Павел Зайцев - Увидеть море Страница 51

- Чёрт, Джек! — воскликнул я, пораженный услышанным. — Ты спецназовец что ли?

- Нет, друг, — засмеялся индеец, — я не спецназовец. Пойдем покажу.

От третьей комнаты я ожидал что угодно от пыточной до военного склада, но и тут Джеку удалось удивить меня.

Комната оказалась спальней, стены которой были полностью закрыты стеллажами. Книги, книги, книги. Ряды книг, куда не взгляни. Учебники и научные труды по механике, физике, математике.

- Я инженер, Пол. Я строю военные подводные лодки, но, вообще-то, это секрет, — огорошил меня Джек.

- А воевать против России будешь? — серьезно спросил я.

- Буду, Пол, — честно ответил Джек Дежарден, инженер, музыкант и Рэмбо по-совместительству, — но пока войны нет, никто нам не помешает расслабляться вместе. Пойдем, будем выть на Луну. Захвати нам скотча на твой выбор.

Вернувшись на крыльцо мы уселись на ступеньки и некоторое время вслушивались в голос ветра, передавая друг другу бутылку J&B.

- Давай, Пол, вой на Луну, как волк, — подбодрил Джек.

- Но ведь Луны не видно, что-то.

- Так вызови её. Вызови своим воем!

Уставившись в чёрное, без единой звезды, небо, я откашлялся и надсадно завыл. Вой вышел хриплый и визглявый.

- Нет, это не годится, — скривился Дежарден. — Делай, как я.

Расправив плечи, он подобрался, вдохнул поглубже и издал протяжный утробный вой. Где-то в Хэмптоне откликнулись собаки.

- Ау-у-у-у-у! — с воодушевлением присоединился я.

- Оу-у-уы-ы-ы-у-у-у! — выл Дежарден.

Из-за облаков медленно показалась луна, словно желтое щербатое лицо древнего бога. Бог высунулся из окна небесной таверны, и уставился пьяным взором вниз на существ, которые с незапамятных времен взывают к нему таким незамысловатым способом. Бог улыбался.

Эпизод 28: Тени в раю.

Говорят, жизнь — это то, что происходит, пока ты строишь планы. У нас со Светкой особого плана не было.

Работать, копить деньги, вернуться в Россию и купить квартиру. Дальше шли сплошные разночтения.

Жена была упорна в достижении цели. Рутинная работа приносила ей спокойствие. С неподдельной радостью несла она домой после смены небольшую пачку зеленых бумажек и прятала её в копилку. Содержимое копилки росло, превращаясь в её уютное счастье.

Света лепила свое счастье по образу и подобию всех женских счастий от начала времен, я же, как это обычно бывает с мужчинами, был занят поисками себя и своего места в этом мире. И пока то, что мир имел предложить, меня не устраивало…

Весь этот размеренный цикл ежедневных усилий и достижений не манил и не звал в прекрасное далеко.

В детстве я смотрел на своего отца — строительного прораба, на его подчиненных — простых работяг, и с содроганием думал: «Неужели меня ожидает то же самое?». Они казались мне заживо погребенными. Похоронив юношеские мечты, неподвижно гнили, стиснутые со всех сторон могильной землей однообразия и повседневности.

Каждое утро поход на работу, и один день неотличим от другого. Место у станка или на строительном участке. План выточенных деталей, проложенных проводов, подключенных светильников. Диван. Телевизор. Пиво на лавочке у подъезда. И так год за годом до предсказуемой развязки.

Я хотел жить ярко. А о том, как я хотел умереть, думать было рано.

В пятнадцать лет я часами лежал в ванне, листая журнал «Ровесник» с портретами рок-звезд или взахлеб зачитывался книгами фэнтази о героях, путешествующих по параллельным мирам, и без остановки мечтал. Моя жизнь должна была стать чем угодно, но только не серой однообразной жвачкой.

«Вы такие разные. Вы совсем не пара», — часто говорили завистники. Может, это было и правдой. Мы не прислушивались. Молодые и влюбленные мы не замечали различий, и наш «Титаник» шёл вперед споро и величественно.

Лето кончилось, и Хэмптон Бич стал стремительно превращаться в глухую унылую дыру, какой он предстал нам при первом знакомстве. Толпы праздных туристов из Нью-Йорка рассаживались в новенькие блестящие машины и уезжали к родным офисам. Разнообразные птицы сбивались в стаи, тревожно галдя на холодных опустевших пляжах. Пришла пора и нам возвращаться на юг в обжитую Флориду.

В это время в Хэмптон Бич приехал Миша.

