Александр Никонов - Подкравшийся незаметно Страница 6

Дед Мороз постеснялся сказать, что он поломал уже большое количество подарков, предназначенных детям России, просто начал медленно отползать назад. Он был бесконечно благодарен этому странному человеку, рисковавшему своей жизнью ради детей всей планеты. "Ах, какое сердце, какое большое сердце, - роняя слезы, думал Дед Мороз ползя в сторону Европы. - Как у теленка."

- Эй! - Вдруг окликнул его Ельцин. - Эй, понимаешь, Дед Мороз! Если я не вернусь... ну ты понимаешь... Я открою тебе последнюю партийную тайну.

- Какую тайну? - не понял Дед Мороз.

- Такую. Я ведь последний руководитель России из бывших высших партийных чиновников. И я не хочу, чтобы эта тайна умерла вместе со мною.

- Золото партии? - догадался Мороз.

- Нет. Запомни, старик: Ленин был одноногим! Слышишь? Одноногим!

- Как?! - не поверил Дед Мороз.

- Он носил протез.

- Спасибо, - потрясенно прошептал Дед Мороз и пополз дальше, сглатывая слезы. Никогда еще в один день ему не приходилось столько плакать...

Через некоторое время Дед Мороз вошел в зал, где проходила кремлевская елка. Толпа мелких и покрупнее детишек обступила его.

- Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты! - хором продекламировали детишки. - Ты подарки нам принес?

Дед Мороз растерянно достал из-за спины полупустой растерзанный мешок с обломками игрушек. Во взглядах детей он увидел недоумение.

- Ну а что ж тогда пришел? - с укоризной выразил общее мнение самый старший мальчик в круглых очках. Казалось, он хотел добавить еще что-то, но сдержался.

Глава 4

Губернатор Александр Лебедь задумчиво барабанил пальцами по столу, на котором лежала газета. Опять скандал. Война компроматов. Кому это выгодно? Может быть Коржакову? Или это тонкая игра беглого Мавроди, желающего оптом скупить, а потом в розницу продать Россию? (Пепел от толстой пачки "мавродиков" до сих пор стучал в сердце Лебедя.) А может, в игру включился сам Кобзон?

Лебедь привычно дернул красный рычаг справа от кресла. Это был сигнал вызова. В дверь тут же вошел адъютант хотя и в штатском, но с хорошей выправкой.

- Ну? - Лебедь был привычно лаконичен.

- Работаем. Но в пределах. - Также кратко ответил адъютант. Лебедь и в других ценил умение доложить кратко и по существу.

- А это?

- Всегда.

- А то?

- Раз и навсегда.

- Свободен.

Адъютант прошел с ним тринадцать войн. И во всех остановленных Лебедем войнах этот мальчишка был рядом. Лебедь любил его как сына. Даже больше как двух сыновей. Он всегда посылал мальчишку в самое пекло, рассуждая, что пусть уж лучше убьют адъютанта, чем начальника. Потому что, как же тогда солдаты без бати-командира? Ведь солдатам он тоже отец родной, а не хрен собачий.

Лебедь взял из стакана красный карандаш, решив еще раз перечитать статью из "Московского комсомольца". Хорошая статья. Наверное, еврей написал. Лебедь взглянул на подпись. Да нет, вроде русский - Иван Кацман-Рабинович. Может, псевдоним? Кто же ему слил эту информацию? Какая сволочь? И по кому удар? Может, по Черномырдину? А может, и по самому Ельцину? Лебедь представил, какая буча сейчас в Думе. Илюхин, небось, заходится, как всегда требует импичмента президента.

Лебедь надел круглые очки в металлической оправе, бывшиес ним во всех заварушках. И что странно, линзы много раз бились от прямых попаданийосколочно-фугасных и кумулятивных снарядов, а оправа стояла, лишь многочисленные царапины покрывали ее.

Ладно, пройдемся еще раз. Может, что и прояснится.

Статья называлась "ТРУДНОЕ СЧАСТЬЕ МАЛЕНЬКОГО КОНРАДА"

"С кем только не сталкивала меня нелегкая журналистская жизнь. Люди все больше удивительные, какие только в нашей Родине и рождаются. Один из такихзамечательных людей - Конрад Карлович Пидаргузов, человек удивительной и нелегкой судьбы. Познакомился я с ним в сандуновских банях, когда сунув какому-то низкорослому купюру, попросил:

- А ну-ка, сгоняй за пивом, пацан.

Это и был рано поседевший Конрад Карлович, коего я принял за мальчишку из-за низкого роста. Так и познакомились. Попивая принесенное Конрадом из буфета пиво, я слушал историю его жизни, и не раз слеза подступала в моим длинным пушистым ресницам.

