Михаил Задорнов - Задорнов Михаил Николаевич Страница 17

Только хозяйка трубку положит, уже бабуля тянет меня к себе:

— Никитишна, ты слыхала? Говорят, в моду вошли женские стеганые пальто из одеяла с пододеяльником.

Бабуля наговорится — дедуля тут как тут:

— Пантелеич, ты слыхал? Говорят, изобретен новый вариант кубика Рубика. В форме шарика. Называется «шарик Дурика»!

Во в семейку попал! Кота домашнего до того довели, что, когда дома никого нет, он трубку лапой снимает, важно так говорит:

— Мур!

Там сразу трубку вешают — думают, в МУР попали.

Разве о такой жизни я мечтал, когда с конвейера сходил? Другие мои коллеги по распределению на заводы попали, на предприятия. Все эти годы настоящим делом занимаются. А я? А по мне 1 апреля люди друг друга дурачат. На прошлое 1 апреля какой-то шутник на всех столбах объявление развесил: «Кто хочет записаться на французский спальный гарнитур под названием «Варфоломеевская ночь» — звонить с трех до пяти утра». И мой номер приписал.

Вы моего хозяина представляете? Когда его в три ночи разбудили с вопросом: «Вы не могли бы мне устроить «Варфоломеевскую ночь»?» — он ответил: «С удовольствием! И не только «Варфоломеевскую ночь», но и «Утро стрелецкой казни»!» И как даст мне со всей силы трубкой по голове.

А когда его через пятнадцать минут тем же вопросом разбудили, в его ответе приличными словами только предлоги были… И снова как даст мне трубкой по голове!

А при чем тут я? Ну хорошо, я техническая интеллигенция: так воспитан, что, когда меня бьют, ответить не могу. Но нельзя же меня только поэтому каждый раз козлом отпущения делать!

Но самое страшное — это когда хозяйка со мной на руках на кухне готовить начинает. А ей в это время сообщают, что какой-нибудь известный артист женился… У нее сразу все из рук валится. Пятнадцать раз меня на пол роняла. А в последний раз в борщ уронила. У меня Знак качества и отлетел! Вместе с куском от корпуса. Она не заметила, хозяину за обедом этот кусок в тарелке подала. Тот вилкой тыкал-тыкал, потом спрашивает:

— Из чего это у тебя сегодня борщ?

— Как всегда, — отвечает, — из косточки.

— Надо же, — удивляется, — до чего дошли! Косточки, и те со Знаком качества продавать стали!

И вот так с утра до вечера!

— А вы слыхали: у нашего шефа новый видеомагнитофон японской фирмы «Сикоси-накоси»?

— Это что! А у нашего шефа наш видеомагнитофон фирмы «Накося-выкуси»!

Вот времечко! Раньше друг к другу в гости ходили, книги читали, письма писали. Много красивых завидных слов в этих письмах было. Потом у некоторых они даже издавались. А теперь что издавать? Телефонные разговоры?

Ну разве о такой жизни я мечтал, когда молодым был?

А как хозяин со своим другом конспирируются, когда о завтрашнем дне договариваются? Это же только я слышу!

— Ну что, Саня, в субботу вечером в библиотеку идем? Как в какую? В загородную, конечно. Она до двух ночи работает, и у нас там знакомый библиотекарь есть. Помнишь, который в прошлый раз с подносом упал и все книжки между столиками разлил? Я ему уже звонил. Попросил приготовить три брошюры о Петрове-Водкине.

— Ты с ума сошел, Петь, — три брошюры о Петрове-Водкине на двоих! Это же какие мы с тобой начитанные оттуда уползем! К тому же я теперь, сам знаешь, ничего, кроме Сухово-Кобылина, не читаю.

— Сень, ты чё? Сухово-Кобылина вместе с Петровым-Водкиным читать нельзя. Это все равно что сказки Ершова! Наутро будешь чувствовать себя коньком-горбунком!

Как вы думаете, может моя утонченная мембрана каждый день такое слушать? Не ухо ведь человеческое!

Никто мою мембрану не жалеет. Недавно хозяин вообще в таком начитанном виде домой вернулся, что в радиосеть меня включил. В это время вечернюю сказку для детей передавали. Он трубку снял, к уху приложил… А ему женский ласковый голос говорит:

— Здравствуй, дружок!

Он сразу заулыбался.

— Кто это? — спрашивает.

А она еще ласковее:

— Сегодняшний вечер мы проведем с тобой, дружок, да?

Ну, он совсем разомлел, трубку рукой прикрыл, шепотом спрашивает:

— А где мы с тобой встретимся?