- Я тут припарковался около отеля… Эшворт, вроде, называется. Ты, Паш, не встретишь ли меня, если тебе не трудно, — услышал я знакомый вежливый голос в трубке.

Время пролетело стремительно. Еще недавно мы делили комнату в общаге и вместе прогуливали пары. Теперь та жизнь казалась далекой и нереальной, словно все это случилось с кем-то другим.

- Миша, дружище! Рад видеть! — мы крепко обнялись и рассмеялись, преодолевая некоторую неловкость.

Прошло меньше трех лет, но передо мной стоял другой человек. Редкие кусты бороды, болезненная худоба, желтое пергаментное лицо. Ворох одежды из острых углов, спутанных волос, торчащего кадыка и беспокойных глаз.

- Это ты меня ещё в первый год после службы не видел, — посмеивался Миша, когда мы расположились в тесной компании за накрытым столом. — Я, как отмороженный ходил. После армии начинаешь ценить жизнь. Для нормальных людей ты, как зомби. Ходишь и улыбаешься тупо. Им не понять, что выпил стакан водки — радость, проспал до обеда — радость. Сидишь с бутылкой пива на скамейке и смотришь на проходящих девчонок в коротких юбках, и никуда не надо идти и ничего не надо делать — просто счастье!

На следующий день разношерстная кавалькада «руссо туристо» последний раз прошуршала лысыми шинами по пыльному Оушен Бульвару и двинулась в направлении штата крокодилов и апельсинов. С собой мы увозили не только увесистые кошельки, но и пару новых лиц.

Флагман каравана — наш огромный золотисто-зеленый Додж Интрепид — приютил на заднем сиденье — Ассоль и её гламурного друга («только друзья и ничего более!») Якова.

Надо сказать, что в свое время отношения с опальными соседями — Стивом и Кристиной планомерно ухудшались и ухудшились совсем.

Противостояние закончилось неожиданным блицкригом в исполнении Димы.

Одним особенно унылым и дождливым вечером, поглотив в доме все, что могло гореть, Дима вспомнил о благосклонности Кристины в день их первой встречи. Мысли эти под воздействием винных паров и длительного воздержания сложились в романтический образ, и, как безумный, но интеллигентный уж, Дима вполз под покровом ночи в спальню Кристины и улегся к ней в постель.

Разбуженная робкими заигрываниями осовелая ото сна девушка нещадно вытолкала «ужика» за дверь и закрылась на замок. Но какое уважающее себя пресмыкающееся остановится перед таким нелепым препятствием после литра водки?

В пять утра весь дом разбудил пронзительный визг Кристины.

Размахивая подаренным мне на день рожденье армейским ножом, я выскочил в холл и краем глаза лишь успел заметить метнувшуюся к себе в спальню тушку брата.

После беседы с пострадавшей выяснилось, что Дима в лучших традициях пословицы «его в дверь, он в окно», вскарабкался по деревянной стене в спальню Кристины и опять занял стратегическое положение в непосредственной близости от соблазнительных форм спящей девушки.

На следующий день Диму стыдили, ругали и принудили к извинениям, но Кристина оставаться в этом «вертепе разврата» далее не возжелала.

- Ну, Дима, с меня причитается, — цинично хохотнул я.

Свято место пусто не бывает, особенно если его сдают за разумные деньги и без залога. На следующий день в дверь постучали.

- Здравствуйте, я по поводу комнаты. Мы бы хотели снять её, — прозвенел колокольчиком приятный женский голос. Мне было интересно, посмотреть на лицо его обладательницы, но я не в силах был оторвать взгляд от двух полушарий идеальной формы, которые вызывающе бросились в глаза из глубокого декольте.

- Вы Паша? — нарушил паузу вопрос.

Я с усилием кивнул и перевел взгляд чуть выше. Передо мной стояла копия среднестатистической героини из двусмысленных японских мультиков хентай.

Круглое лицо, большие глаза с длинными ресницами и аккуратная, чуть безвольная линия рта.

- Я Ассоль, а это — Яша, — на заднем плане маячил копной кучерявых волос и узенькими черными очками худощавый парень. Пра-хипстер был облечен в ультра-модные шорты, кроссовки от Томми Хилфигера и ярко-оранжевый рейверский свитер.

- Вы сдаете квартиру? — заторможено протянул он гнусавым голосом.

- Конечно, сдают! — поспешили ответить из-за моей спины Дима с Мишей, пожирая взглядами девушку.

По приезду во Флориду наша колония разместилась в живописном аппартмент комплексе в сердце самого быстро развивающегося города Америки. На Тампе мы остановили свой выбор, решив, что аренда жилья здесь доступнее, а предложений о работе больше, чем на биче.