Людмила Бояджиева - Игра Страница 7

Кинг: — Детка! Какие слезы! Чем я тебя обидел?

Миледи: — Меня обидело время. Торопиться, торопиться, прихватывая крупицы моей радости… Все жду, что раздастся бой часов и строгий голос, как в старом фильме «Золушка» — помнишь? — «- Ваше время истекло…»

Миледи встала и пошла к дому. Кинг устремился к ней.

Обогнал, встал поперек дорожки — так, как обычно стоял на сцене: расставленные ноги, играющие на груди мышцы, пряди волос, разметанные по плечам. В темноте светились и дурманно пахли высокие белые цветы. Миледи упала в объятия своего кумира, но тут же отстранилась.

Миледи: — Я всегда что–нибудь придумываю, а потом потихоньку начинаю в это верить. Знаешь что я навоображала? Что Кинг сочинял свои песни про меня. Особенно «Золотую девочку»… Спой сейчас… Только для меня, милый… Тихо–тихо.

Кинг: — Детка, здесь сыро. Ты ж понимаешь — мой голос — это валютный фонд.

Миледи.: — Ты пой едва слышно, на «деревянные». А я воображу целую сказку! На миллион баксов!

(Затемнение)

(Номер «Золотая девочка» идет как отдельное представление — с эффектами волшебного королевства, Миледи в костре, танцы, народ…)

Кинг:

— В тридесятом королевстве — праздник хоть куда.

И на этом празднике появляюсь я.

Здесь фонтаны из Шампани, маги, ворожба,

Твист танцуют карлики с ночи до утра.

Здесь резвятся тени, жарок зыбкий свет

и всего полным–полно, чего на свете нет.

Сон, сон, сон, катит время вспять.

Сон, сон, сон — явись ко мне опять!

Не простое ж дело: как шальной хожу,

В кривое королевство приглашенья жду.

А на главной площади искры до небес

И меня толкает к костру какой–то бес…

Колдовство опасное — слепну, глохну я -

— Золотая девочка стоит среди огня…

Миледи:

Эй, — кричу, — узнай меня, я тебя ждала…

о тебе печалилась — вот и вся судьба.

Для тебя пылаю триста тысяч лет…

Ну, хотя бы, рыцарь мой, приготовь обед…

Он:

Сердце оборвалось и пустилось вскачь,

Над толпой пронесся скорбный вещий плачь,

Граждане в надежде смотрят на меня…

И в огонь бросаюсь… Брр… Просыпаюсь я…

Сон, сон, сон, катит время вспять.

Сон, сон, сон — явись ко мне опять!

Караулю призрак, и даже не вздремну,

Что же получается — я ЕЕ люблю?

Золота девочка, ты только в снах живешь,

Золотая девочка, оставь мне эту ложь.

Стал немного странен я и, может быть, смешон.

Не будь такою жадиной — верни мне этот сон!

Сон, сон, сон, катит время вспять.

Сон, сон, сон — явись ко мне опять!

На этот раз не упущу, на это раз спасу,

Из пламя смело выхвачу, с собою унесу.

Миледи:

Бредешь сквозь дождь неистовый

и как Колумб плывешь,

Ползешь в пустыне выжженной,

стынешь на снегу…

ОН: — Не вижу королев в упор,

красоток обхожу,

Ищу во сне тебя одну — я Тебя ищу…

Однажды утром, ну не спорь, мой звездный час придет,

И ветер, льдинками звеня, окошко распахнет.

От золотого света я тотчас же проснусь.

Не веря счастью своему твоих волос коснусь.

ВМЕСТЕ:

Пусть гаснет сна экран,

не нужен нам обман -

Мы весте и любовь — наш лучший талисман.

С ней праздник не кончается,

трепещет зыбкий свет

И даже то случается,

чего на свете нет.

ОН:

Сон, сон, сон, меняю сон на жизнь.

Сон, сон, сон — к другому привяжись.

Золотую девочку я вижу наяву,

А, значит, получается, что я тебя люблю!

Миледи: — Еще раз… Повтори еще раз! (Обнимаются).

В моей комнате со всех стен ты глядел на меня. А портреты Энн я отрезала ножницами и разрывала в клочья. Вот!

Кинг: — Перестань, малышка! Мы в райском саду. Ты — единственная женщина на свете. Мою следующую песню я посвящу тебе… Я уже сочиняю ее, Миледи… (он пробежал руками по ее телу). — В ней будет все: — и это, и это, и это… — подхватил девушку: — Отнести замерзшую девочку к камину?

