Дмитрий Ненадович - Анти-Духлесс Страница 30

— Ну, допустим, слегка «измучился нарзаном» я сегодня. Но, у меня работа такая. Нервная очень. Да к тому ж, еще эти… Одиночество с невостребованностью на фоне преждевременной эякуляции, — уже более членораздельно и менее развязанно лепетал сумевший, на какое-то время, взять себя в руки огорченный маркетолог, — А где они, позвольте поинтересоваться, знаки эти? Что-то я до сих пор ничего такого никогда не замечал. И сейчас не вижу ничего. Кроме Вас и остывающего бифштекса. И совсем не понимаю, что это такое. Дорожные знаки мне вполне понятны. Типа: «Сюда ехать нельзя!», «Сюда ехать можно, но очень скользко!» Здесь все понятно! И со знаками судьбы точно так же должно быть. Чего там темнить? Как там, в детской сказке? Стоит громадная такая каменюка в чистом поле, а на ней надпись нацарапана, мол, пойдешь туда — издохнешь быстро, пойдешь сюда — без коня останешься, прямо пойдешь — бабла нарубишь и принцессу какую может еще по ходу захомутаешь. Вот это я понимаю — знак. Но ничего такого пока мне не видно.

— Да, прямо беда с вами, с маркетологами, какая-то. Какие-то вы все прямолинейные и нетерпеливые. Вам прямо сразу же все вынь и положь! «Разбогатей или сдохни, пытаясь!» Понапридумывали себе каких-то нереальных лозунгов и душите друг-друга. «Жить — это сейчас!» Прямо сразу одевай вам корону олигарха и датскую принцессу подавай! Скромнее надо быть. Ладно, что с вами делать? Давайте попробуем подойти к вам с несколько другой стороны. Если вы оказывается знаков, до сих пор никаких не заметили. С чего же начать-то мне с вами? Как оживить ваше обдолбанное со всех сторон воображение? Ну, ладно, давайте попробуем подойти к решению этой задачи несколько издалека. Мне вот, к примеру, очень нравятся многие ваши пословицы и поговорки. Все они, наверное, без исключения несут в себе частичку народной мудрости. Но вот смысла некоторых из них я все же не могу до сих пор до конца понять. Вот, например, хотел вам сейчас сказать: «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться». Ну, может не совсем точно. Но без потери смысла. А вот теперь ответьте, юноша, откуда вдруг это непонятное желание — плюнуть в колодец? Для чего это надобно? Кому это надобно? Какая из этого может быть извлечена польза? И почему от свершения этого поступка необходимо отдельно кого-то предостерегать или даже, отговаривать?

— И чего Вам тут непонятно? Народец у нас такой, весь из себя пакостный. Безнадежный такой в отстойности своей тупой быдлятник. Гадит вечно вокруг себя. И под себя тоже, гадит. Ну, под себя, это типа физиология у нас такая, но смывать за собой все равно не любит. И если есть у засранца уверенность, что поганство это пройдет для него ненаказанным — никогда за собой не смоет. А поэтому и плюет в колодцы. Как только увидит где на пути своем какой-нибудь колодец, так украдкой подкрадется к нему и обязательно вовнутрь его плюнет. Чтобы другому, значит, которому этим колодцем пользуется на постоянку, хоть как-нибудь напакостить. Тот, другой который, этого плевка даже может и не заметит вовсе. Воды-то в колодце много. Что там какой-то плевок. Но верблюду, все равно при этом будет очень приятно.

— Позвольте, отчего это, вдруг, наступит для этого пакостника такое вот приятствие? Должен же в этом быть хоть какой-нибудь смысл? Что-то рациональное?

— Да ни от чего! Просто так! И ничего рационального! У нас народцу всегда приятно, когда кому-то другому хуже, чем ему. Он, положим, смотрит на чужой колодец и думает: «Ага, сволочь толстомордая, колодец ты себе соорудил. Холодненькой и чистой водички тебе захотелось? А у меня такого колодца нет! И что? Я теперь должен пить ржавую водопроводную воду, а ты, гад, буржуйский, будешь теперь жизнью наслаждаться?! Э, нет, брат! Шалишь!» А потом подкрадывается втихаря к колодцу (за такие дела-то, если заметят, могут ведь и лицо набить) и: «На вот тебе! Харк, тьфу! Наслаждайся, урод, всеми последствиями моего глубокого кариеса!»

— Неужели так стало у вас все запущено? Вспоминаются мне прошлые мои посещения этих мест — не было здесь никогда такого. Народ был немного диковат, конечно же. Копьями друг в друга кидался. Хотя это еще что под дикостью понимать? Я тут такого у вас уже насмотрелся… У меня в Аду, тьфу ты черт, в стране моей, гораздо лучше. Поприличней все, как-то. Поэстетичней.

