Ян Маккей - Черчилль шутит. Лучший юморист британской политики Страница 5

То, что рог для носорога, то, что жало для осы, то магометанская вера для арабов.

Официальный жаргон может быть использован, чтобы уничтожить всякий человеческий контакт или самую мысль.

Прекрасно быть честным, но очень важно еще быть правым.

Нужно стать справедливым, прежде чем быть щедрым.

Независимость судебной власти от власти исполнительной есть первейшая защита от тирании.

Суд присяжных, право каждого быть судимым равными себе – один из ценнейших даров, сделанных Англией Америке.

Чем больше мы знаем о противоположной точке зрения, тем меньше мы озадачены в своем выборе.

Первые испытания премьер-министра часто самые тяжкие. Наиболее грозные препоны лежат в начале пути. После их преодоления путь становится сравнительно гладким.

Наихудшие трудности, которые мы переживаем, не приходят из-за границы. Они появляются внутри страны. Эти трудности происходят от мозговитых людей особого сорта, всегда обнаруживающихся в этой стране, которые, если и привносят что-то в нашу культуру, то сильно отнимают от нашей силы. Наши трудности происходят от настроения ничем не обоснованного самоуничижения, в которое нас ввела одна влиятельная часть нашей собственной интеллигенции.

Когда орлы умолкают, попугаи начинают трескотать.

Нас иногда спрашивают: «За что воюют Британия и Франция?», на что я отвечаю «Если бы мы перестали воевать, вы бы скоро поняли».

Не парламенту надлежит править, но народу посредством парламента.

Автомобильный тормоз, в сущности, вещь односторонняя: он предотвращает аварии, возникающие от слишком быстрой езды. Тормоз не был задуман, чтобы избежать аварии, возникающей от езды слишком медленной. Эти функции относятся к другому устройству. Тут нам понадобится двигатель и, разумеется, запас горючего. И в этом мы полагаемся на обновленный импульс народной воли; лишь силою двигателя, иногда регулируемой тормозами, можно обеспечить постоянный прогресс нации и общества.

Мы возвысили свободу; остается удержать ее на высоте.

Жизнь есть ощущения; ощущения есть жизнь.

Логика, как и наука, должна быть слугой, а не господином человека.

Великие государства не должны позволять обиде, капризу, имитации или мести проникать в их политику.

О капитуляции Германии:

Моя ненависть умерла в момент их капитуляции.

Что это за хворь, которой мы болеем на этих островах? Этот недуг опасней, нежели малярия, – это болезнь силы воли.

Неужели единственный урок истории в том, что человечество не способно учиться?

Никакой материальный прогресс, даже принимающий такие формы, о которых мы сейчас не можем помыслить, как бы ни расширял он способностей человека, не сможет утешить его душу.

Лучший способ принять горькую микстуру – это выпить ее одним глотком.

Мы не нуждаемся в сборище трутней среди нас, будь они из древней аристократии, современной плутократии или обычных выпивох из паба.

Мы более счастливы в старости, чем в юности.

Даже мои друзья не обвинят меня в скромности.

Добродетельные мотивы, скованные инерцией и робостью, не ровня вооруженному и решительному зверству.

Джентльмен не ест бутерброд с ветчиной без горчицы.

Со сном – никаких полумер. Раздевайтесь и ложитесь в постель.

Никакой народ и никакой человек не имеют монополии на добро или зло.

В международных чувствах самое фатальное – обман. Обиды будут прощены, страдания и утраты прощены или забыты, битвы останутся в памяти лишь воинской доблестью сражавшихся. Но всяческое сутяжничество, всякое трюкачество навсегда останутся ноющей раной.

Пожадничать современным кораблем для моряков – все равно что пожадничать лампой безопасности для шахтеров.

Некоторые математические количества, проходя через бесконечность, меняют свой знак с плюса на минус.

Возможно, это правило имеет моральное применение, – когда развитие орудий уничтожения наделяет каждого способностью убить всех, никто не захочет вообще кого-либо убивать.