Оказалось, Конрад является незаконнорожденным и гонимым сыном Бориса Ельцина. Еще когда Ельцин работал в Свердловском обкоме партии, КГБ доложило, что у него где-то в деревенской глуши родился побочный сын Конрад или, как ласково звала его старушка-мама, - Коник. Поняв, что это может поставить крест на его партийной карьере, первый секретарь отдал приказ уничтожить всех младенцев в Свердловской области. Тогда мать маленького Коника положила его в корзину, пошла к реке и отправила корзинку с орущим младенцем вниз по Енисею. При впадении Енисея в Северный Ледовитый океан, плывущую корзинку увидел в перископ капитан атомной подводной лодки Герой Советского Союза Карл Цейс. Думая, что это никому не нужная вещь, только лишний раз загрязняющая океан, капитан в учебных целях выпустил две торпеды, но не попал. Господь хранил младенца. Тогда Карл Цейс объявил всплытие и отправил матросню за корзинкой.

Так маленький младенчик стал сыном полка или, точнее говоря, внуком субмарины. Семи лет от роду он впервые увидел землю и голубое небо вместо железных шпангоутов и угловатых цугундеров. "Подлячий выкормыш" ласково звали матросы малыша. Ел мальчик действительно очень много, но тесные помещения лодки не давали ему простора для беготни и физического роста, поэтому росточка парень остался, прямо сказать, младенческого, зато мог проникать в такие кубрики и сфинктеры, куда не мог пролезть ни один штатный моряк. Особенно полюбил малыш греться возле реактора. "Смотри, задристыш, а то рога вырастут", - добродушно шутил седоусый боцман, по-отечески поднимая мальчика за уши. И точно, к пятнадцати годам у парня обнаружились некоторые уплотнения ушных хрящей. "Неоперабелен", - таков был суровый приговор медиков. Мечту о море пришлось оставить.

Но не таков наш паренек! Вычерченные тонким карандашом на карте ватерлинии и ряды стройных кильватеров на продуваемой всеми ветрами палубе часто снились ему долгими бессонными ночами. Он без экзаменов поступил в институт Дружбы народов имени Патриса Колумбана факультет имени одноглазого адмирала Нельсона.

Впервые академик Курчатов обратил внимание на низкорослого паренька во время лабораторной работы по физике, когда Конрад изучал резонанс Фаллопиевых труб. Вошедшая в резонанс самая большая труба соскочила с кронштейна и обрушилась на парня, начисто срезав ему запонки. Срикошетив от пола, запонки, сделанные когда-то боцманом Сидоренко из остатков ненужной боеголовки, с силой ударили Курчатова в глаза. Ослепшегопрофессора унесли на носилках, но и в бреду он еще долго повторял имя удивительного студента.

Через пять лет Конрад закончил институт по специальности "визуальный контроль пожарных гидрантов и аквариумная акустика". Это было, конечно, не море. Но все же что-то связанное с водой. Однако работать по специальности Конрад не стал, а уехал с одним негром с параллельного потока в Африку. Но в Африке жить оказалось еще тяжелее, чем ходить под водой на атомной субмарине. Пришлось обитать в тростниковой хижине, спать и ходить в туалет с автоматом Калашникова, периодически отражать набеги повстанцев, противников режима. Заработать ничего не удавалось, все деньги уходили на патроны. Слава богу, что питание бесплатно росло на пальмах. Прожив так восемь лет, Конрад продал своего друга в рабство повстанцам.Таким образом удалось выручить необходимую сумму для покупки билета на самолет "Аэрофлота" летящий до Стамбула, а уже оттуда на перекладных он добрался до Абхазии, где некоторое время был советником в правительстве Ардзинбы. Но Ардзинбу продать никому не удалось, поэтому Конрад перебрался в Москву.

Сейчас Конрад зарабатывает на жизнь тем, что в одном из второразрядных кабаков танцует стриптиз-гопак или же просто медленно раздевается под русские плясовые мелодии, к вящему удовольствию бездуховных российских богачек, готовых за деньги продать самое святое. О времена, о нравы!.."

Лебедь в раздумьях прошелся по кабинету. Внезапно его озарило. Он понял тайный смысл публикации. Как же он сразу не догадался!

Это же удар по Пугачевой! Так-так-так... Теперь нужно пораскинуть оставшимися после войн мозгами, какие выгоды сможет извлечь из ситуации лично он, Александр Лебедь?

Кажется, он знает, что ему нужно делать!

Лебедь быстро набросал текст на бумажке и дернул красную ручку от катапульты кукурузника. Вошел адъютант.

- Так, первое: эту телеграмму отправить в Лапландию вот этому лицу. Второе: сходить в архив МВД узнать все про это лицо. Вопросы есть? Свободен.

Довольный произведенной умственной работой Лебедь откинулся в кресле и довольно засмеялся: