Изабель Вульф - Мучения Минти Мэлоун Страница 37

— У меня очень маленькая спальня, — продолжала она. Действительно, маленькая.

— Да, — признала я. — И там полно барахла. — В основном ее собственных книг. Эмбер скупала их сотнями, безуспешно пытаясь вывести свои творения в списки бестселлеров. В комнате валялось не меньше двухсот томов.

— Там ничего не помещается, — жаловалась она.

— Что ж, проблему можно решить.

— Да, но это будет нелегко.

— Ничего страшного, привыкну, — успокоила я.

— Надеюсь.

— Не переживай. Все хорошее когда-нибудь кончается.

— Значит, ты не против, если я перееду в твою спальню?

— Что?!

— Понимаешь, ты весь день на работе, приходишь только переночевать. А я работаю дома. Думаю. Творю. Поэтому мне кажется, нам нужно поменяться.

— Что?

— Мне к январю сдавать рукопись…

— Да, но…

— …и, откровенно говоря, недостаток свободного места мешает творческому процессу.

— Подожди-ка…

— А твоя спальня в два раза больше.

— Эмбер! — рявкнула я. Ну, все. С меня хватит! Сейчас взорвусь, как вулкан Этна.

Но не тут-то было: Эмбер подскочила ко мне и чмокнула в щеку:

— О, Минти, спасибо! Спасибо огромное! Я так и знала, дорогая, что ты согласишься. Ты такая милая!

Педро к тому моменту уже окончательно оклемался и даже заскучал. «У-а-а, у-а-а, у-а-а! — затянул он. — у-а-а-а-а!»

— Смотри, Минти, ему уже лучше, — щебетала Эмбер. — Чудесно, правда? Он кричит. Посмотрим, станет ли петь. — Она вывернула ручку громкости до отказа, и Педро заголосил, подтягивая Марио.

О соле мио…

— Бог мой…

… ста нфронте те!..

— Вкусное мороженое… — завела Эмбер. «Итальянское мороженое», — подхватил Педро. Откуда-то издалека, перекрывая нестройное трио итальянского тенора, женщины и попугая, донесся телефонный звонок. Я шмыгнула в прихожую:

— Да?

— Ты — мусорная куча!

— Что?..

— Ты — пустое место!

— Кто это?

— Какой из тебя радиорепортер!

— Послушайте…

— Давай, Минти! Теперь твоя очередь.

— Джо?!

— Угадала. Хочешь пропустить стаканчик? Хочу ли я пропустить стаканчик? Пожалуй, нет.

Точно, нет. В любом случае, какой смысл мне идти куда-то с Джо? Он — парень Хелен. Я это точно знаю.

— Так ты хочешь сходить куда-нибудь?

— Хм…

— Всего один рожок…

— Решай.

–.. дай мне!

— Ну…

Кванно фа нотте…

— Давай, Минти. О соле мио…

— Ты хочешь меня увидеть…

— О, Минти, он совсем поправился! — драла глотку Эмбер.

–.. или нет? — спросил Джо.

— Да, — вдруг решилась я. — Хочу.

Через полчаса мы с Джо сидели в баре «Инженер» неподалеку от моего дома. Оказалось, Джо живет совсем рядом, в Камдене. Всего одна остановка на метро по Северной линии или пятнадцать минут пешком.

— Откуда у тебя мой телефон? — спросила я. — Хелен дала?

— Нет, он был в контакт-листе семинара.

— О!

— Что ж, надеюсь, в последнее время ты не позволяла никому собой манипулировать, — сказал он, сменив тему и избежав разговора о Хелен. Джо потягивал пиво и смотрел на меня очень серьезно.

— Позволяла, и очень жалею, — призналась я. — Только что продемонстрировала прямо-таки чудеса доброты по отношению к Эмбер.

— О боже, — расстроился он. — Я разочарован.

— Но кое-что радикальное сделано, — утешила я, дотрагиваясь до волос.

Джо кивнул:

— Потрясающе!

— А ты? Готовишься к боям с киностудиями?

— Работаю изо всех сил, — отрапортовал он. — Я решительно настроен продать сценарий.

— Что ж, книга замечательная, — сказала я вполне искренне. — Прочитала уже половину. Ты очень талантлив.

Он улыбнулся. Эмбер бы сейчас принялась разбирать по косточкам своих персонажей, их мотивы, рассказывать, как долго и трудно она писала роман, излагать, что сказал тот или иной критик, выкладывать, каким тиражом издана книга, Джо просто ответил: «Спасибо», — и перевел разговор на другое. Вдруг мы заметили, что заведение пустеет. Часы показывали семь тридцать пять. Через десять минут ожидался грандиозный фейерверк.

— Пойдем посмотрим? — предложил Джо.

— Если ты хочешь, пойдем.

— Я хочу. Но только, если ты не против, — произнес он с преувеличенной вежливостью.

Я приняла игру: Я… — Звучит заманчиво. Но ты точно уверен, что хочешь пойти?

