несколько раз головой, стал читать стих Корана: «Нет силы и мощи, как только у Аллаха». Но так как стоявший перед ним был не призрак, не дьявол, исчезающий, когда читают слова: «Нет силы…», то все продолжалось, как раньше. Тогда ходжа громко воскликнул: «Господи, даруй мне терпение и не предавай меня в руки этого негодяя!» Его приятели, конечно, догадались, в чем дело. А бакалейщик все не отстает. У ходжи иссякло всякое терпение. В гневе он подошел к бакалейщику и сказал: «Послушай, сколько я тебе должен?» – «Пятьдесят три акча», – отвечал бакалейщик. «Хорошо, приходи завтра и получишь двадцать восемь акча. Потом придешь послезавтра – получишь еще двадцать акча. Стало сорок восемь акча? Сколько еще осталось? Всего-то каких-нибудь пять акча. Ах ты невежда, беспокоишь уважаемого человека! И не стыдно тебе из-за каких-то пяти акча позорить меня на базаре перед друзьями и недругами?»

Ходжа ночью съедает сладкий пирог

Накануне праздника жена приготовила ходже его любимое сладкое блюдо. Весело супруги покушали; то же, что у них осталось от праздничного ужина, они припрятали на утро. Поговорив еще немного, они заснули, намереваясь утром встать очень рано. Но ночью ходжа начал толкать жену в бок, беспокойно говоря: «Жена, а жена, вставай, да побыстрей! Мне в голову пришла важная мысль, боюсь, что позабуду. Я тебя беспокою, но ты прости: дело уж очень серьезное. Я готов даже целовать тебе ноженьки. Поскорее неси-ка пирог!»

Жена, даже не спросив, чего это ее супруг так разволновался, вскочила и принесла блюдо со сладким пирогом. Ходжа, усевшись перед блюдом, усадил жену рядом с собой и начал уписывать пирог за обе щеки. Покончив, он глубоко вздохнул. Наконец жена попросила его объяснить ей, в чем, собственно говоря, дело. «С вечера у нас остался сладкий пирог, – начал говорить ходжа. – А так как беспокойные мысли постоянно роятся, словно пчелы, у меня в голове, я не смог заснуть. Я думал, думал и вспомнил пословицу: «То кушанье – самое лучшее, что идет человеку через глотку вниз». А потом еще подумал и вспомнил еще одну пословицу: «Добро того, кто сам не пользуется, съедают другие». Вот я и решил немедленно осуществить этот совет. Ну а теперь, когда дело сделано, давай спать».

«И ты, жена, права»

Приятель ходжи Насреддина пришел к нему посоветоваться об одном споре. Он рассказал ему все и в конце спросил: «Ну как? Скажи, ходжа, разве я не прав?» Ходжа заметил: «Ты прав, братец, конечно, ты прав». На следующий день ничего не знавший об этом другой спорщик также пришел к ходже. И он, как и накануне его противник, желая определить, чем кончится тяжба, рассказал ему дело, разумеется, пристрастно, в выгодном для себя свете. «Ну, ходжа, что ты скажешь? Разве я не прав?» – закончив свой рассказ, спросил он у ходжи. Ходжа и ему отвечал: «Конечно, конечно, ты прав».

Так получилось, что разговоры ходжи с обоими спорщиками слышала его жена. «Эфенди, – вознамерилась она пристыдить ходжу, – вчера был у тебя сосед Коркуд, он объяснил тебе свое дело, и ты ему сказал, что он прав. Потом пришел его противник Санджар, ты и ему сказал, что он прав. Как же так? Ты кази, а я, получается, вот уже сколько лет жена кази. Да разве могут быть правы одновременно и истец, и ответчик?» На это ходжа спокойно сказал: «Да, верно, женушка, и ты тоже права».

«Где твоя одежда, туда и повернись»

Некий человек, собираясь совершать полное омовение в Акшехирском озере, спросил у находившегося на берегу ходжи: «Скажи, ходжа, в какую сторону повернуться мне во время омовения?» – «Где твоя одежда, туда и повернись», – ответил ему ходжа.

