Грязными руками - Сартр Жан-Поль Шарль Эмар Страница 16

СЦЕНА V

Те же; Леон, Слик, Жорж вбегают. Затем-Жессика.

Слик. Ты ранен?

Хёдерер (поднимаясь). Нет. Кто-нибудь ранен? (Карскому, который встает.) У вас кровь!

Карский. Ничего страшного. Осколки стекла.

Жорж. Граната?

Хёдерер. Граната или бомба. Промашка вышла. Обыщите сад.

Уго (повернувшись к окну, про себя). Подонки! Подонки!

Леон и Жорж прыгают в окно.

Хёдерер (Принцу). Я ожидал чего-нибудь подобного, но сожалею, что они выбрали именно этот момент.

Принц. Пустяки! Это смахивает на дворец моего отца. Карский! Это дело рук ваших людей?

Карский. Вы с ума сошли?

Хёдерер. Это меня хотели убрать, и никого другого. (Карскому.) Видите, стоит все-таки принимать меры предосторожности. (Смотрит на него.) У вас сильно идет кровь.

Вбегает запыхавшаяся Жессика.

Жессика. Хёдерер убит?

Хёдерер. С вашим мужем ничего не случилось. (Карскому.) Леон проводит вас в мою комнату и перевяжет, а затем мы продолжим беседу.

Слик. Вам всем надо подняться наверх, они могут опять приняться за свое. Поговорите, пока Леон будет делать перевязку.

Хёдерер. Ладно.

Жорж и Леон влезают в окно.

Ну и что?

Жорж. Бомба. Они забросили ее в сад и драпанули. Весь удар пришелся на стену.

Уго. Подонки.

Хёдерер. Пойдемте наверх. (Направляется к выходу. Уго идет за ними.) Ты останешься здесь.

Смотрят друг на друга. Затем Хёдерер отворачивается и уходит.

СЦЕНА VI

Уго, Жессика, Жорж и Слик.

Уго (сквозь зубы). Подонки.

Слик. Чего?

Уго. Люди, бросившие бомбу, подонки. (Наливает себе стакан.)

Слик. Нервишки шалят?

Уго. Да нет.

Слик. Ничего страшного. Это боевое крещение. Привыкнешь.

Жорж. Со временем тебе даже понравится. Скажи, Слик?

Слик. Отвлекаешься, рассеиваешься, ноги разминаешь.

Уго. Я не нервничаю, я злюсь. (Выпивает.)

Жессика. На кого, пчелка?

Уго. На подонков, которые бросили бомбу.

Слик. Везет же, мы уже давно не злимся.

Жорж. Это наш хлеб; если бы не они, нас бы здесь не было.

Уго. Видишь, все спокойно, все довольны. У него текла кровь, как из недорезанной свиньи, а он повторял: «Ничего страшного». Они храбрые. Это законченные и отпетые сукины дети, но храбрости у них не отнимешь, и ты не можешь их окончательно презирать. (Грустно.) Вот загадка. Достоинства и пороки распределены несправедливо.

Жессика. Ты не трус, любовь моя.

Уго. Я не трус, но и не храбрец. Слишком я беспокойный. Хотел бы я уснуть и во сне быть Сликом. Посмотри-ка на него: стокилограммовая туша, а мозг с орешек, как у кита. Этот орешек посылает с высоты сигналы страха и гнева, но они теряются в мускульной массе. Ему только щекотно.

Слик (смеясь). Слыхал?

Жорж (смеясь). А он прав.

Уго пьет.

Жессика. Уго!

Уго. А?

Жессика. Хватит пить.

Уго. Почему? Что мне еще делать? Меня уволили.

Жессика. Хёдерер тебя уволил?

Уго. Хёдерер? Почему Хёдерер? Думай что хочешь о Хёдерере, но этот человек мне поверил. А ведь не все мне верят. (Пьет. Идет к Сличу.) Бывает, тебе поручили деликатное дело, ты из кожи вон лезешь, чтобы его выполнить, а затем, когда все на мази, оказывается, что над тобой подшутили и настоящее дело поручено другим.

Жессика. Замолчи! Зачем им знать о наших семейных дрязгах?

Уго. Семейных дрязгах? Ха! (Расплывается в улыбке.) Вот женщина!

Жессика. Это он обо мне. Он уже два года меня попрекает, что я ему недостаточно доверяю.

Уго (Слику). Вот голова, правда? (Жессике.) Да, ты мне не доверяешь. Или доверяешь?

Жессика. По крайней мере, не сейчас.

