Борис Привалов - Веселый мудрец. Юмористические повести Страница 23

Эмир хлопнул в ладоши и, показав прибежавшей страже па длиннобородого, приказал казнить его за убийство. Кроме того, он приказал привести нечестивца Насреддина.

— Вы все выжили из ума! — сказал эмир мудрецам. — Как же вы отыщете вора, укравшего у меня драгоценные камни сегодня ночью? А? Отвечайте!'

— Мы постараемся, о пресветлый эмир! — закачали бородами мудрецы и философы — толкователи снов. — Мы будем думать…

— А тем временем мои драгоценности уйдут далеко! — крикнул эмир в гневе.

Появился освобожденный от оков Насреддин. Он с наслаждением распрямил затекшие от цепей ноги и руки.

— Ты звал меня, великий эмир?

Эмир предложил ходже немедленно заняться розысками вора и пообещал в случае удачи вернуть свободу и наградить Насреддина богатыми дарами.

— О великий! — сказал Насреддин. — Я сам едва ли смогу что-либо сделать. Но я знаю одного человека, который скрывает свой дар ясновидца. Прикажи немедленно привести его к себе, и твои драгоценности будут спасены! Если только этот ясновидец захочет тебе помочь!

— Я вытяну из него все жилы! — гневно закричал эмир. — Он захочет мне помочь! Говори, как найти этого мудреца?

— Это Абдулла-бай, — смиренно сказал Насреддии. — Он живет недалеко от твоего любимца, многомудрого бека! Прикажи послать за Абдуллой. Он будет отрицать свой дар, но в конце концов…

Эмир хлопнул в ладоши. Появилась стража, и несколько человек на самых быстрых скакунах были посланы за Абдуллой.

— А пока посадите Насреддина обратно, — приказал эмир, — и никого не выпускайте из дворца!

Через сутки перепуганный и от страха едва ворочающий языком бай Абдулла был доставлен пред светлы очи великого эмира, повелителя правоверных.

Разумеется, Абдулла стал клясться и призывать в свидетели аллаха, что он никакими способностями к ясновидению не обладает. Эмир приказал позвать Насреддина.

— Ах-а, — закричал Абдулла, — так это ты, нечестивец, хочешь погубить меня?!

— Наоборот, — низко поклонился ходжа Абдулле, — я хочу, чтобы ты получил по заслугам. Чтобы ты наконец занял в жизни то место, которого достоин… Это он, о великий эмир, является самым лучшим ясновидцем, которого я только когда-либо встречал во время своих скитаний. Более того, он многому научил меня… Но я же предупреждал: бай Абдулла не любит помогать людям в беде. Можно вызвать весь город в свидетели…

— Ну, мне-то он поможет, — усмехнулся эмир и грозно сказал Абдулле: — Если ты, червь, не укажешь мне воров завтра же утром, то пеняй на себя!.. Скорее всего, я брошу тебя собакам… Впрочем, ты же ясновидец, ты сам сможешь предугадать, какую страшную смерть я тебе придумаю, если ты откажешься мне помочь.

От ужаса Абдулла задрожал, и упал на пол.

— Ты можешь убедиться, о великий, — сказал Насреддин, — что бай Абдулла — ясновидящий. Почему он сейчас лишился чувств? Потому что увидел ту страшную казнь, которую ему ты, о великий, уготовил в случае неповиновения!

— Да, — согласился эмир, — теперь я вижу, что он ясновидящий. Ибо казнь будет ужасна и поучительна… Я сам еще не знаю, что я с ним сделаю, но об этом долго будут говорить в других странах!

— Оставь меня, о повелитель, на часок наедине с ясновидцем, — попросил Насреддин эмира. — Может быть, я выужу у него какой-нибудь секрет… или уговорю его помочь в поисках драгоценностей…

Эмир согласился, и Абдулла был заперт вместе с Насреддином в одной из комнат дворца.

— Ну, достопочтенный бай, — рассмеялся Насреддин, — как ты себя чувствуешь?

— Спаси меня, ходжа! — взмолился Абдулла. — Спаси… И я никогда не буду бороться с тобой…

— Тебя завтра бросят голодным псам, и ты тоже никогда не будешь бороться со мною, — усмехнулся ходжа. — Какой же мне расчет помогать тебе? Ты уже покойник, бай.

Абдулла упал к ногам Насреддина и начал стукаться головой об пол.

— Я не аллах, ты обознался. — Ходжа поднял бая и прислонил его к стене. — Между мною и аллахом та разница, что аллах тебе не сможет ничем помочь, а я могу спасти тебя от смерти.

— Как? — закричал Абдулла. — Скажи — как?

— Это уж мое дело. А ты должен будешь сейчас же написать дарственную на все свое имущество и деньги.

— Дарственную — на тебя? — выпучил глаза Абдулла. — И ты теперь будешь владеть всем моим богатством?! Никогда!