— Ну, конечно. У вас на Западе, там — да! Там у вас оплот культуры. Высочайшая, можно сказать, степень развития человеческой цивилизации! Там у вас как раз и рационализм везде присутствует. Вы про него, недавно совсем, вспоминали. Этот ваш Запад долгое время пытался наш народец хоть как-нибудь окультурить. Широкие его массы. Много раз присылал сюда своих эмиссаров на различные руководящие должности. Ни шиша, ни у кого из них не получилось! Тогда, наконец, на Западе поняли, что с культурой широких народных масс у нас дела полный швах и стали налегать на этот самый рационализм. На этот раз, кое что все же получилось. Взять хотя бы ту же пословицу. В ней рационализм уже присутствует. Любителей поплеваться в чужие колодцы теперь часто предупреждают этой пословицей. Например, говорят такому любителю: «Прежде чем сделать это, Вася, надо тебе крепко подумать. А вдруг завтра в твоем водопроводном кране исчезнет вода? Даже такая вот ржавая и зловонная? Ну, там какая авария вдруг случится на какой-нибудь там Чагинской подстанции и все такое. Куда ты Вася, тогда денешься? Что делать-то будешь? Побежишь ты, наверное, далеко за город к известному тебе деревенскому колодцу. Где ты нынешним летом отдыхал. Прибежишь, а в колодце твои отравленные кариесом плевки плавают. С прошедшего лета. Неприятно тебе, наверное, станет. А, Вася? И многих «Вась» это уже останавливает. А многих других — еще нет. Не останавливает их пока ничего. Не верят они еще, что вода в кране может неожиданно кончится. Не верят и продолжают ежедневно повсюду гадить.

— Да, очень любопытные инсинуации я от вас сейчас услышал. Даже не ожидал от вас проявления таких цицероновских способностей. Думал, что опять придется слушать нечленораздельную вашу чушь. А вы вон как долго говорили, и почти не отклоняясь от темы. Делаете очевидные успехи. Вы, как у вас иногда говорят, дико растете над собой.

— В последнее время я сам это замечаю. Поэтому и расту по служебной лестнице. Скоро в «топы» выбьюсь. Надо только суметь еще хотя бы пару раз шефа незаметно подставить. А по поводу моего бла-бла-бла… Я Вам вот что скажу: главное для маркетолога — это вовремя собраться. А то ведь знаете, как у нас бывает: сидишь в кабаке и у тебя во лбу уже литр вискаря плещется, а тут вдруг звонит президент компании и дает указание через час организовать совещание. И чтобы там с цифрами, графиками, диаграммами и презентациями. В общем, чтоб не по детски все было…

— Довольно! Вот, только вроде бы похвалил, а вас тут же уже куда-то в очередной раз понесло!

— А че? Я же уже ответил на все Ваши вопросы. Теперь я уже хотел бы задать свои, — перешел было в наступление начавший уже опять раскисать Жека.

— Нет, юноша, ваше время задавать вопросы еще не настало. Вы лучше выпейте что-нибудь еще для бодрости. По-моему у вас уже похмелье начинается.

— Это можно. А то что-то совсем заговорился. Организм-то молодой, сами понимаете, требует. Ваше здоровье…

— И вам, как говорится, не хворать. Ну что провалилось?

— У-ф-ф! Хорошо!

— Ну, я рад за вас. Да-а-а, если бы не ваша специальная физиология…

— Что-что Вы сказали?

— Ровным счетом ничего. Позавидовал вашей молодости.

— А-а-а, а то я уже было подумал…

— Давайте вернемся к делу. Хотелось бы вот еще что понять. Вот вы, любезнейший, к какой части местного населения себя относите? Наверняка ведь, не к этому, как вы изволили только что выражаться, безнадежному быдлятнику. Ну, как-то так. Я не успеваю за вами. С этой вашей, знаете ли, нарушенной легкой «нарзанной измученностью», дикцией.

— Да-да, нас, попрошу, вместе с этой гнусной в своей отстойности массой не мешать! — Жека от возмущения даже подскочил на месте и стал похож на Гитлера из последней серии кинофильма «Освобождение». На того возмущенного Гитлера, который отмечал свой день рождения, а на его бункер вдруг посыпались бомбы: «Вот к чему привели ваши удары в Померании!»

— Да успокойтесь вы! Кого это нас? Кого вы требуете не мешать?

— Мы — это постепенно зарождающийся в маркетологических недрах общества, так везде называемый, средний класс. Но название «средний» нас не устраивает. Есть в этом названии тоже что-то отстойное. Нам бы больше понравилось что-нибудь вроде — класс эстетствующих маркетологов. Или еще что-то подобное. Но чтобы обязательно присутствовало в названии этом слово «эстетика».

— Извините, рискую показаться вам несколько старомодным, но уж снизойдите. Уж ответьте, пожалуйста, будьте так любезны. Вы что-нибудь из произведений Платона когда-нибудь читали?