Александр Рогожкин - Особенности национальной охоты Страница 3

…Рожок пропел — гон пошел. Несколько нетерпеливых всадников рванулись за сворой гончих. Он же выехал на пригорок. Рядом с ним, только чуть ниже, приладился егерь на приземистом раскормленном жеребце.

Уши его донца первыми уловили лай, он вытянул свою красивую шею в сторону гона. Спустя несколько мгновений егерь и сам различил далекий шум. Стало ясно: зверя подняли сразу три гончих, и теперь они вели его вдоль кромки леса, стараясь выгнать на поле.

— Шлея и Валдай ведут, — на слух определил егерь. — А вот третий кто?..

— Туба? — прислушался он.

— Может, и Туба… — ответил егерь, но чувствовалось, что был не согласен. — Звона! Точно, она — ее голос!

Он кивнул — действительно верно. Нагнулся, поправил стремя, устроился поудобнее в седле.

— К распадку выходите, — прислушивался к гону егерь. — Туда ведут.

В поле уже слышался надсадный дальний лай борзых: подняли еще одного зверя, но было понятно, что ведут его в сторону, зверь не давался…

— Пора, — ерзал в сбитом седле егерь. — Пора, уйдет же…

Егерь посмотрел на него молящими глазами: он весь изошел от нетерпения, арапник так и ходил в темных от летнего загара руках.

— Пора!

Он тронул коня, и застоявшийся орловец сбился с шага, а потом сам, не дожидаясь команды, размашисто рванул к лесу… Хотя его орловца трудно было обойти, но на слегка заснеженном поле коротконогая егерская лошадь смогла выйти вперед. Он поправил картуз, натягивая его ниже и жмуря глаза от бьющего •в лицо морозного колючего ветра. Рядом пронзительно засвистали, вызывая гон на себя, не заботясь о том, что в таком шуме можно было и не услышать.

— Звона услышит… — подумал он. — Изумительный слух…

Егерь что-то заметил, пригнулся к самой гриве жеребца и по-разбойничьи засвистел так, что в ушах глохло…

…Свист стоял пронзительный. Это Михалыч солидно возвышался на борту катера и свистел. Сирена, находившаяся там, вторя свисту, несколько раз коротко проревела. Раймо приподнялся на локте: оказывается, он лежал между узлов с вещами, прямо на палубе. Финн мотнул головой, прогоняя сон, затем проследил взгляд Михалыча: от катера к берегу шла нагруженная ящиками с водкой лодка; на берегу у небольшого дощатого пирса стоял мужичок в ушанке и стеганом ватнике.

— Кузьмич! — заорал проснувшийся Лева. Он перегнулся через борт рядом с генералом и замахал мужику рукой. Раймо, опасаясь, что тот свалится в воду, схватил его за полу бушлата. — Кузьмич!.. — снова прокричал Лева, но на его крики никакой ответной реакции с берега не последовало.

— Выгружаемся! — скомандовал Михалыч.

Сергей Олегович тут же принялся подтаскивать вещи поближе к борту.

Выгрузились за три ходки. Раймо вылез из лодки последним и осмотрелся. На берегу тихой бухты стояли выбеленные снегом строения, бегала собака, тут же бродили куры и худая корова. Раймо обошел вокруг ближайшей избы и с удивлением обнаружил рядом с огородом небольшой, заботливо ухоженный пятачок с причудливо раскиданными валунами среди аккуратно подстриженной травы: это был почти натуральный японский “сад камней”, излюбленное место для медитаций у дзэн-буддистов.

Раймо вернулся на берег. Местный егерь Кузьмич — костлявый мужичок неопределенного возраста — по очереди обнимался с приехавшими к нему охотниками.

— Ну, теперь держись, — орал он, — Михалыч! Такая охота идет! Чистый праздник!

— Когда мы пойдем на охоту? — поинтересовался у Жени Раймо.

— Отдохнем немного и пойдем… — почему-то тяжело вздохнув, ответил Качалов.

— Будем пить? — понял Раймо.

— Будем… — снова вздохнул Женя. Он морщился — у него от выпитого болела голова.

— Ну, что встали, как неродные? — суетился Кузьмич. — В дом, в дом проходите!..

— А баня готова? — спросил у него Сергей Олегович.

— Сейчас все будет в полном ажуре! — пообещал егерь. — Как вас услышал — так сразу и стал готовить. Уже скоро!..

Пока прогревалась банька, мужики хозяйничали. Михалыч руководил выгрузкой надувных катеров из сарая. Женя и Сергей Олегович накачивали их. Лева Соловейчик проверял моторы.

Раймо поручили таскать вместе с Кузьмичом воду в баню.

— Когда мы пойдем на охоту? — спросил Раймо у егеря после четвертой или пятой ходки.

— Чего это он спрашивает? — окликнул Качалова не знающий английского Кузьмич.

— Когда, говорит, на охоту!.. — Женя из последних сил подкачивал насосом тугие зеленые борта лодки.

