Ноэл Кауард - Рисунок жизни [=Планы на жизнь] Страница 16

Лео (поднимает свой). За свободу!

Отто (следуя его примеру). За свободу!

Они пьют.

Лео. Очень сухой.

Отто. По вкусу, что оберточная бумага.

Лео. Никогда не пробовал оберточную бумагу.

Отто. Я тоже.

Оба покатываются от смеха.

Лео. Херес — такое нелепое слово, не так ли, если начать его анализировать.

Отто. Любое слово будет нелепым, если долго смотреть на него. Скажем, «макароны».

Лео. Это итальянское слово. Оно не в счет.

Отто. Конечно же, ты прав.

Лео. Слушай, меня отрывает от земли. А тебя?

Отто. Есть немного. Еще несколько минут, и я воспарю.

Лео. Лучше выпьем хереса.

Отто. Боюсь, это не очень хороший херес.

Лео (уставившись на этикетку). Должен быть хорошим. Это же добрый, старый «Армадильдо».

Отто. Возможно, мы не успели его распробовать.

Он протягивает стакан. Лео наполняет его и не забывает про собственный.

Лео (поднимая стакан). После меня хоть потоп!

Отто. После нас!

Они осушают стаканы.

Лео. Думаю, мне пора присесть. От стояния меня тошнит.

Отто. Человеческих существ создавали не для того, чтобы они стояли. Все это чудовищная ошибка.

Оба плюхаются на диван.

Лео. Что все?

Отто. Все это топтание.

Лео. Мне теперь гораздо лучше. Я не злюсь ни на тебя, ни на Джильду, ни на кого. Я ощущаю полную умиротворенность, если ты понимаешь, о чем я.

Отто (обнимает его). Я понимаю… понимаю.

Лео. Ключи от города, однако.

Отто. Столько всякой чепухи.

Лео. Вся эта мелодрама…

Отто. Мелодрамы больше не будет, отныне наш удел — здравомыслие, реализм, ясность взгляда.

Лео. Что?

Отто (очень громко). Я же сказал, ясность взгляда.

Лео. Я бы не поверил, если бы мне сказали, что я смогу ощущать такое спокойствие. Я напоминаю себе глубокий пруд в тихую погоду.

Отто. И я тоже вижу себя глубоким прудом, окруженным камышовыми зарослями, которые чуть шуршат под легким ветерком… (полет мысли прерывает икота).

Лео (положив голову на плечо Отто). Ты простишь меня за… за все?

Отто (эмоционально). Это я должен просить у тебя прощения.

Лео. Я рад, что Джильда ушла, действительно рад… она иногда так утомляла. Но мне ее будет недоставать.

Отто. Нам обоим будет ее недоставать.

Лео. Она — единственная интеллигентная женщина, которую я знаю.

Отто. Блестящий ум!

Лео. Она так много сделала для нас обоих, Отто. Любопытно, многого ли мы сумели бы достичь без нее?

Отто. Малого. Боюсь, очень малого.

Лео. А теперь она от нас ушла, потому что не хочет иметь с нами ничего общего.

Отто. Полагаю, она думает, что мы не хотим иметь с ней ничего общего.

Лео. Но мы хотим, Отто… мы хотим…

Отто. Мы всегда будем хотеть ее, всегда, всегда, всегда…

Лео (с тоской). Со временем мы, конечно, это переживем, но на это уйдут годы.

Отто. Я буду ненавидеть эти годы. Я буду ненавидеть каждую минуту этих лет.

Лео. Я тоже.

Отто. Слава Богу, нас двое!

Лео. Совершенно верно. Мы выдержим… как-нибудь (у него перехватывает дыхание)… вместе…

Отто (борясь со слезами). Вместе…

Лео (более не может сдерживать слез). Но нам будет ужасно… ужасно… одиноко…

Они рыдают на плече друг друга, а занавес медленно опускается.

Действие третье

После второго действия прошло почти два года.

Пентхауз Эрнеста Фрайдмана в Нью-Йорке. Квартира дорогая, роскошно обставленная. В глубине сцены, справа, три французских окна открываются на террасу. За ними двойная дверь, которая ведет в коридор. Лестница в левой части сцены ведет на второй уровень, к арке, задернутой портьерами, и к спальням. Под лестницей дверь к комнатам слуг.