Трудно обрести новые интересы, когда жизнь подходит к концу.

Чтобы наполнить слушателей каким-либо чувством, оратор должен сам быть им полон… Чтобы тронуть их сердца, его сердце должно быть растрогано. Чтобы убедить, он сам должен верить… Каждый оратор верит в то, что говорит, в тот момент, когда говорит это. Он может быть непоследовательным, однако никогда сознательно неискренним.

Оппозиция не несет ответственности за предложение сложных, интегрированных планов. Иногда она делает такие предложения, но это не входит в сферу ее ответственности.

Из всех талантов, жалованных человеку, самый драгоценный – дар оратора. Тот, кто владеет им, держит в руках власть более долговечную, чем власть великого самодержца.

Оратор суть независимая сила в этом мире. Покинутый своей партией, преданный своими друзьями, лишенный политического чина, человек с даром оратора сохраняет силу.

Я с трудом подавляю нравоучительные порывы.

Предложения оратора, когда он дает ход своему искусству, становятся длинными, раскатистыми и звучными. Особый баланс фраз его производит каданс, более схожий с белым стихом, нежели с прозой.

Люди забывают физическую боль гораздо быстрее, чем радостные чувства. Милостивое Провидение укрывает бархатом забвения многие наши страдания, позволяя нам наслаждаться великими моментами жизни, которые мы встречаем в этом земном путешествии.

Перемена партии обычно считается куда более серьезным нарушением постоянства, чем перемена взглядов.

Мы преодолеем! Мы не знаем когда, мы не знаем как, но мы преодолеем.

Человеческие существа и человеческие сообщества – не возводимые конструкции и не собираемые машины. Это растущие растения, и относиться к ним должно соответственно.

Лучше иметь амбициозный план, чем никакого.

Видеть путь вперед – это одно, идти по нему – совсем другое.

Душа Польши неуничтожимая. Она поднимется снова, подобно скале, которую могут на время захлестнуть волны прилива, но которая остается скалой.

Из армии опасностей выбирайте ту, с которой можете справиться и которая, будучи отражена, увлекает за собой другие.

Достоинство премьер-министра, как женская честь, не может быть утеряно частично.

Взойдя на вершину власти через множество преград, вы попадаете в опасность чувства вседозволенности и рискуете начать думать, что любые ваши взгляды хороши для страны и могут быть навязаны вашим подчиненным.

Политические вершины покоряются труду, не борьбе. Политики ожидают падений и надеются на подъемы.

Есть два метода пророчеств. Мы можем искать в прошлом некий период, чьи условия напоминают условия наших дней настолько, насколько возможно… Второй метод в том, чтобы проследить ход событий в непосредственном прошлом и попытаться продлить его в ближайшее будущее. Первый – метод историка, второй – метод ученого.

Частная собственность имеет право на защиту. Наша цивилизация построена частной собственностью и только ею может быть защищена.

Как может быть, что корабль побеждает волны, хотя волн так много, а он один? Ответ в том, что у корабля есть цель.

Нет пользы говорить «Мы делаем все, что в наших силах». Вы должны делать все, что нужно.

Единственный ключ к пониманию действий могущественных держав – это правильная оценка их интересов и их восприятия своих интересов.

Из выступления перед школьниками, 1941 г.:

Никогда не сдавайтесь! Никогда не сдавайтесь! Никогда, никогда, никогда не сдавайтесь – ни в большом, ни в малом, ни в крупном, ни в мелком. Никогда не сдавайтесь, иначе как понятиям чести и здравого смысла.

Пожалуй, лучше быть безответственным и правым, чем ответственным и не правым.

Возмездие из всех услад самая дорогостоящая и требующая времени. Ретроактивное гонение – самое пагубное.

Меньше всего демократии в законах толпы.

Успех не может быть гарантирован. Безопасных битв не бывает.

Хлеб должен быть толщиною с вафлю, это не более чем средство доставки содержимого в желудок.

Наука способна расширить границы каждого государства, не сужая границы соседей, и увеличить благосостояние каждого народа, ничего не забирая у других.