— Скоро! Скоро охота! — закричал Раймо, как глухонемому, Кузьмич. — Туда пойдем! — он махнул рукой в сторону заходящего солнца. — Там лосей до… Всем хватит! Лось, понимаешь?

Кузьмич попытался изобразить рога на своей голове и даже промычал что-то нечленораздельное.

— Элк? — сообразил Раймо и добавил одно из немногих знакомых ему русских слов: — Хорошо!

— А то! — продолжил разговор Кузьмич. — Во какие! — он показал финну животное немыслимых размеров. — Так и, бегают! Во какие! — теперь он продемонстрировал ему уже ширину зверя. — Я в это лето таких четырех завалил!.. — по-прежнему жестами объяснялся Кузьмич.

Как ни странно, но Раймо все было понятно.

— Лось — большое животное, отличный трофей… — согласился он с егерем.

Когда бочка в баньке наполнилась до краев, Кузьмич махнул Раймо рукой — отдыхай, дескать, а сам направился к возящимся у лодок мужикам.

— Михалыч, на дальний кордон пойдем… — то ли вопрошающе, то ли утверждающе заявил егерь. — Свояк пишет — там лосей…

— Что, ближе нет ничего, что ли? — расстроился Соловейчик. — Это же верст сто!

— Ближе нет. Тут столько уже было охотников, всю дичь распугали… — посетовал Кузьмич.

— Не может быть! — не поверил Сергей Олегович. — Ведь много же было!

— Мало ли что было… — вздохнул Кузьмич. — А теперь вот нет. Ушел лось! — проорал он для Раймо, изображая над головой руками рога.

— Да, у лося очень большие рога… — согласился тот, подходя поближе. — Очень красивое животное…

Финн показал руками, какое красивое животное лось.

Снаряженные лодки уже стояли у берега. В одной из них сидел Соловейчик и пытался завести мотор. После двух или трех рывков за стартерный шнур мотор мощно взревел. Соловейчик уселся на корме и рванул от берега, делая замысловатые виражи по ровной водной глади. Вскоре так же резво стартовала и вторая лодка, в которой устроились Михалыч и Сергей Олегович.

— …ноги красивые, грудь широкая. Очень сильное и красивое животное. Глаза большие… — продолжал Раймо свою беседу с егерем.

— Да, — внимательно слушал его Кузьмич, — девки у нас красивые, глаза большие… Места здесь тихие, можно увести ее и там… — Кузьмич показал, что там можно сделать с девками.

— Как?! — удивился Раймо. — Лося?

— Чего тут! Места красивые, она обалдеет от природы, а ты ее!.. — Кузьмич снова показал, что нужно делать.

— Вы? Лося? — уточнил финн. — Лося?

Финн для наглядности повторил жест егеря.

— Да-да! — орал Кузьмич. — Мы с тобой это еще сделаем!

— Он говорит, что с тобой это сделает… — перевел Качалов, видя, что Раймо никак не поймет, куда клонит Кузьмич.

— Нет! Нет-нет, я понимаю, но я не люблю это, — сказал Раймо. — Я люблю женщин.

— Он любит женщин, — перевел Женя Кузьмичу.

Но тот уже ничего не слышал: егерь стоял у самой кромки берега и со все возрастающей тревогой наблюдал, как лодки носятся по воде.

— Куда?! — вдруг дико заорал Кузьмич и бросился в воду. В это время лодка с Михальгчем помчалась к берегу. — Назад! Поворачивай назад!!!

— Смотри, как заждались… Правь на него! — прокричал Сергей Олегович с кормы.

Лодка послушно рванула прямо на то место, где бегал по мелководью Кузьмич.

На огромной скорости она выскочили на берег, подхватив днищем волну — благо, берег был пологий. Михалыч отточенным жестом вовремя успел заглушить мотор и откинуть его.

— А-а-а!.. — Кузьмич рванулся к берегу, пошарил руками в воде и вытащил садок с оставшимися бутылками водки. — Я же кричал вам! Кричал!..

— Да ладно, не переживай… — попытался успокоить его Сергей Олегович. — Здоровее будем.

— Шесть бутылок!.. Специально для вас!.. Сам — ни грамма!.. — продолжал сокрушаться егерь.

— Кузьмич, у нас ее много… — внес свою лепту Женя.

— Кузьмич мне сейчас рассказал, что он любит заниматься любовью с лосем… Может, я его неправильно понял? — подойдя к Качалову, спросил Раймо.

— Он любит лосей, — кивнул Женя. — У Кузьмича года два жила лосиха, он ее в лесу подобрал. Она жила у него, понимаешь?..

Раймо со странным чувством посмотрел на Кузьмича, который все еще искал в воде среди осколков целые бутылки.

К берегу подплыла вторая лодка с Левой Соловейчиком. Он посмотрел на осколки бутылок, на понурого и всклокоченного Кузьмича.

— Ну и ну… — протянул Лева. — Кто же это мог сделать? А, Кузьмич?