Игорь Самарский - Записки нелегала Страница 34

Он в действительности выполнил свое обещание и мой паспорт остался чистым. Другое дело, что информация в компьютерах Евросоюза обо мне осталась. Но это при получении виз — шанс 50на50 %.

Все зависит от клерка, всё проверяющего на компьютере, и от размера взятки, которую может получить этот клерк, через посредников его посольства от украинских или русских мафиози, специализирующихся на этом, под прикрытием разных турфирм.

Глава 49.  Депортация

Сразу успокою читателя. Ничего страшного в действиях официальных лиц, и в самом этом слове нет. Подъезжает легковая полицейская машина в 6 утра. Вежливо грузится багаж и мы отправляемся в аэропорт. Меня сопровождают два полисмена — молодые ребята, смешливые, которые с удовольствием выполняют эту миссию, т. к. им придется ночевать за счет ирландской Юстиции в Киеве — со «всеми вытекающими последствиями», которые им очень нравятся. Я прошу их, как человек искусства, снять их на видео. Машут руками — отказываются. Им не хочется рисковать работой. Мои баулы велики и тяжелы. Превышение веса не играет роли при депортации. Тут властвуют законы Юстиции, а не аэропорта. Ребята просто спросили меня — не хочу ли я сбежать? Нет? Они успокоились и стали мечтать, как они снимут девочек в отеле «Днипро» на Крещатике. Промежуточная посадка в Амстердаме. Действительно, даже при этом сопровождении, можно сбежать и раствориться в просторах Евросоюза. Элементарно. Никто меня в туалет не водит, и по шопам не сопровождает. Полицаи мирно меня ждут у терминала на посадку. Можно было бы в принципе и сбежать, отослав багаж частями, посылками, а в чемоданы набить кирпичей для правдоподобности. Ну нет такой цели и всё тут. Двойственное чувство — сожаление, что не удалось остаться и желание немедленно увидеть Украину и свою маму. Уже тогда я знал, что меня развела жена, заочно, без моего присутствия. Эта пятидесятичетырехлетняя особа на старости лет совсем спятила. Ну Бог ей судья! Посадка в аэропорту Борисполь. Мои сопровождающие, держа в руках мой паспорт двигаются к пограничной стойке. Там ожидает капитанша — пограничник. Один из полицейских быстро сует ей в руки мой паспорт, рявкает: «депорт!», и, оба быстро исчезают в «зеленых» воротах. Офицерша даже не успела открыть рта.

Рейс из Амстердама. Начинает расспрашивать меня, кто я, откуда и каким образом меня депортировали?

Сориентировавшись в обстановке, начинаю ей вешать «сопли на уши», что уехал из Ирландии на пароме в Амстердам и там полгода работал нелегально, пока, за мою славянскую внешность не остановили на улице и не посадили в «концентрационный лагерь» для нелегалов, ожидающих депортации. Эта липа была безразлично выслушана, и меня без проблем переправили в таможенную территорию. Вот тут — то я и прокололся.

ЗАБЫЫЫЛ, как надо декларировать багаж и вести себя с таможенниками. Те просветили чемодан, увидели разобранный компьютер. СОВЕРШЕННО ПО СВОЕЙ ДУРОСТИ, я заявил что он стоит 1000 евро. Как они с радостью за это ухватились!

Мне пришлось заплатить таможенноу пошлину за ввоз — 500 евро. Вся боссовская премия на это и ушла. Обидно, но сам виноват. Скажи я, что это — б\у запчасти к компу, стоимостью 190 евро, вообще бы ничего не платит. Но язык мой — враг мой. Как полштуки ко мне с неба пришли, так они легко и ушли!

До дома добрался без происшествий. Ждала одна мама. Дети пришли только за подарками. Бывшая супруга не удосужилась даже позвонить. Я был счастлив, что нашел мать во-здравии и поселился у неё на квартире. Я БЫЛ ДОМА!

Глава 50. Послесловие

Прошло четыре месяца после возврата из Ирландии. Я успел снять крутую короткометражку «Паук», в Москве, о жизни Зеков в Российских тюрьмах, заплатив за интервью, реальному зеку, только, что вышедшему из зоны. Переведенный и отитрованый на английский фильм, ушел на очередные кинофестивали. Даже успел поступить во ВГИК, в Москве, на высшие режиссерские курсы игрового кино. Посетил родные Волгоградские места. Проникся идеями Владимира Жириновского и даже попытался вступить в его ЛДПР. Ни одного более образованного и подкованного юридически, чем Вольфович, я в российской политике не нашел. И полностью поддерживаю его резкие суждения о российских политиканах, продажности демократов и пр… Поступить в ЛДПР не вышло. Я гражданин Украины, не россиянин. Но ничего, потерпим о вводе закона о двойном гражданстве. Никуда от меня ЛДПР не убежит. Начал подрабатывать на одной частной телестудии в России и в видео-агентстве, по изготовлению корпоративного кино и рекламе.

Когда неожиданно был вызван соседями мамы по лестничной клетке. У мамы — тяжелейший инсульт.

Она оказалась прикованной к постели, недвижимой и с полной потерей речи. Я, как верный сын, должен вернуться и ухаживать за мамой. Ни о какой сиделке не может быть и речи. Мать есть мать! Она дала мне мою, изобиловавшую приключениями, и авантюрами жизнь, за что я ей безмерно обязан и благодарен.

Мама! Я отработаю! Я подниму тебя, чего бы это мне не стоило! Пусть в ущерб себе! Своему здоровью и благополучию!

Но мы еще съездим с тобой мама, — на Чёрное море!

СЭМ. 2004 год.