— Ты слышишь, как лают голодные собаки? — показав на окно, спросил ходжа.

— Ну хотя бы половину! — застонал* Абдулла. — Возьми хотя бы половину, ходжа…

— Все. И не мне, а городским беднякам. Я продиктую тебе список тех, кто будет следить за разделом твоего имущества поровну меж всеми бедняками.

— Икрам, Пулат, Вахоб, Садык… — пробормотал Абдулла.

— Да и еще кое-кто.

— Пусть лучше меня сожрут собаки!

— Пусть! — Насреддин встал и направился к двери, постучал.

Стражник выпустил его.

— Смотри, — сказал Насреддин стражнику, — чтобы ясновидец не убил себя! А то тебе придется отвечать перед эмиром за его гибель!

Перепуганный стражник немедленно связал Абдуллу так, что тот даже шевельнуться не мог, и бережно уложил его на ковер.

Ходжа сел около окна своей комнаты. Он гадал: что победит в душе скряги — любовь к жизни или жадность?

Когда молодой месяц, похожий на челнок, плывущий по волнам-облакам, уже готов был пристать к силуэту минарета, в дверь постучали.

— Ходжа, — сказал стражник, — ясновидец просит, чтобы ты пришел к нему.

— Значит, он надеется в жизни еще раз стать богатым, — вставая с ковра, усмехнулся Насреддин. И, обратившись к стражнику, попросил: — Принеси все, что нужно для составления бумаги, и приведи кого-нибудь из судей… Да чтоб печать захватили с собой!

Когда Насреддин вошел в комнату, где лежал связанный бай, то с пола раздался голос:

— Оставь мне хотя бы половину караван-сарая, ходжа!

— Ни единой монеты, ни единого куска глины, ни единой песчинки, кроме тех, которые в пустыне! — ответил Насреддин. — Но зато собаки будут завтра такими же голодными, как сегодня!

Абдуллу развязали. Пришел заспанный судья, в присутствии которого был составлен документ. Бумаги все были заверены, как положено, — подписями и печатью.

— Я буду свободен? — спросил Абдулла, когда он снова остался один на один с Насреддином.

— Нет, — убирая бумаги в рукав халата, ответил Насреддин, — тебе придется годика два поработать у кого-нибудь из баев.

— Уж лучше умереть сразу! — закричал Абдулла.

— Конечно, — направляясь к двери, сказал ходжа. — Но перед смертью ты должен побыть дехканином, на собственной шкуре испытать жизнь нищего батрака…

Утром Насреддин отправился к пресветлому эмиру.

— Ну, ты узнал что-нибудь? — спросил нетерпеливо эмир.

— Не беспокойся, повелитель, — ответил ходжа, — вор будет найден. И мы займемся этим сейчас же. Но прежде я хотел предложить тебе наказать ясновидца Абдуллу…

— Я брошу его собакам! — закричал радостно эмир. — Я давно уже не бросал никого собакам и не смеялся над тем, как они рвут нечестивцев!

— Нет, пусть Абдулла живет, — сказал Насреддин. — Ведь вора мы найдем. Но наказать упрямого бая нужно. Я не осмеливаюсь посоветовать такому могучему и мудрому, такому великому…

— Говори, — милостиво согласился эмир. — Что я сделаю с этим упрямым ясновидцем?

— Подари его кому-нибудь из своих приближенных. Абдулла — хороший дехканин: пусть он работает в поле.

Эмир тут же вызвал к себе первого сборщика налогов. Первый сборщик налогов славился на весь эмират тем, что был жаднее самых жадных и скупее самых скупых. Он с радостью принял подарок повелителя. А Насреддин отвел сборщика налогов подальше от ушей повелителя и сказал:

— Есть предсказание звезд, которое гласит, что твой новый раб в течение двух лет обязательно выроет из земли небывалый клад драгоценных камней. Но только при двух условиях: если он будет работать каждый день от восхода солнца до захода, и ему никто не должен помогать. Ну конечно, пусть за ним присматривает кто-нибудь — чтобы он не удрал или не присвоил себе клада. И сам он ничего не должен знать о предсказаниях звезд. Иначе клада не увидишь…

Самый жадный из жадных задрожал от радости: еще бы, получить такого раба!

Он немедленно приказал связать Абдуллу, чтобы не убежал по дороге, и увезти на поля.

С той поры больше никто никогда не слышал о жадном бае Абдулле, враге Насреддина.

— Ну, когда же мы примемся за воров? — спросил эмир Насреддина.

— Хоть сейчас, о великий повелитель! — ответил Насреддин. — Прикажи собрать всех придворных. И пусть сегодня весь день они проведут каждый в отдельной комнате. Но прежде прикажи принести сюда столько палок одинаковой длины, сколько у тебя придворных во дворце.