Александр Котов - В шутку и всерьез Страница 3

Лет двести назад сильнейшие шахматисты начали применять свои способы вывода фигур из первоначального положения. Епископ Рюи Лопец придумал испанскую партию, итальянский капитан Эванс изобрел гамбит, получивший его имя. Позже пришли в теорию защита Петрова – русская партия, защита Филидора, Стейница. Некоторые из этих начал исчезли из современных турниров, иные и теперь являются грозным оружием. В настоящее время многие тысячи различных систем развития фигур состоят на вооружении шахматистов, и человеческий мозг просто не в состоянии все их запомнить.

Теоретики собирают варианты в общие справочники, но это неблагодарная работа. Подобные книги недолговечны. Едва труд выйдет из типографии, как обнаруживается, что изобретательные аналитики всего мира уже успели опровергнуть десятки вариантов и придумать столько же новых, значительно лучших.

Чешский гроссмейстер Людек Пахман, выпустивший четыре тома справочника по современным дебютам, жалуется:

– Я не могу теперь играть в турнирах. Допустим, я применяю вариант, помещенный в моей книге. Там написано: "Белые стоят лучше". Понятно, что я следую собственному анализу. И вдруг вижу: мой противник не смущается и смело идет на эту же позицию черными. В чем дело? В конце концов выясняется: где-то в Калуге нашли опровержение моего варианта, и я несу наказание за свой же труд.

Некоторые связывают сейчас свои надежды с созданием кибернетической машины, дающей ответ на любой вопрос из области теории шахматных дебютов. Машина скажет, как нужно играть! Пока такой машины нет, многие создают собственные картотеки, в которых регистрируют изменения, внесенные теоретиками в оценку вариантов. Им помогает Макс Эйве, издающий вместе со своими голландскими коллегами информационные листки с последними теоретическими откровениями.

А вот некоторым подобная помощь не нужна! Одна шахматная пара – муж и жена, оба имеющие звание советского шахматного мастера, – свою квартиру буквально завесила плакатами, испещренными всеми современными дебютными вариантами. Сами стены дома – наглядные пособия!

Обычно гроссмейстеры не любят играть дебюты, которые ими недостаточно проверены. Это естественно – лучше играть то, что хорошо изучил. Резкое изменение дебютного "курса" рискованно и поэтому встречается сравнительно редко, хотя эффект оно иногда приносит значительный. В матч – реванше со Смысловым в 1958 году Ботвинник в первой же партии применил защиту Каро-Канн, которую до этого ни разу не играл за всю свою тридцатилетнюю турнирную практику. Неожиданная перестройка так ошеломила Смыслова, что он начал терпеть поражение за поражением именно в безобидном Каро-Канне.

Выяснив начала, которые, возможно, встретятся сегодня вечером, гроссмейстер и тренер приступили к детальной разработке всех систем. Теперь уже с точностью до одного хода они проверили различные атаки, комбинации, тактические удары. Но самая трудоемкая работа, отнявшая у них больше всего времени, была связана с отысканием новых ходов в изученных вариантах. Такую работу гроссмейстер ведет всю жизнь, каждый час и каждую минуту, но, как показывает опыт, чаще всего новинки рождаются именно в день тура, когда дело доходит "до зареза" и когда полностью мобилизуются изобретательность, фантазия, творческая мысль.

Как важно применить новый, неизвестный противнику ход! Пусть даже он не приведет к немедленной победе: все равно неожиданный выпад ошеломит неприятеля, заставит потратить лишних десять-пятнадцать минут на расчет вариантов. А время в шахматах очень дорого!

Иногда удается найти ходы, которые в короткий миг решают судьбу шахматного сражения. В 1950 году перед турниром претендентов на мировое первенство в Будапеште, мы с Владимиром Симагиным около года анализировали модный в то время вариант славянского гамбита. Вывод нашего анализа был таков: в главном разветвлении черные имеют хорошую игру.

В третьем туре я применил этот вариант против Давида Бронштейна. Когда мы дошли до критической позиции, не раз стоявшей у нас с Симагиным во время занятий, Бронштейн сделал ход, который мы не рассматривали. Черным в пору было немедленно сдаться. Так, по существу, без игры Давид получил важное очко, а я обиднейший нуль.

В одиннадцатом чемпионате СССР в 1939 году перед последним туром мы с Ботвинником имели одинаковое количество очков. Судьбу звания чемпиона страны решала встреча между нами. В защите Нимцовича, играя черными, Ботвинник перехватил инициативу и довел свое превосходство до победы. Я был не очень расстроен. Прославленный чемпион отлично провел всю партию, переиграв меня с самого начала. Однако совместный анализ после игры испортил мое настроение.

