Пэлем Вудхауз - Билл-завоеватель Страница 2

– Я совсем забыл про Родерика, – мрачно сказал он.

Воцарилось молчание. Будущий лорд Майклхевер (а может быть, Венслидейл или Марлингью) раздраженно барабанил пальцами по столу.

– Как меня угораздило родить такую тряпку? – горько вопросил он, как вопрошали до него много крепких отцов, и много будет вопрошать после. – Ума не приложу!

– Он пошел в бедняжку Люси, – сказала миссис Хэммонд. – Она была как раз такое робкое, слабое создание.

Сэр Джордж кивнул. Упоминание о давно покойной жене не пробудило в его душе сентиментального отклика. Дни, когда он был просто Джорджем Пайком, безвестным клерком в адвокатской конторе и замирал от нежного голоса Люси Мейнард, принимавшей заказы на скудные ленчи в Холборн Виадук Кэбин, давным-давно изгладились из его памяти. Эта никчемная женщина прочно стала бедняжкой Люси, одной из детских хворей великого человека, вроде ветрянки.

– Кстати, – сказал сэр Джордж, снова беря трубку, – я собирался звонить Родерику. Я сделаю это сейчас же, – добавил он, бессознательно цитируя девиз, который, по его указанию, красовался, вставленный в деревянную рамку, на каждом столе в издательстве. – Я звонил в «Сплетни» перед самым твоим приходом, но он еще обедал.

– Погоди минуточку, Джорджи. Я кое-что хотела тебе сказать, пока ты не послал за Родериком.

Сэр Джордж покорно положил трубку.

– Чем он провинился?

Сэр Джордж фыркнул.

– Сейчас узнаешь! – произнес он дрожащим голосом обманутого в своих надеждах отца. – Пока он был в Оксфорде, я ни в чем ему не отказывал – и вот итог! Я хотел, чтоб он не стеснялся в средствах, и что он выкинул? Издал свою книжку о прозе Уолтера Пейтера[1]! За свой счет, в алом сафьяне! И вдобавок имел наглость просить, чтобы «Мамонт» купил «Ежеквартальное поэтическое обозрение» – мерзкий журналишко, который не продается и в десяти экземплярах за год – а его, Родерика, сделали редактором!

– Все это я знаю, – не совсем терпеливо перебила миссис Хэммонд, думая о том, что у Джорджи есть только один недостаток, вот эта его привычка повторяться. – А ты назначил его редактором «Светских Сплетен». Как он справляется?

– Я к этому и подвожу. Я сделал его редактором «Сплетен», чтобы постепенно приучить к делу. Мне и в голову не приходило, что он наломает дров. Сама посуди! Работа – не бей лежачего. В действительности газетой заправляет молодой Пилбем – очень и очень толковый малый. Все, чего я хотел от Родерика, все, чего от него ждал – проявить хоть немного хватки и почувствовать себя более-менее на ногах, пока не пришло время взяться за что-то серьезное. И что же? Вот, – сказал убитый отец, – только взгляни на последний выпуск. Миссис Хэммонд взяла газету. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шуршанием бумаги да сопением сэра Джорджа.

– Вяло, – объявила наконец Эгерия.

– Рыхло, – сказал Нума Помпилий.

– Бесхребетно.

– Беспомощно.

– Недостает остроты.

– Недостает перчику. Я спросил, в чем дело, – с горячностью продолжил Нума, бросая в угол ненавистную газету. – И можешь вообразить? Молодой Пилбем сказал, что Родерик сознательно вычистил из номера все лучшие материалы. Так-то он отрабатывает свое жалование, так-то способствует процветанию родной фирмы!

Миссис Хэммонд озабоченно прищелкнула языком.

– Просто не верится.

– Но это так.

– Однако он руководствовался какими-то соображениями?

– Соображениями?! Нос еще не дорос! Ха-ха, соображения! Кретин он полный, и все тут. Хоть бы женился! – вскричал истерзанный родитель. -Может, жена приведет его в чувство.

Миссис Хэммонд вздрогнула.

– Удивительно, что ты об этом заговорил. Как раз на эту тему я и хотела побеседовать. Надеюсь, Джорджи, ты понимаешь, что теперь, когда ты становишься лордом, Родерика необходимо срочно женить. Я хочу сказать, теперь еще важнее, чтоб он не женился на ком попало.

– Пусть только попробует! – произнес сэр Джордж. – Я ему женюсь!

– Ну, помнишь, ты упоминал какую-то стенографистку из «Еженедельника».

– Уволена, – лаконично сообщил сэр Джордж. – Вылетела за дверь через пять минут после того, как я узнал, что там завелись шуры-муры.

– Родерик с ней больше не встречается?

– При его-то трусости?

– Да, конечно, ты прав. Прямой бунт не в его характере. Не заинтересовался ли он какой-нибудь другой девушкой? Я хочу сказать, девушкой нашего круга?

– Не замечал.

– Джорджи, – миссис Хэммонд подалась вперед, – я вот все думаю, почему бы Родерику не жениться на Фелисии?

