Татьяна Шабашова - Голые факты Страница 7

«Крупный промышленный магнат с Восточного побережья продал одну из своих яхт».

Мурашки по коже! Отказаться от второй яхты! Но ведь может случиться, что на одной яхте уедут кататься магнатовы дети — что тогда? Куда бедному магнату податься? Сидеть на суше?

«Известная в Бостоне богатая замужняя дама объявила о том, что она решила обходиться без своего еженедельного сеанса массажа».

Жутко даже представить, что происходило в те дни в шикарном особняке дамы!

— О-о-о! — стонали хором личный врач, камеристка, горничная и уволенный массажист.

— Но как же без массажа? — ныл потрясенный муж, заботливо скармливая бедняжке ломтик грейпфрута.

— Вон твоя сестрица сменила «кадиллак» на занюханный «мерседес» и хвалится во всех газетах! Чем я хуже ее? — стояла на своем лежащая.

В двери заглядывали перепуганный управляющий, адвокат, косметолог и мозолист. Шофер, садовник, кучер, повара и бармены переживали за хозяйку, стоя под окнами. Гувернеры и гувернантки прижимали платки к глазам. Дети были в отчаянии. Мажордом — в миноре.

«В доме миллионерши Эльзи Поллак, живущей в Лос-Анджелесе, во время званых обедов гостям подают дешевый красный стручковый перец».

Стручковый пе... О! Каждый, в ком бьется сострадательное сердце, не замедлит прослезиться от такого сообщения. Вообразите: респектабельный дом, где все — начиная от вышколенного дворецкого и кончая половичком для вытирания ног — сама изысканность, и вдруг этот грубый овощ! В хижине мексиканского батрака место этому паршивому стручку! Но чего не сделаешь ради экономии?!

«Другая богатая хозяйка, — пишет далее «Тайм», — заменила в своем доме живые цветы на искусственные».

И это, конечно, еще цветочки! Потому что, как сообщает далее «Тайм»:

«В Вашингтоне богатые люди сокращают свои расходы. Они заставляют своих детей помогать подавать на стол, обходясь при этом двумя официантами вместо четырех».

Двумя официантами вместо четырех! Вот они, чудовищные цифры, которые вопиют сами за себя! В свете этих ужасающих фактов как дико выглядят те самые сердобольные чудаки, которые жалостливо хлюпают носами при виде заурядного фото безработных, стоящих в очереди за миской похлебки. И это в то время, когда несчастные миллионеры сбиваются с ног, мотаясь с подносами на кухню и обратно, потому что стоически обходятся двумя официантами вместо четырех! Перед лицом их лишений хочется сорвать шляпу, коленопреклоняться, запеть псалом.

И разве только один маленький утешительный фактик удалось почерпнуть из этой же статьи в «Тайме».

«Чем больше они говорят о своей бедности, тем больше тратят денег, — оказал о своих собратьях миллионер, живущий на шикарной Парк Авеню».

Немного полегчало и от сообщения торговцев «роллс-ройсами».

«Продажа автомашин, — заявили они, — идет быстро, как всегда».

Сняла камень с души знаменитая ювелирная фирма «Тиффани»:

«Продажа золотых цепочек, украшенных бриллиантами, идет успешно».

Да и как не порадовать себя новеньким «роллс-ройсиком» или диадемкой от Тиффани, когда жизнь так беспощадна, что приходится отказываться от массажа и обходиться двумя официантами вместо четырех!

Общий язык

«Недавно состоялся «обед-беседа» представителей девяти стран «Общего рынка» для решения ставших угрожающими сельскохозяйственных проблем».

— Дзынь! — хрустально плывет звон чокнутых бокалов над буйным многоцветьем изысканных, деликатесных закусок.

— Буль-буль! — журчат рубиново-красные, изумрудно-зеленые, янтарно-золотистые винные струи.

— Ля-лям-пум-пум! — ласкает уши закусывающих нежная, божественно прекрасная музыка, несущаяся откуда-то с верхов.

Мастерство кулинаров, модельеров и парфюмеров слилось сегодня здесь в единый, восхитительный букет. Так в атмосфере тонких вкусовых ощущений, грациозных бесед и лицеприятных улыбок проходит обед-беседа по щекотливым проблемам «Общего рынка».

Жуя со всем изяществом, на какое способен лишь чистокровный бонтон, бельгиец мсье Швабер излучал желание сотрудничать и взаимопонимать.

Мягким, аристократическим движением наложив себе серебряной лопаточкой комочек паштета из омаровых шеек и сбрызнув его капельками гранатового сока, он любезно обратился к своему визави — мистеру Самюэлю Лонду, посланцу туманного Альбиона:

— Прекрасная погода, мистер Лонд, не правда ли?