Она говорит:

— В тридесятом царстве, в тридевятом государстве!

Он как закричит:

— Да вы знаете, кто с вами разговаривает?

Она отвечает:

— Иванушка-дурачок!

Туг он сообразил, в чем дело, — как даст мне опять трубкой по голове. У меня корпус и треснул. А хозяин смотрит и говорит:

— Совсем наш телефон старый стал… Пора его на свалку!

Ну вот, думаю, уже и на свалку. Значит, вся жизнь так в пустых разговорах и прошла: «А вы слыхали? А вы слыхали? А вы слыхали?»

— А вы слыхали, Муму откачали? Что? Не знаете, кто такой Муму? Ну вы и темнота! В школе надо было учить Пушкина!

— Сами вы темнота! Не слыхали небось, наш Сидор Матрасыч фиктивный брак заключил. У него от этого фиктивного брака уже двое фиктивных детей растут!

В общем, теперь, когда дни мои сочтены, честно скажу: лучше бы я тогда с конвейера не по профилю работать пошел. В сферу обслуживания. Телефоном-автоматом. Может, и пользы тоже не много принес, зато всегда бы при деньгах был! Конечно, обругали бы меня пару раз, может быть, даже по физиономии съездили… Но денег от этого не уменьшилось бы…

О! Хозяйка с работы вернулась. Опять меня на кухню тянет. Боже мой! Только бы ей снова не сообщили, что кто-то женился! Так еще жить хочется!!!

Мы живем хорошо!

Мы с женой живем хорошо!

У нас замечательный телевизор! У него трубка по японской лицензии сделана в Финляндии. Правда, все остальное сделано у нас. Поэтому вторая программа рябит, а третья не работает. Но когда приходят гости и мы включаем первую программу, они искренне завидуют тому, какие не наши цвета у нашего телевизора!

Машина у нас последней доступной нам престижности. «Москвич», который наши разработали совместно с французской фирмой «Рено». Причем он у нас из первой партии. Это важно! Как утверждают специалисты, в первой партии все детали еще французские. Правда, стоит она в нашем кооперативном гараже, до которого надо ехать на электричке. Поэтому мы показываем гостям лишь фотографию нашей машины и рассказываем им о том, как она хорошо ездит, но не рассказываем о том, как она плохо тормозит. Видимо, одна деталь все-таки попалась наша. И гости завидуют нашей машине, глядя на ее единственную фотографию, которую мы успели сделать еще до того, как поняли, что она плохо тормозит.

Одним словом, у нас много есть такого, чему завидуют наши гости. Например, кран в ванной. Французский. Но его собирал наш сантехник. Долго ругал их мудреные прокладки. После чего поставил наши — немудреные. Теперь с душа то и дело слетает ситечко и бьет по голове. Поэтому, когда принимаешь душ, надо придерживать ситечко рукой. Но гости душ не принимают. Они завидуют нашей ванной комнате в целом. Когда женщины заходят в нее, они обычно говорят: «Если бы у меня была такая ванна, я бы купалась в ней с утра до вечера!» Они не знают, что купаться в нашей ванне невозможно. Пробка серебряная с глубокой позолотой, оставшаяся, как говорят те, кто нам ее продал, от личной ванны Павла I, по диаметру в два раза меньше отверстия в самой ванне. Поэтому, когда ложишься в ванну, надо отверстие затыкать пяткой.

У всех гостей без исключения вызывает удивление наша дочь. Перед тем как сесть за стол, мы ставим ее на стул, и она читает нам наизусть, с выражением два стихотворения Цветаевой и одно Мандельштама. Все гости восхищаются таким глубоким пониманием поэзии в три года. После этого мы быстро снимаем ее со стула и уносим из комнаты, потому что от себя она говорит исключительно словами, принесенными из детского садика.

Но гости этого не знают. Их восхищает наш дом, обстановка. Особенно всех восхищает антикварный будильник конца прошлого века. Один из гостей, когда узнал его стоимость, сказал, что за такие деньги он бы сам мог приезжать к нам каждый день и будить до конца жизни. Он не знает, что этот будильник звонит не тогда, когда нам надо, а когда ему самому захочется. И мы перестали им пользоваться с тех пор, как жена, послушавшись его, ушла на работу в половине четвертого ночи. Прождав тщетно автобуса, вернулась домой в половине шестого. Прилегла на минутку до половины двенадцатого. И получила строгий выговор за то, что проспала начало рабочего дня в период введения дисциплины, когда стали строго следить за тем, чтобы во время рабочего дня все спали на своих рабочих местах, а не дома.