«Вы ее не знаете, у нее все наоборот»

Случилось так, что теща ходжи Насреддина, стирая белье, поскользнулась и упала в реку. Тело ее еще было не найдено, когда об этом сообщили ходже. Ходжа вошел в реку и начал искать вверх по реке, идя по направлению к истоку. «Эфенди! – говорят ему соседи. – Разве может труп плыть вверх по течению? Ты ищи лучше вниз по реке». Ходжа покачал головой и заметил: «Ах, вы не знаете, какой упрямый она человек! У нее все наоборот. Я хорошо изучил ее характер».

Ходжа тушит свечку во время родов жены

Когда жена ходжи Насреддина рожала, сам он держал в руках свечку. Пришел час, и показался младенец, ходжа, естественно, был обрадован. Но вот вдруг за первым младенцем показался второй. Когда ходжа увидел это, он ахнул и тотчас потушил свечу. Соседки, что были рядом, рассердились и сказали ходже: «Пока свет солнца не озаряет горизонта, разве можно тушить свечу?» Ходжа на это ответил: «Ох, если свеча будет так ярко гореть, они там увидят свет и все вылезут наружу».

Как ходжа вместе с женой рассмешил заимодавца

Смотрел ходжа Насреддин из окна на улицу и увидел, что идет заимодавец, которому он давно уже никак не мог отдать немалый долг. Тогда он обратился к жене: «Свет очей моих! Ты скажи ему из-за дверей, как я тебе говорил. Может статься, нам удастся надолго избавиться от его назойливых приставаний». Однако сам на месте не усидел и также подошел к двери, чтобы подслушать их разговор.

Между тем заимодавец постучал в дверь. Жена спросила, что ему нужно. «Я думаю, – очень сердито сказал заимодавец, – за это время уже по голосу можно было бы догадаться, кто я. В сотый раз я прихожу, и все по тому же делу. Совести у вас нет. Позови-ка ты своего мужа, мне нужно сказать ему два слова». А жена, сохраняя в речи мягкость, заметила: «Его нет дома, уважаемый. Но если вам нужно передать ему что-нибудь, вы можете сказать мне. Я вам так скажу – вы совершенно правы, жалуясь на него. К сожалению, мы никак не могли приготовить вам деньги. Но мы понемногу поднакопим. Мой хозяин посадит перед домом ряд кустов. Мимо наших дверей постоянно проходят деревенские стада. Овцы будут задевать за кустарник, на нем будут оставаться клочья шерсти. Мы соберем шерсть с кустов и спрядем, а нитки продадим. И тогда выплатим вам долг».

Заимодавец, конечно, понял, что получить деньги ему не удастся, однако, должно быть, способ уплаты понравился ему, потому что он невольно стал громко смеяться. Когда же ходжа увидел, что на хмуром лице заимодавца появилась улыбка, он не вытерпел и, выставив голову из-за спины жены, сказал: «Ах ты такой-сякой! Отдал деньги в верные руки, а теперь доволен!»

Ходжа присуждает истцу «ничего»

Пришли однажды к хакиму два человека. «Эфенди! – начал излагать суть спора истец. – Этот человек шел, взвалив на спину дрова. Он споткнулся и упал. Дрова свалились, и он попросил меня взвалить ему вязанку дров на спину. Я спросил у него, что он даст мне за это. «Ничего», – ответил он. «Ладно», – подумал я, взвалил ему дрова, а потом потребовал обещанное им «ничего». Но он мне его не дал. Вот я и требую теперь от него это «ничего». Прошу вас, удовлетворите меня в моих правах».

Хаким переправил людей к «теневому судье», то есть ходже Насреддину, известному своим искусством в разрешении подобных тяжб. Ходжа, согласно положению, внимательно выслушал все, как было, и сказал: «Ну, конечно, ты прав: сомнений нет, он должен исполнить свое обещание – уплатить свой долг, – и, указывая на коврик, на котором сидел, продолжал: – Подойди сюда, дружок! Подними этот ковер, на котором я сижу. Что там?» – «Ничего», – отвечал истец. «Возьми его и уходи. Ну-ну, не задерживайся, бери, что тебе принадлежит, и проваливай!» Как всегда, присутствующие при этом были поражены мудростью ходжи в принятии решений.