О. Палёк - Юмор разных лет Страница 18

— А кто мне советовал их покупать? И вообще, кто у нас тут ОченьУмелый, ты или я? Сам кричал, что «кашу маслом не испортишь».

Заяц взял часы, кинул в стакан водки. Достав оттуда, слил жидкость и внимательно осмотрел. Похоже, попытка провалилась. Тогда он просверлил шилом от складного ножа пробку в новой бутылке водки и опрокинул ее в стакан. Водка начала медленно капать.

— Вот, могу предложить водяные часы. Как водка перетечет в стакан, так и день пройдет! — заявил он.

— Водка скорее перетечет мне в рот, чем в стакан! — возмутился Болван.

— Какие странные у вас часы, — сказала Алиса, с заметным интересом наблюдавшая за «починкой» Зайца. — Радиацию владельца показывают, влажность его кожных покровов, давление, направление и скорость движения, связываются с Интернетом… А время не показывают!

— А зачем? Время — понятие относительное, тебе разве в школе это не преподавали? Зато мои часы показывают погоду. Причем не сегодня, а завтра. Правда, круто?

— Ну, положим да, — начала Алиса с готовностью, — но ведь предсказание погоды — дело неточное.

— Да что ты говоришь! Не дураки мы тут. Сначала в будущее смотаемся, зафиксируем данные. Потом назад. Так что все четко, как часы.

Это заявление совсем сбило Алису с толку. Похоже, тут все не просто помешались, а помешались на физике. Как ни пыталась она проникнуться местными идеями, они никак не хотели укладываться в сознании. Короче, «bad trip», как любил говорить Хофманн, на передозняке LSD.

— Я не понимаю, о чем вы, но чувствую — гоните!

— Соня опять заснула, — ответил Болван и налил ей в рот водки.

Та недовольно замотала головой и пробормотала:

— Ты, Болван, если уж льешь водку, то не из этой бутылки, она паленая. Думаешь, не видела, как ты самогон в ванне разводил?

— Так что насчет загадки? — Болван снова обернулся к Алисе.

— Да черт ее знает. Спорю на миллион, что вы тоже отгадки не знаете.

— Точно, — сказал Болван.

— Ну, значит, я выиграла. Где мой лимон?

Болван подал Алисе пол лимона.

— Как вам не стыдно! А обещали лимон! — возмутилась Алиса, но половинку лимона все же выдавила в чай. — В следующий раз выдавлю в чай Соню. Видимо, недорого вам время.

— Еще как дорого, — сказал Болван. — Тут не просто время, тут зацикленное время!

— Это как у Головастика, что ли? — фыркнула Алиса. — Он все время в одном дне живет. Я бы вот не отказалась. Когда все знаешь наперед. Да я бы за один всего день поимела всю округу. Или нет, я бы банки грабила! Сегодня кража не вышла, завтра попробуем ограбление! Если даже убьют, не страшно — утром проснешься снова живым.

— Чего уж хорошего. — Покачал головой Болван. — А если каждый день ядерный взрыв, как у Головастика? И утром точно знаешь, где и когда испаришься? В полдень жахнет, хоть за сто километров отъедешь, а все равно заворачивайся в простыню и ползи на кладбище!

— Уж больно вы тут пессимисты, — протянула в раздумье Алиса, и в странном мире живете…

— Еще как в странном, — чуть слышно прошептал Заяц. — Вот в вашем мире вы ограничены временем — мало живете. Зато не ограничены пространством. В первом приближении, конечно. Мы же тут во времени не ограничены. Вечно живем, то есть. А вот пространства у нас мало.

— Это как? — Алиса с помощью соуса из «килек в томате» сварганила себе коктейль «Кровавая Мэри».

— О-хо-хо! — ответил Болван. — Мы со Временем поссорились. Недавно, в марте это Долбанутое Создание (он показал стаканом на Зайца) изобрел машину времени. У Королевы прием был, я пел романс. Ну, знаешь:

Напрасно старушка ждет сына домой —У сына сегодня получка.Лежит он в канаве напротив пивнойИ в рот ему писает Жучка.

Приемы у Королевы — вообще скучнейшее время, так этот козел, то есть Заяц, придумал, что с помощью машины времени можно сразу прыгнуть к концу приема. Что-то там нажал, что-то не сработало, нас откинуло по времени не вперед, а назад. Жмем назад, летим вперед. Все, намертво застряли в петле времени.

— А все Болван, нажал не ту кнопку! — откликнулся Заяц.

— Да у тебя все кнопки одинаковы! В одном положении аппарат выключен, в другом сломан! Как бы то не было, у нас теперь всегда пять часов.

Алиса приняла еще один стакан на грудь и врубилась окончательно.