— Ах, если бы так! — испустил легкий вздох мистер Лонд, обсасывая сладкий стебелек кольраби. — К нашему огорчению, приходится признать, что погоду в последние годы подчас делает чернь — землепашцы. Эти бесконечные демонстрации крестьян утомительны. Только и слышишь: «Цены, цены, закупочные цены!» Крестьянам почему-то постоянно хочется есть!

— Ах, не берите в голову! — элегантно посоветовал советник комиссия «Общего рынка» г-н Маркет. — Отдайте лучше дань этой брюссельской капустке в черепаховом бульоне! Или вот, цветной, в сухарном соусе! Мой диетолог настоятельно ее рекомендует!

— Из всех родов капустных войск мы, немцы, предпочитаем кислую, тушеную, со свиной сосисочкой! — гурманно проворковал герр Бонке из ФРГ. — Мы, немцы...

— Вы, западные немцы, вздули цены! — вдруг в нарушение этикета перебил его всегда сдержанный британец мистер Сэмюэл Лонд, — но мы ответим тем же! Вам придется забыть вкус капусты, а тем более, сосисочки!

Герр Бонке замер. Маленькая устрица тихонько выползла у него изо рта.

— Нет, вы только послушайте, это я вздул цены! — взорвался Бонке. — А что делать, если у нас частичный спад в некоторых сферах экономики! Но это не ваше дело!

— Нет, мое! — прогремел Лонд. — Я состою с вами в одном экономическом сообществе, и если вы взвинчиваете цену на свинину, то этим вы подкладываете свинью мне!

— Бей колбасника! Из-за него инфляция! — подхватил экспансивный итальянец синьор Ромулио.

— Господа, умоляю вас, не ссорьтесь! — разволновался советник «Общего рынка» г-н Маркет. — Нам всем сейчас не сладко. Мы чем-то прогневили небеса!

— К черту небеса! — бесновался Лонд. — Подставили мою многострадальную Англию под угрозу экономического кризиса! Всё! Выхожу! Ноги моей не будет в этом «Общем рынке»! Погодите, мы вам предъявим ультиматум! Вы у нас запляшете!

Метко пущенный голландцем Ван дер Гаагой снаряд из лобстера в майонезе заставил Лонда замолчать. Очнувшись от плевка, он вцепился в обидчика.

— Отцепитесь, Лонд, — брезгливо отдирал от себя Ван дер Гааг расходившегося британца под майонезом. — У меня самого инфляция! Голова кругом идет! Лучше полюбуйтесь, как бьют Пьера Швабера!

Действительно, Бонке и Ромулио атаковали бельгийского делегата.

— Дай ему по анфасу! Из-за него инфляция! — подхватил Самюэл Лонд и присоединился к атакующим.

— Трое на одного? — возмутился Швабер. — Предостерегаю, я быстровозбудимый! И потом, почему только я виноват? А во Франции что делается? Даже такая газета, как «Фигаро», вынуждена была признать, что сегодня французские деревни представляют собой настоящие пороховые погреба!

Демонстрируя полную коммуникабельность, Швабер замахнулся соусником.

— Майн гот! Моя манишка! Гретхен убьет меня! — ахнул Бонке. Его душила обида. — В ФРГ сейчас так плохи дела! Банки лопаются один за другим! Наша финансовая система расшатывается! Когда я вступал в «Общий рынок», я думал, что все будет наоборот!

Чтобы утешить Бонке, Ван дер Гааг поймал за шиворот г-на Маркета:

— Скотина, вы, Маркет! Видите, до чего довели человека? Почему взлетели цены на машины, горючее, корма, удобрения? А?

Маркет втягивал голову в плечи.

С настойчивостью, отличающей настоящего англичанина, Лонд продолжал гоняться за бельгийцем.

— Англия имеет желтую жизнь из-за вашей «Зеленой Европы»! — кричал Лонд, пытаясь ухватить Швабера за жабо.

— Се-си-бон! — глумился Швабер с изяществом врожденного аристократа, вскакивая на стол и приплясывая между блюд. — Так вы меня и поймали! Если уж я удрал от марша протеста ста тысяч крестьян стран «Общего рынка» в Брюсселе и благополучно отсиделся в шкафу у своей консьержки, то уж вы меня голыми руками не возьмете!

— А стотысячная демонстрация крестьян в Риме — все из-за вас! — подбежал итальянец Ромулио и бросил в Швабера пирожком.

С криком «Ну, уж это - пардон!» мсье Швабер намотал на руку копченого угря и хватил им итальянского коллегу. Тот взвыл.

— Врежь ему! Из-за него лук вздорожал! — подхватил голландец Ван дер Гааг.

И в эту минуту бельгиец поскользнулся на курином суфле. Воспользовавшись моментом, г-н Маркет потянул скатерть...

— Дзынь! — с хрустальным звоном загремел Швабер.

— Буль-буль! — издавал горестные звуки Сэмюэл Лонд, обездвиженный мельхиоровым ведром для шампанского.