Дитрих Киттнер - Когда-то был человеком Страница 13

Воскресным утром нам предстояло тронуться в путь ни свет ни заря. Был составлен план поездки. Каждый получил пакет с листовками. А на вечер в субботу все участники акции были приглашены к одному из иранцев отпраздновать в узком кругу день его рождения.

Только мы с Кристель, к нашему сожалению, не смогли принять участие в пирушке. Утром мы должны были встать раньше других. Антишахская акция по времени пересекалась еще с одной, и для нее мы хотели использовать ранние утренние часы, а в Любек выехать несколько позднее. Наша машина, на которой мы разъезжали во время гастролей, могла развивать большую скорость, так что мы легко успевали догнать остальных. Мы хотели одним ударом убить двух мух. То дело – в Ганновере – тоже нельзя было переносить, время и здесь не терпело: в воскресенье в Нижней Саксонии проходили выборы.

И здесь начинается история внутри другой истории.

В свое время я имел возможность оказать услугу молодым людям, отвергающим общество потребления, – тем, кого называют «хиппи». «Дети цветов» весной 1967 года собирались по вечерам в маленьком парке перед оперным театром и пели. Импровизированный хор наряду с народными исполнял также под гитару антивоенные и антифашистские песни. Долгое время они вроде бы никому не мешали, напротив, газеты благожелательно писали об этой идиллии в парке, причем особенно подчеркивалось, что молодые люди всегда приносили с собой метлу, чтобы самым тщательным образом убрать потом за собой мусор. О скандалах и беспорядках не было и речи. Не было поблизости и жильцов, которых могло бы раздражать негромкое пение: вокруг площади стояли исключительно административные здания. Тем не менее совершенно неожиданно, как гром среди ясного неба, местная пресса начала невиданную кампанию против «безобразий» в парке.

По слухам, директор близлежащего банка, которому подобное поведение врагов общества потребления прямо под окнами его резиденции пришлось не по вкусу, имел непродолжительный разговор с главным редактором одной местной газеты. Уже через два дня кампания принесла желаемые результаты: вокруг певцов ежевечерне начала собираться толпа. Это были сотни соответствующим образом настроенных обывателей, которые приходили не для того, чтобы послушать музыку, а для того, чтобы излить свой планомерно подогреваемый «праведный гнев» в оскорбительных словесных, а иногда и несловесных формах. Еще бы немного, и дело дошло до линчевания. Но городскому муниципалитету этого показалось мало: ему вдруг срочно понадобилось ежедневно опрыскивать деревья и кусты в парке ядовитыми химикатами – якобы для того, чтобы уберечь их от вредителей. При этом под струю «случайно» попадали и мирные отщепенцы. Чтобы покончить с пением, на хиппи спускали полицейских собак. Эта жестокость по отношению к маленькой, отнюдь не воинствующей группе молодых людей не давала мне покоя, и я решил помочь горемыкам советом и делом. После моего вмешательства обстановка разрядилась, и «дети цветов» торжественно поблагодарили меня за участие и от души предлагали в свою очередь помощь, если таковая мне когда-нибудь потребуется.

Такая возможность не заставила себя долго ждать. На выборах в местный ландтаг (парламент земли Нижняя Саксония) все предсказывали хорошие результаты НДП. А почему бы, подумал я, в нашей политической борьбе против неонацистов не воспользоваться незаезженными методами: почему бы не выставить «неисправимых» на всеобщее посмешище? Вот тут-то хиппи и могли пригодиться: они не очень жаловали нацистов.

Когда я изложил им свой план, они сразу загорелись. Партия неонацистов запланировала за несколько дней до выборов митинг перед оперным театром с последующим шествием по городу. По каким-то причинам до широкого протеста общественности дело не дошло.

Длинноволосые бородатые хиппи собрали свое самое жалкое тряпье, украсили себя живописными шляпами, нарисовали призывы на картонных плакатах, повесили их себе на шею и в количестве 40 человек, приводя в ужас обывателей, присоединились к демонстрации НДП, которая, по ее собственному признанию, выступала за «чистоту Германии». На плакатах было небрежно намалевано: «Голосуйте за НДП», «Фон Тадден – наш человек!», «Вместе с ним – на борьбу за порядок и чистоту!». Или: «Мы тоже голосуем за НДП, как и каждый порядочный немец!» Вариантов было много.