— А, вот почему у вас тут столько водки!

— Именно! — ответил Болван. — Есть и преимущества. Вот ты уже выпила полтора пузыря, что для девушки твоего возраста очень даже нехило. А назавтра вся водка на месте, в непочатых бутылках.

— Это же рай! — воскликнула Алиса.

— Кому как, — печально протянул Болван.

— А зачем вы тогда пересаживаетесь все время? — спросила Алиса.

— Хоть какое-то разнообразие, — сказал Шляпа. — А потом, посуда не восстанавливается. Что нам, как бомжам, из горла хлебать?

— А что будет, когда вся посуда используется?

— Да слушай его больше! — вмешался Заяц. — Это же Болван, Шляпник. Он годами выделывал фетр для шляп с помощью ртути и свинца. Это совершенно не полезно для мозгов, поверь мне. Может, переменим тему? Алиса, расскажи нам 'роман?

— А-а? — медленно протянула изрядно захмелевшая девочка. — Да ну, я не в состоянии.

— Тогда пусть Соня расскажет! — закричали Болван и Заяц. — Соня, хорош дрыхнуть! Подпрыгнула и начала развлекать народ!

И оба засунули пальцы в нее с двух сторон. Видимо, те попали куда надо, потому что Соня с недовольством открыла глаза:

— Так, мальчики, руки убрали, да-а? Статью за изнасилование во сне не отменяли, между прочим.

— Да нужна ты, — усмехнулся Болван. — Ты же Соня-Белочка, Белая Горячка. Вот пить перестанем, ты и исчезнешь. —Но палец все же вынул.

— Как насчет сказки? — потребовал Заяц. Палец из жопы Сони он тоже вынул, и тут же засунул себе в рот.

— А чо, ик, да, почему бы и не сказку? — присоединилась Алиса.

— И шустро, а то опять на середине отрубишься! — добавил Болван.

— Дайте мне точку опоры, и я произнесу тост! — встрял было Заяц, но тут Белочка начала рассказ:

— В некотором царстве, в долбанутом государстве жил… Или был? Король и королева.

— А как их звали? — спросила Алиса, которую постоянно интересовали совершенно абстрактные вопросы.

Соня думала с минуту:

— Да хрен их знает.

— Ну, как это так?! — возмутилась Алиса, — должны же быть у них имена!

— Забей! — недовольно ответила Соня. — И вообще, сказка не о них! Не было у них детей и ни один врач не мог им помочь. И только однажды пришла к ним одна знахарка и принесла с собой золотой порошок…

— Зубной порошок? — спросила Алиса. — А я слышала, что он наоборот, противозачаточное.

— Да нет, золотой порошок! Из золота! Выпила королева воды с этим порошком и забеременела.

— Да знаем мы эти сказки, — опять встряла Алиса. — Ты нам еще расскажи о магазине, где детей покупают.

— Ну не знаю, как там было, — продолжала Белочка, — наверное, без короля не обошлось. Но ровно через 9 месяцев родился очаровательный мальчик.

— Слышала я, что золото — лучший друг девушки, но что-то не слышала, чтобы от него беременели, — прокомментировала Алиса.

— Тем не менее, мальчик полностью нормальный, кроме одной особенности: на месте пупка у него золотой болтик.

— Болтик! — воскликнула Алиса. — Может быть, болтик был чуть ниже пупка?

— Болтик там, где ему надо, — отрезала Белочка. — Как бы то ни было, вопрос о золотом болтике начал его мучить только тогда, когда ему исполнилось 17 лет.

— Только в 17 лет? — снова прервала ее Алиса, — Что так поздно? У нас во дворе мальчики мучают свой болт уже в 12 лет.

— …Но никто не мог ответить ему на этот вопрос. Только советовали обратиться к старухе-знахарке.

— Почему ты не пьешь чаю? — спросил Заяц заботливо.

— А где тут у вас чай? — спросила Алиса. — Тут же сплошь водка?!

— Тем более! — ответил Болван. — Выпить того, что есть, — легко и просто. И вот выпить то, чего нет — это круто!

— Не слишком ли много ты пьешь? — спросила Алиса.

— Я свою норму знаю, только достичь никак не могу — с ног падаю. А вот тебе стоило бы слегка прилечь. Между нами. А?

— А не пошел бы ты в дальнюю сексуальную прогулку? — выпалила Алиса.

— О! Давно там обитаю, — печально откликнулся Болван.

Алиса не нашлась что сказать. Поэтому откусила одновременно от куска хлеба и от куска лука и все запила водкой. Проглотив своеобразный бутерброд, она обернулась к Белочке:

— Так куда послали бедного парня?

Соня опять долго думала — она, видимо, потеряла нить повествования.