Чаудер (СИ) - Алина Ки Страница 28

И он теперь уехал в Калифорнию, говорят, приличные деньги зарабатывает. Но я не верю, не-а. А знаешь почему? Потому что в том году, когда тетя моей двоюродной сестры по стороне отца сватала свою дочь Мади замуж за него он отказался. Выкуп говорит очень большой. А какой выкуп? Мне моя тетя по маме назвала сумму за свадьбу и выкуп невесты. Тьфу! Легкие деньги! Я бы подкопил год и сам мог жениться на дочери тети мой двоюродной сестры по стороне отца. А между прочим дочка так себе. Красотой пошла в бабушку ее отца, кстати, она и мне бабушка, но по стороне матери, а не отца. Мы с ней дальние родственники и по стороне отца и по матери. Представляешь? Хотя стоит признать, что Мади замуж все же вышла. За двоюродного брата ее соседа по улице, меня даже на свадьбу приглашали, но я тут, а они там. Говорят на их свадьбе были все наши. Даже прилетел отец моего троюродного брата по стороне деда по стороне отца! Из Китая прилетел! Эх... Жалко меня не было.

У меня шла кругом от обилия семейных связей этого парня. Мама...папа... еще ладно. Но двоюродные племянницы, их дети...Как можно держать это в своей голове.

- А таксистом я приехал по карте, кстати, у моего названного брата родной дядя работает в посольстве. Обещал помочь через два года с гражданством. Но я даже не знаю... Надо еще поспрашивать у моего двоюродного дяди с Мумбаи, может он мне какой совет даст. Вот хорошо евреям. Куда ни плюнь - все вокруг или банкиры или адвокаты. А у меня? Этот таксист, там таксист, тут парикмахер, ну кроме дяди моего названного брата. Он то в посольстве, как понимаешь. Ну еще конечно есть врачи. Кстати, моя троюродная тетка по стороне отца вышла замуж за пилота, но тот умер от ожирения в сорок лет. Представляешь? Жирный пилот! Ха!

Вот под этот бубнеж мы и ехали всю дорогу. На мои уши летела непонятная информация про чужую семью, а таксист во мне нашел бесплатного врача для всей своей родни и чуткого слушателя.

- Послушай, а удаленные консультации ты даешь? Я бы связался по скайпу с мамой, и она рассказала бы о своем кашле, да и честно говоря, моя тетушка тоже плоха. Говорит, что как съест карри, так сразу становиться душно, жарко и вся она горит. А ее карри никто кроме ее двоюродного брата есть не может. Нет, представляешь, она слишком много кладет специй! Очень остро! И это для меня остро, что уж говорить про вас, белых! И еще у сестры ее соседки болит нога. Может ты и ей мог выписать лекарства или дать консультацию? Ты же врач! Кстати о той соседке...

***

Уже в полной темноте такси подъехало к участку.

- И тогда моя мама ее маме говорит: "Моя мама...

- Помолчи, - прервал я очередную историю о родственниках.

- Хорошо, хорошо, куда тебя высадить?

- Ближе к дверям, еще ближе, - командовал я. - Вот здесь останови. Все, жди меня здесь. Надень, - протянул ему хирургическую маску для лица.

- Зачем?

- Чтобы тебя не узнали.

- Я тя умоляю. - Блеснули от улыбки зубы, - Тут диспетчер таксистов путает, кто же из этих копов отличит одного индуса от другого? - черные, густые брови индуса взлетели вверх.

Я лишь закатил глаза к потолку и открыл дверцу авто. Неуверенно ступил ногой на асфальт. Потом подтянул вторую ногу. Уверенности поубавилось. Но все же вышел из машины, держа автомат под тканью белого халата. Если на меня обратят чуть больше внимания - сразу станет понятно, что я преступник. Одежда, рука под халатом, маска на лице. Да к тому же эти темные пятна крови на белоснежной ткани. Они вроде бы не так ярко были видны в этих потемках, но они есть. И не смотря на вечер у этого участка полно камер, много света от фонарей, ламп, из окон и ... и...и много полицейских. На каждую лампочку по два человека в форме.

Без паники. Я захожу внутрь, стреляю вверх и требую Джейка.

Шаг вперед.

Потом я отступаю к такси и мы втроем уезжаем.

Повернул слегка голову назад.

Индус-таксист показал мне большой палец и лучезарно улыбнулся. Я гулко сглотнул. Во рту моем образовалась пустыня сахара. До стеклянных дверей здания оставалось три шага.

Через секунду я принял странное и неожиданное решение. Схватил за шею проходящего мимо копа и вскинул вверх автомат.

- Всем лечь на землю! У меня заложник! - закричал я во всю силу своих легких.

Хирургическая маска на лице мешала орать, ткань то и дело залезала внутрь рта, но я продолжал голосить:

- На пол! Живо! Лицом вниз! Живо! Живо!

Мой заложник замер, словно палка, вытянулся и заледенел. Его сослуживцы вскинули свое оружие, а случайные посетители участка пригнулись, согнулись.

- Лечь на пол! Живо! - повторил я.

Неуверенность, страх, раздражение - на лицах сослуживцев копов читалось много эмоций.

- Делайте что он говорит, - прошептал мой заложник.

Я прижимался к его спине и чувствовал, как дрожит этот тип. Высокий, крепкий мужчина в форме, с кобурой и рацией и прочими причиндалами дрожал. Я заметил, как на его шее, сзади образовался пот и как он потек капельками за воротник идеально выглаженной рубашки.

Копы опускали