Демонстрация оголтелых, возможно, благодаря этим «мелочам» превратилась в пародию на предвыборное шествие. Коричневые, естественно, не пожелали терпеть в своих рядах непрошеных «помощников». На свою беду, они заранее для охраны (на случай эксцессов) пригласили полицию. На ее глазах и в присутствии общественности громилы из рядов НДП, которая в те годы еще заботилась о своей репутации, не могли позволить себе действовать так, как им бы хотелось, чтобы избавиться от незваных «участников марша». Кроме того, не было никакого основания для вмешательства полиции. Таким образом, карнавальное шествие двигалось по городу, сопровождаемое улюлюканьем и молчаливым осуждением со стороны демократически настроенной части населения. Все это продолжалось до тех пор, пока устроители в срочном порядке не распустили шествие. У них не было другого способа избавиться от «отбросов общества».

Воскресным утром – в этот день проходили выборы – должна была быть осуществлена вторая часть задуманной нами программы. В семь утра я на своей машине уже был в условленном месте встречи, с тем чтобы забрать моих подопечных и помощников и развезти их туда, где требовалось их участие: к тем избирательным участкам столицы этой земли, где проживала наиболее реакционно настроенная часть населения.

В багажнике у меня находился реквизит, обязанность позаботиться о нем лежала на мне. Помимо кисти и красок, там были 10 бутылок самого дешевого красного вина, 5 буханок хлеба и 10 кило кислой капусты. Когда ребята появились, я не поверил не только своим глазам, но и своему носу: на них были не только, как и в прошлый раз, самые нелепые одеяния, не щадя себя, они еще вымазали свои лица, бороды и шевелюры грязью. Это были уже не хиппи, это были бродяги самого низкого пошиба. Кроме того, они, по-видимому, совершая утренний туалет, использовали какой-то химический препарат, издававший зловоние. Хотя окна в машине были все время открыты, транспортировка ребят к «местам боевых действий» была для меня мучением. Для них – мужественных партизан сточных канав – тоже. Они по очереди признавались мне, как мечтают по окончании работы принять горячий душ.

Но долг прежде всего. По одному или по два они устраивались перед избирательными участками, разумеется, с соблюдением предписанной законом дистанции. Только теперь мне стало ясно, почему ребята так настаивали на реквизите: они, безусловно, разбирались в волшебной силе искусства. Зрелище было, скажем прямо, малопривлекательное, когда они обеими руками загребали кислую капусту, от которой во все стороны летели капли рассола, и набивали ею рот; когда они, как беззубые, обслюнявливали и обгрызали со всех сторон хлеб и, с удовольствием чавкая и отрыгиваясь, запивали все это красным вином. Естественно, на шее у них красовались плакаты: «Голосуйте за НДП!», «Фон Тадден – наш человек!». Грязь хорошо смотрелась на фоне грязи.

Мы рассуждали просто: средний сторонник НДП, разумеется, за порядок и чистоту. Но ко всему прочему он еще и глуп, поэтому вряд ли заметит подделку. С удовлетворением я услышал, как один пожилой господин, явно из «этих», говорил своей жене: «Если НДП не может обойтись без того, чтобы не нанимать этих типов, значит, все бессмысленно».

И мои помощники – кошмар обывателя – рассказывали потом, что и они сталкивались с подобной же реакцией: «Во время предыдущих выборов я голосовал за вас, но теперь… Тьфу!» Одного из нашей группы избил член НДП. Другому какой-то бравый господин хотел подарить пять марок в знак «признательности за поддержку», при этом он дружески посоветовал ему «в интересах дела» постричься. Бравый господин был прямо-таки ошарашен, когда «неимущий» швырнул ему назад к ногам «щедрый дар». Мы все считали, что наша акция была полным, хотя и недешево доставшимся нам успехом. Тут я, правда, должен признаться, что не хочу присваивать себе славу изобретателя подобных, не совсем корректных методов борьбы. Не поступают ли представители определенных политических кругов таким же образом, когда они заставляют всяких хулиганов выдавать себя за коммунистов, чтобы отпугнуть граждан от ГКП? Мы просто повернули острие их оружия против них же самих.

Но вернемся к истории с шахом. Я расставил свои последние посты перед избирательными участками и, посмотрев на часы, понял, что должен поторапливаться, если хочу вовремя добраться до Любека. Не успели мы с Кристель закрыть за собой дверь квартиры, как появился наш друг Михаэль, вид у него был обескураженный. Мы были уверены, что он с передовым отрядом давно уже находится в пути.