— Точно.

— Ни за что не стала бы заставлять тебя делать то, чего тебе не хочется, — пояснила я.

— Как мило с твоей стороны, — веселился он.

— О, благодарю вас.

— Позволь заверить, мне до смерти хочется посмотреть фейерверк, Минти. Но только с твоего разрешения.

— Я разрешаю.

— Точно?

— Точно. А ты уверен?

— Да.

— Пожалуйста, если передумаешь, не стесняйся, скажи.

— Ну, все, хватит распинаться! — не выдержал он. — Идем смотреть фейерверк, и дело с концом. Пошли! — Я рассмеялась. Джо — такой забавный. С ним невероятно весело.

Риджентс-Парк-роуд заполонили тысячи людей в шарфах и куртках. Все двигались по направлению к холму. На плечах у взрослых сидели дети, цепляя воздушными шарами листья деревьев. Хлопушки шипели и взрывались, и во мраке расцветали желтые одуванчики вспышек.

«Десять, девять, восемь… — ревела толпа. — Семь, шесть, пять…» Мы вошли в ворота. «…Четыре, три, два, один…»

Бум! П-ш-ш-ш! Бу-у-м! На ночном небе распускались огромные огненные хризантемы. Задрав голову, мы наблюдали, как их длинные серебряные лепестки оставляют в воздухе след, словно потеки краски. Гремели хлопушки, визжали ракеты. С оглушительным треском посыпался сверкающий метеоритный дождь. «А-а-а!..» — пронеслось над толпой, и на небе раскрылась, задрожала и растаяла гигантская пурпурная актиния. Я посмотрела на Джо. Над нашими головами бил огненный фонтан, и его повернутое к небу лицо осветил сноп пурпурных отблесков. От земли вздымалось пламя огромного, высотой с дом, костра.

«Светящиеся обручи! Штука — фунт!» — выкрикивал торговец. Шоу закончилось, все свистели и хлопали в ладоши.

— Хочешь обруч? — спросил Джо.

Я кивнула. Положив деньги в ведерко, он выбрал разноцветный фосфоресцирующий обруч, похожий в его руках на маленькую радугу.

— Держи! — Джо соединил концы и надел светящийся ободок мне на голову.

— Ты — как Титания, — улыбнулся он.

Мы повернули обратно и направились вниз по склону холма.

— Которая влюбилась в осла?

— Да.

— И что там дальше было? Я уже не помню.

— Одурманенная любовью, Титания совсем утратила рассудок, не замечала даже, что предмет ее воздыханий на самом деле осел. А когда поняла ошибку, то, естественно, пришла в ужас.

— Еще бы.

— Но все кончилось хорошо. И все герои нашли свою любовь.

— Как мило. Жаль, что в жизни так не бывает.

— Почему же, — не согласился Джо. Мы подошли к калитке моего дома. — Господи, что это за шум? — Из квартиры доносились крики и пение.

— Это Эмбер, ее попугай и… хм — да, точно! — Пласидо Доминго. Я бы пригласила тебя зайти, — добавила я, — но думаю, сейчас не самый подходящий момент… — Тут, к моему изумлению, Джо обнял меня и поцеловал в щеку.

— Надеюсь, мы еще увидимся, Минти, — произнес он.

Увидимся? Зачем? К этому моменту я была окончательно сбита с толку. Как же Хелен? И почему сегодня вечером он не с ней? Может, как раз сейчас и отправится? «Может… может, мне не нужно быть с ним такой „милой»? — подумала я. — Может, нужно просто взять и спросить напрямую?»

— Джо, можно спросить тебя кое о чем? — с сомнением в голосе выговорила я. — Мне это весь вечер не дает покоя.

— Спрашивай о чем хочешь.

— О'кей. Хм, ты… — Я засмеялась и отвела глаза. — Чувствую себя полной идиоткой. — Собравшись с духом, я предприняла новую попытку: — Вы с Хелен встречаетесь?

— С Хелен? Нет, — ответил он. — Мы просто друзья.

— А… — Тогда с какой стати она со мной скрытничает?

— Хелен — прекрасная девушка, — заметил Джо.

— Да, — согласилась я. — Знаю.

— Она мне очень нравится.

— Мне тоже. Просто Хелен уже давно не звонила. Совсем меня запутала. Такое бывает, только когда она с кем-нибудь встречается. Я думала, этот кто-то — ты.

— Нет! Почему подобное вообще пришло тебе в голову?

— Когда мы познакомились в Париже, ты попросил мой номер телефона, — лепетала я, теребя шарф.

— Да.

— И я отказала, потому что — ты только не обижайся, Джо, — не хотела ходить на свидания…

— Минти, — прервал он, прежде чем я успела вымучить из себя признание, что в то время мне и смотреть не хотелось на мужчин. — Минти… — повторил он.

— Да.

— Кажется, ты все неправильно поняла. Я вовсе не собирался звать тебя на свидания.

— О!

— Просто пытался быть… дружелюбным.

— Понимаю…