Миледи испуганно: — Нет! Здесь не холодно!

Кинг: — Детка, мне надо беречь свое знаменитое горло. Хочешь, я приготовлю грог?

СЦЕНА 4

Они сидят на толстом ковре возле камина. В большой гостиной мерцает огненный полумрак — пламя в газовых горелках камина пылает мощно и ярко. В хрустальных бокалах играют алые отсветы, дьявольские искры мерцают в черных зрачках Кинга. Он пытается обнять Миледи, прижимая ее к ковру. Она вскакивает:

М. — Нет! Извини, мне что–то померещилось… Это вино… Какая–то тревога, или предвосхищение праздника… Твой концерт — праздник…

Кинг: — Ты обязательно придешь. Учти, я буду искать в зале твои глаза! Только твои!

М: — Среди тысяч глаз… Я снова растворюсь в этом море. В море чужих, ненужных лиц.

Кинг: — Ты особенная. Ты даришь мне силы.

Миледи: — Я всегда буду рядом, твоя Золотая девочка. Но об этом будем знать только мы… — (протягивает бокал Кингу и долго смотрит в его глаза): — Это лучшая ночь в моей жизни. Единственная, бесценная ночь… Не забывай ее…

В комнате бесшумно, как нинзя возникает господин в черном. Снимает шапку–маску — это Феликс.

Ф. — Бесценная ночь? Ха–ха–ха! Положим, в этом мире все можно оценить. И не все, к несчастью, забывается… Извините, что одет.

Бросает любовникам одежду, наливает у стойки бара коньяк и разваливается в кресле.

Кинг (Миледи): — Так этот тип и есть твой ревнивый муж, детка? — без суеты надевает брюки, застегивает «молнию» серебристого платья Миледи, задержав ладони на ее груди. — Если он сейчас будет стрелять, то убьет обоих. Прекрасная смерть, Миледи.

Ф. — Меньше всего рвусь убивать тебя, супер–пупер. Предлагаю решить все по–деловому. Ты славный малый, Балуев, и главное — чертовски богатый. На наш взгляд — даже слишком. У каждого свой бизнес. Прости. Кладет на стол видеокассету. — Во сколько ты оценишь этот шедевр? Я успел просмотреть материал. Сцены у моря — убойные. Видно, что работали профессионалы. В саду тоже впечатляет. Малость темновато вышло, но ху из ху разобрать можно. Думаю, твою супругу убедят отдельные высокохудожественные эпизоды.

Кинг: — Ага, подловили, значит, сукины дети, Кинга? Признаюсь, идея не дурна. Я получил удовольствие. Декорации, вино, исполнительница главной роли — все подобрано со вкусом. — (он поднял свой бокал и подмигнул Миледи). — Ты классная шлюха, Золотая моя.

Миледи стоит закрыв лицо руками. Феликсу: — Ты же говорил, что по доброй памяти устраиваешь мне свидание с кумиром… Ты сказал, что взамен попросишь меня о маленькой услуге…Я ведь умею подделывать подписи… Какая я дура!

Ф. — Ну я же знаю, что скромным девочкам доверять

нельзя. Не мог же я, в самом деле, сообщить тебе, что собираюсь заснять ваш интим на видео камеру? Думал, сама догадаешься… И зачем мне липовые подписи?

Миледи: — Мерзавец…

Ф.: — Но какой ловкий! Оказывается, во мне дремал документалист. Темень, условия жуткие… Пришлось найти спецпленку. Я же все–таки профи. А тебе, как я понял, не помешают деньги, честная труженица задрипанной кафешки. Кстати, сдай ключи от машины, виллы и бриллианты.

Миледи, бросая серьги и ключи Феликсу, обращается к Кингу: — Не верь! Он врет… Нет, я правда — официантка. Машина, украшения, дом — не мои. Но у него никогда ничего не получается! И эта пленка наверняка не вышла!

Ф. Кингу: — Можешь проверить сам — шедевр. Двести тысяч. Торговаться не стоит — это минимум, по–дружески. — Феликс подтолкнул кассету — она скользнула по столешнице прямо к Кингу. — Или завтра я подарю эту киношку журналистам. Просмотр состоится в здешнем кинотеатре. Подключится ТВ! Тебе могут дать спецприз за вклад в сексуальное искусство, Кинг. Признаюсь, ты мастер. Большой мастер — и на сцене, и в постели.