Сэр Джордж сотрясся с головы до пят и благоговейно вытаращился на сестру. Так бредущие во тьме неведения замирают, озаренные вспышкой чистого гения. Вот Фрэнси со всем своем великолепии! Вот последнее и величайшее в череде ее эпохальных предложений, начиная с конкурса «Сколько булавок…». Такие-то наития и обличают всю лживость расхожей теории, будто женский мозг уступает мужскому.

– Ты можешь это провернуть? – хрипло спросил он.

– Провернуть? – миссис Хэммонд легонько приподняла брови. – Я тебя не понимаю.

– Ну, я…. – пробормотал сэр Джордж, устыдившись своей грубоватой прямолинейности. – Я хочу сказать, Фелисия – редкая красавица: а Родерик… ну, Родерик…

– Родерик вовсе не урод, если отбросить предубеждение против несколько безвольного типа молодых людей. У него красивые волосы и глаза, как у бедняжки Люси. Легко могу себе представить, что он кому-то понравится.

Сэр Джордж открыл было рот, да так и закрыл. Он едва не сказал, что думает о той дуре, которой понравится Родерик, но по счастью успел сдержаться. Сейчас такое замечание пришлось бы весьма некстати.

– И, разумеется, он весьма завидный жених. Со временем ему перейдут все твои деньги и титул. Я бы сказала, что он – блестящая партия. Опять-таки, я знаю, что Фелисия никем не увлечена и прислушивается к моему мнению.

Последняя фраза окончательно убедила сэра Джорджа. В переводе с женского языка на мужской она звучала вполне ясно. Кто усомнится, что Фрэнси сумеет настоять на своем? Разумеется, тяжело уговорить девушку выйти за человека, который сознательно истребляет соль и перец на страницах «Сплетен», но, коли за дело взялась Фрэнси, можно смело печь свадебный пирог.

– Если ты убедишь Родди сделать предложение, – сказала миссис Хэммонд, – думаю, ее согласие я обещать могу.

– Убедить Родди! Да он сделает все, что я скажу. Боже мой, Фрэнси, только представить: Родди женат на девушке, которую ты воспитала своими руками!.. Ну, у меня просто нет слов. Я только надеюсь, что Фелисии хватило ума во всем брать пример с тебя. А, вот и ты, Родерик.

Пока он говорил, в дверь робко постучали, и в комнату украдкой проскользнул молодой человек, высокий, худощавый, отмеченный печатью мысли. Глаза и волосы, о которых говорила миссис Хэммонд, то самое наследие бедняжки Люси, составляли главную его привлекательность. Глаза были большие и карие, ниспадавшие на лоб волосы – темно-каштановые. Высокий и тугой галстук-бабочка тоже нравился многим, но только не сэру Джорджу.

– Здравствуйте, тетя Фрэнси, – сказал Родерик. Он слегка дрожал, словно пациент зубного врача, или школьник, которого вызвали к директору. -Пилбем сказал, что ты хотел меня видеть.

– Все правильно, – холодно отвечал сэр Джордж. – Садись.

Миссис Хэммонд со свойственным ей тактом немедленно поднялась.

– Ну, мне пора, – сказала она. – Я собиралась еще забежать за покупками.

Родерик проводил ее тем взглядом, каким потерпевший крушение пловец провожает далекий парус. Он не обожал тетушку Фрэнсис, но лучше уж она, чем остаться с глазу на глаз с отцом. Он сел и нервно поправил бабочку.

– Не тереби! – рявкнул сэр Джордж. – Что ты на себя нацепил? Смотреть тошно.

Юноша посмелее возразил бы, что тому, кто появляется на людях в алом вязаном жилете, не пристало судить о моде. Родерик, не способный на такую сокрушительную отповедь, только слабо улыбнулся.

– Я хотел поговорить с тобой о «Светских Сплетнях», – сурово объявил сэр Джордж, не задерживаясь на теме нарядов. Он поднял газету из угла, куда в возмущении ее зашвырнул, и, сведя брови, зашуршал страницами. Родерик созерцал его с беззаботной insouciance (беспечностью (фр.)) человека, перед которым тикает бомба.

– Ха! – гаркнул сэр Джордж, а его сын и наследник подскочил на целых два дюйма.

– Так я и думал! Нет на месте!

– Чего, папа?

– Четвертой серии материалов про жульнические проделки букмекеров. Она не напечатана. Почему?

– Видишь ли, папа…

– Пилбем сказал мне, что публикация шла на ура. Он сказал, было множество писем. Родерик поежился. Он читал некоторые из этих писем – те, которые Пилбем весело объявил самыми смачными.

– Понимаешь, папа, – промямлил он, – она затрагивала личности…

– Личности! – Сэр Джордж нахмурился так, что в комнате потемнело. -Еще бы ей не затрагивать! «Светские Сплетни» пишут о личностях. Господи, ты же не думаешь, что букмекеры вчинят нам иск о клевете?