Уго. Мне никто не доверяет. Может, я физиономией не вышел. Скажи, что ты меня любишь.

Жессика. Не при них.

Слик. Да не обращайте на нас внимания.

Уго. Она меня не любит. Она не знает, что такое любовь. Она ангел. Соляной столб.

Слик. Соляной столб?

Уго. Нет, я хотел сказать, ледяная статуя. Приласкай ее, она растает.

Жорж. Брешешь!

Жессика. Пошли домой, Уго.

Уго. Погоди, я дам Слику один совет. Нравится он мне, Слик, я его люблю, потому что он сильный и ни о чем не думает. Хочешь совет, Слик?

Слик. Валяй, куда денешься.

Уго. Слушай, не женись слишком рано.

Слик. За меня не беспокойся.

Уго (который начинает пьянеть). Нет, послушай: не женись молодым. Понимаешь, о чем я? Не женись слишком рано. Не бери на себя то, что тебе не по силам. Иначе потом не развяжешься. Все так запутано. Может, вы заметили, молодым быть нелегко. (Смеется.) Деликатное дело. Что тут деликатного, скажи на милость!

Жорж. Какое такое дело?

Уго. Ага! Мне дали одно поручение.

Жорж. Какое?

Уго. Они хотят заставить меня разговориться, но попусту теряют время. Я непроницаем. (Смотрится в зеркало.) Непроницаем! Лицо, начисто лишенное выражения. Лицо как у всех. А ведь все должно быть написано на лице, боже ты мой. Все без исключения.

Жорж. О чем ты?

Уго. О моем деликатном поручении.

Жорж. Слик?

Слик. Хм...

Жессика (спокойно). Не ломайте себе голову. Он хочет сказать, что я жду ребенка. И он смотрится в зеркало, чтобы понять, похож ли на отца семейства.

Уго. Вот оно! Отец семейства! Точно. В точку попала. Я - отец семейства. Мы с ней понимаем друг друга с полуслова. Непроницаемый вид. А должно быть видно, что я... будущий отец семейства. По какому-нибудь признаку. По выражению лица. По биению сердца. (Пьет.) А Хёдерера мне жаль. Говорю вам, он бы мог мне помочь. (Смеется.) Скажите на милость, они там наверху болтают, а Леон обманывает противную рожу Карского. А вы все дубины. Стреляйте в меня.

Слик (Жессике). Пареньку не надо было пить.

Жорж. Он не умеет.

Уго. Говорю, стреляйте. Делайте свое дело. Послушайте: отец семейства никогда не бывает настоящим отцом семейства, а убийца - настоящим убийцей. Это игра, понимаете? А вот мертвец - всегда настоящий. Быть или не быть, слыхали? Вы же меня понимаете. Я могу быть только мертвецом, владельцем трех аршинов земли. А остальное - все комедия. (Внезапно останавливается.) И это комедия. Все эти разговоры. Все, что я говорю. Может, вы решили, что я отчаялся? Отнюдь нет - я разыгрываю отчаяние. Как тут остановишься?

Жессика. Может, пойдем?

Уго. Погоди. Нет. Не знаю... Как бы решить, хочу я или нет?

Жессика (наливая стакан). Тогда выпей.

Уго. Ладно. (Пьет.)

Слик. Вы что, споить его решили?

Жессика. Так он скорее угомонится. Надо чуть-чуть подождать.

Уго выпивает стакан. Жессика вновь его наполняет.

Уго (опьянел). О чем это я? Об убийстве. Мы с Жессикой знаем, что это такое. Дело в том, что внутренний голос не умолкает. (Стучит себя по лбу.) А мне нужна тишина. (Слику.) У тебя, небось, в голове спокойно - ни звука, черная ночь. Что это вы забегали? Не смейтесь, я знаю, что я надрался и что я вам противен. Скажу одно: никому не пожелаю быть в моей шкуре. Нет- нет. Плохая у меня шкура. Да не крутитесь вы! Главное, поджечь фитиль. Кажется, что это очень просто, но я никому не пожелаю. Фитиль, в нем все дело. Поджечь фитиль. И все подорвутся, и я вместе со всеми, алиби не понадобится - тишина и спокойствие. Если только мертвецы не ломают комедию. Подумайте, вдруг ты умер и узнал, что мертвецы-то на поверку живые и только притворяются мертвыми. Помрем - увидим. Вот только фитиль нужно поджечь. Это психологически важно. (Смеется.) Не кружитесь вы так, ради бога. Я тогда тоже покружусь. (Пытается кружиться и падает на стул.) Вот плоды буржуазного воспитания.