Занавес поднимается в половине двенадцатого летней ночью. Окна широко открыты и за террасой видны огни большого города. На столе бутылки и сэндвичи. Ближе к сцене огромный диван.

Из коридора доносятся голоса, входит Джильда с Грейс Торренс и Генри и Элен Карверами. Карверы — сравнительно молодая пара, богатая, в дорогой одежде. Грейс Торренс чуть старше, типичная европизированная нью-йоркская матрона. Джильда в прекрасном, очень дорогом вечернем платье. Манера ее поведения заметно изменилась. Она не столь импульсивна и гораздо увереннее в себе. Жизненная энергия уже не пульсирует в ней, Джильда держится с достоинством, соответствующим дорогим наряду и квартире.

Джильда. Кто хочет коктейль с виски?

Грейс. Мы все хотим. Просто жаждем.

Джильда. Люди ошибаются, говоря, что опера нынче не такая, как прежде. Она такая же, как и была… и в этом ее трагедия.

Генри (подходит к столу, чтобы наполнить стаканы). Я больше туда ни ногой!

Джильда. Льда достаточно, Генри?

Генри. Да, более чем.

Элен (выходит на террасу). Какой восхитительный вид!

Генри. Почти такой же, как с нашей террасы.

Элен. Я думаю, лучше. Отсюда хорошо видна река.

Грейс (оглядывает комнату). Все это — твоя работа, Джильда?

Джильда. Да нет, я лишь внесла некоторые изменения. Всем руководил Эрнест.

Грейс. Когда он возвращается?

Джильда. Завтра.

Грейс (прогуливается по комнате). Красотища.

Джильда. Я забыла, что ты никогда у нас не бывала.

Генри. Держи, Грейс (протягивает ей стакан). Джильда…

Джильда (берет стакан). Спасибо, Генри.

Генри. Элен, будешь пить на террасе?

Элен. Нет, сейчас подойду (она возвращается в комнату, берет стакан, садится на диван).

Грейс (останавливается перед антикварным стулом). Где ты его взяла?

Джильда. В Италии. Мы ехали в Сиену и остановились в маленьком городке на ленч. Там он и стоял, ждал, чтобы его купили.

Грейс. Ты должна открыть магазин. С твоей репутацией ты заработаешь кучу денег.

Джильда. Это и есть мой магазин. Я зарабатываю достаточно, тем или иным способом.

Элен. Но вещи в этой комнате не продаются, так?

Джильда. Не продаются, за исключением картин. Они — Эрнеста.

Грейс (смеясь). То есть их можно купить!

Джильда. Возможно. За хорошую цену.

Генри. Да-да, за очень хорошую цену! Чью картину он продал отцу?

Джильда. Матисса.

Генри. Я могу сказать лишь одно, за такую цену он должен был получить двойного Матисса!

Джильда (улыбаясь). Одиннадцать тысяч долларов, не так ли?

Генри. Именно.

Джильда. Твоему отцу еще очень повезло, но ведь он всегда был везунчиком.

Грейс. Признавайся, что ты не прав, Генри.

Джильда. Пройдемся по квартире, Грейс?

Грейс. С удовольствием. Я уже составляю список того, что мне нравится, и скоро сделаю большой заказ.

Джильда. Начнем с террасы? Очень хорошая летняя мебель, кресла-качалки, полосатые навесы, растения в горшках…

Грейс. Я скорее умру, чем выйду на террасу. Там у меня закружится голова.

Джильда. А мне нравится стоять высоко над городом.

Элен. Мне тоже… чем выше, тем лучше.

Грейс. Какой это этаж?

Джильда. Тридцатый.

Грейс. Я однажды попала в пожар на шестом этаже. Мне пришлось спускаться по пожарной лестнице в ночной рубашке. С тех пор я живу только на первом этаже.

Элен. А как же грабители?

Грейс. Пусть будет пятьдесят ограблений, чем один пожар. Что ты будешь делать, если вспыхнет пожар, Джильда? Если он начнется ниже, скажем, в лифтовой шахте?

Джильда (указывая на дверь к комнатам слуг). За той дверью есть очень удобная пожарная лестница. Перила на ней такие широкие, что по ним можно даже съехать.