– Эта позиция утром стояла у меня на доске, – тихо, но внушительно произнес Ботвинник. – Как-то я смотрел одну партию Рагозина, и меня осенила мысль: а почему не сыграть так? В общем, я разработал весь вариант и сегодня применил его.

Вот что значит Домашняя подготовка!

Шахматная история знает немало случаев, когда крупнейшие состязания выигрывались во многом благодаря верному решению дебютных задач. Проиграв в 1935 году матч Максу Эйве, Александр Алехин не мог не учитывать, что одной из причин потери шахматной короны была его слабая подготовка в области начал. Как следовало ему готовиться к матч – реваншу, состоявшемуся через два года? Ведь Эйве помогал целый штаб теоретиков во главе с Эрнестом Грюнфельдом, хранившим специальную картотеку современных вариантов.

Кроме досконального изучения любимых схем, Алехин взял на вооружение несколько дебютов, к которым никогда до этого не прибегал. На помощь было призвано каталонское начало – вообще редкий гость крупных турниров. Вместе с тем Алехин приготовил сюрпризы в вариантах, которые играл Эйве. В итоге успех русского чемпиона в матч – реванше был потрясающим. В шестой партии Алехин на шестом ходу вдруг пожертвовал коня. Теоретики опешили: ничего подобного' ранее не встречалось! Почти час раздумывал Эйве – брать коня или не брать? Было над чем подумать: ведь жертвовал-то фигуру сам Алехин, да еще после многомесячной подготовки. Эйве не взял коня, ошибся и проиграл партию. Долгое время возились теоретики мира, изыскивая способы опровергнуть новинку Алехина. В конце концов лишь скромному советскому аналитику И. Гончарову удалось найти успешную защиту для черных. Но было это в ту пору, когда Алехин уже вернул себе шахматную корону.

В некоторых случаях дебютные новинки – результат творчества одного человека, а в других – продукт труда коллективного. В чемпионате СССР 1939 года я сыграл партию против мастера Михаила Юдовича. Начата она была вариантом, где я применил новый ход, изобретенный Владимиром Симагиным. Перед началом турнира москвич ознакомил меня с необычной идеей в ферзевом гамбите, а я немало поработал, проверяя надежность этого хода. Новинка того же Симагина решила судьбу партии Керес – Ботвинник на матч-турнире 1941 года. В одном из вариантов защиты Нимцовича Симагин предложил смертоносную атаку, которую Ботвинник исследовал с присущим ему мастерством.

Много оригинального открывают в известных построениях юные шахматисты. В 1963 году в чемпионате страны рижский мастер Айвар Гипслис одержал победу над чемпионом СССР Виктором Корчным. В хорошо изученном варианте сицилианской защиты Гипслис неожиданным ходом овладел инициативой и довел атаку до победы. Позже выяснилось, что идею этой атаки впервые высказали ребята из рижского Дворца пионеров…

… Прошло уже около трех часов с начала занятий, когда тренер сказал, взглянув на часы:

– Я думаю, пора кончать готовиться.

Гроссмейстеру не все было ясно, хотелось посмотреть еще один-другой вариант. Но через три часа начиналась игра – пять часов утомительной, напряженной работы. Уставать перед партией ни в коем случае нельзя! И гроссмейстер простился со своим другом.

Время, оставшееся до обеда, шахматисты проводят по разному, а зависимости от привычек и характера. Один слушает музыку, другой читает, третий бегает на лыжах. (Кстати заметим – физическая нагрузка непосредственно перед игрой не каждому полезна.) После обеда неплохо часочек поспать, чтобы отправиться на игру свежим, отдохнувшим.

У входа в турнирное помещение гроссмейстера ждут болельщики. Они засыпают своего любимца вопросами, требуют автографов. Ох, уж эти мне автографы! Порой в зарубежных турнирах отбоя нет от протянутых к тебе блокнотов, клочков бумаги, открыток. Невольно рождается желание как-нибудь избавиться от настойчивых просителей твоей подписи.

Александр Алехин однажды в ответ на просьбу какого-то миллионера дать автограф сказал в шутку:

– Мой автограф стоит тысячу чешских крон.

Дело происходило в Карловых Варах в 1929 году.

Миллионер решил "шикануть" и уплатил тысячу крон. Чемпион мира тут же передал деньги в турнирный комитет, рекомендуя отдать их тому, кто первым выиграет свою партию в следующем туре. Сделал это Савелий Тартаковер, и ему, к его искреннему удивлению, вручили неожиданный приз.