Басни дедушки Феди - Фёдор Фёдорович Никольников Страница 13

За жизнь не написав ни ноты,

Даёт он композиторам разнос.

Осёл – любитель отбивать охоту

И доводить людей до слёз.

Ждёт терпеливо музыкальный мир,

Когда Сам сочинять начнёт Кумир;

Когда напишет Сам произведенья,

Достойные любви и преклоненья…

Однажды как-то на банкете,

Узрев Медведя на портрете,

Хмельной Осёл Медведю погрозил:

Тот, когда Осликом он был,

Ему на ухо наступил.

* * * * *

Порою тайна личная проста,

Как заповедь распятого Христа.

Невиданный зверь

Кошатницы последнюю копейку

Расходуют на кошек и котят.

И те, не то, что канарейку, –

Поймать мышонка не хотят.

В одном подвале бывшей мастерской

Гнездились крысы много тёмных лет,

Но бомжи рухлядь выгребли долой

И зубы крысам показал незнамый свет.

Весь выводок в колодце водосточном

Угробил ливень с наступленьем холодов,

И лишь один крысёнок, как нарочно,

Остался жив средь дворовых котов.

Не испугался злобных морд крысёнок:

Слепой, он попросту не видел их…

Коты опешили, они с пелёнок

Не видывали крыс живых.

Зверь странный, раз не убегает

Перед лицом пружинистых прыжков;

Видать зубаст и силу свою знает.

А вдруг он ядовит ильжрёт котов?

Коты поймали Ариадны нить,

Решенье приняв мудрое, простое:

Невиданного зверя не дразнить,

Оставить лучше до весны в покое.

* * * * *

Мы в окруженьи нищих и бродяг

Забыли, кто наш друг, кто враг.

А может нет уже у нас врагов

И надо крыс любить, а не котов?!

Обезьяна и Крестьянин

по мотиву африканской сказки

Была на сносях Обезьяна.

Недельным голодом гонима,

Без шума лишнего, незримо

Проникла на плантацию бананов.

Не заморила толком червячка,

Как ветер вопль донёс издалека:

Крестьянин с криком к ней бежал,

В одной руке – копьё, в другой – кинжал.

Бедняге тут не до еды:

Дай, Боже, ноги – избежать беды!

Но молодой Крестьянин был быстрей, –

И вот уж он с копьём над ней!

На спину пала Обезьяна

И выпятила свой живот:

«Смотри, мол, нет нигде кармана,

Ни сумки, ни мешка, – один лишь рот!

Взяла я только то, что съела,

Чтоб поддержать в утробе малыша;

До воровских групп нет мне дела,

С собой не унесла я ни шиша!

Сюда пришла я светлым днём,

Чтоб обо мне ты плохо не сказал.

Коль порешил меня сгубить живьём,

То посмотри сначала мне в глаза!»

* * * * *

Бесспорно, без цензуры жить вольней,

Но под финансово-налоговым копьём

Со светлой головой, распухшей от идей,

Сатира чахнет с каждым днём.

Ода и Песня

Хвалебная, заслуженная Ода

Повздорила с народной Песней:

«Ты, хоровая, новой власти

неугодна:

Жечь фимиам вождям, куда

полезней!

Случайно ль нотные исчезли

магазины,

А Ода – модна?..

В честь любой скотины.

Случайно ли из песен хоровых

Всё реже слышно пенье удалых;

С эстрад летит истошный крик

Иль заунывное, как замерзал

ямщик?

Знай, на страницах большинства

газет

Есть место одам, песням – места

нет!»

«Да, Ода! Ты права: меня почти

забыли,

Покрылся песенник архивным

слоем пыли.

Меня уж не поют, как раньше до

зари:

Все думают про хлеб и сухари».

Сбылась народа раболепная мечта:

Духовным миром правит нищета…

Петух-пенсионер

У Петуха нет ни кола, и ни двора,

Но он хохлится, петушится.

Ему бы образумиться пора,

Но лысый бес живёт в столице.

Трёт шею пенсия бедняге, как хомут:

Ждут получения её хохлатки молодые,

Звонят и день, и ночь, гулянки ждут.

Их не смущают петухи седые.

И лишь влюблённая Цесарочка одна

Бессребряна в плену интима:

Горячих, страстных чувств полна,

Страдает, ревностью гонима:

– Когда дождуся твоей ласки?

Мне Селезень шепнул, ты ходишь к Утке.

Она умеет строить глазки,

От мысли, что ты с ней, мне жутко.

Любимый! Я тебе по-прежнему верна

И без тебя не в силах жить.

Оставь её! Зачем тебе она?

Стирать портки и борщ варить?!

Но бес в ребро! Петух за пару дней

Всю пенсию с малявкой прогуляет,

Затем, как бомж, до пенсии своей

На мусорках бутылки собирает.

* * * * *

Ся басенка для одуванчиков седых:

Влюбляйтесь, милые, но чур не в

молодых!

Пиит-полиглот

Воскреснем ли когда от чужевластья мод?

Чтоб умный бодрый наш народ

Хотя по языку нас не считал за немцев.

А.С. Грибоедов

Не зависть мучает, а злость:

Сегодня рифмоплётов развелось,

Как подзаборных, слепеньких котят,

И все быть знаменитыми хотят.

Быть выше всех!

Стать недоступным норовит

Мечтающий о вечности пиит.

Но, поднимаясь, как на грех,

Он отрывается от всех.

Заумных образов плетёт он кружева,

Так, что невольно закружится голова.

Он счастлив, если говорит народ:

«Какой талантище!

К тому же – полиглот!»

В стремленьи оторваться от людей

Сонм поэтесс роится без дрожжей,

Мудрёно пишут все, –

сам черт не разберёт:

Что ни строка, то ребус иль кроссворд…

* * * * *

Поэта бронзой славит пьедестал.

Пиши, но так, чтобы на нём лежал

Букет живых цветов,

А не словарь заморских слов.

Президент и Нищий

Говорят, что раньше бондарей премировали по средним

показателям, как-то: за перевыполнение плана

по крепким пробкам при явном недовыполнении плана

по быстро рассыхающимся бочкам…

Однажды Президент, чтоб лучше знать народ,

Переодевшись, без охраны и без своры,

Как бомж небритый, через чёрный ход,

Тайком от ближних вышел в город.

Глава державы Нищего заметил,

С ним поздоровался и вежливо спросил:

– Тебе, кто помешал на этом свете

Трудиться так, чтоб ты достойно жил?

– Не пьяница я, не какой-то сброд:

Всю жизнь, как раб, пахал я, кореш!

Но Президент, чтоб кол ему в живот,

Назначил пенсию – котёнка не прокормишь.

При старой власти быть бы тут беде,

Бедняге не сносить бы головы.

Но новый Президент, на то и Президент,

Расхохотался, не боясь молвы:

– Ты, братец, на язык похвально дюж!

Жаль, в арифметике не больно-то силён

И зря про пенсию городишь чушь:

Она в год в среднем чуть не миллион…

На это Нищий возразил в ответ:

– Не вижу логики в твоём обмане.

На хрен мне звон златых монет

В чужом, а не в моём кармане?!

Сердобольный Уж

Так испокон в народе повелось –

Делиться с ближним радостью и горем.

В чужие уши стрессы, боль и