Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ Страница 40

Я неожиданно хихикнула и игриво сказала:

- Оля, прикройся!

Дрожащая Оля, ничего не поняв, натянула одеяло на грудь, закрыв помидоры и патроны.

Человек в штатском отстранил генерала.

- Выходи! – тихо сказал он в сторону наших молчащих машин, уверенный, что его услышат. – По одному...

Но генерал опередил его. Красуясь перед телекамерами, он кинулся сюда, крича:

- Я тебе террорист... Ты... Ты...

Я широко ухмыльнулась. Пришло время пустить в ход мой последний сидящий сзади козырь:

- Ану-ка опустите, девочки, окошко сзади... – сказала я своим в “жигуленке”, развлекаясь. Я имела в виду с той стороны, где наш странный пассажир. – Оля, помоги ему, живо!

Я видела, как все снаружи замерли, когда заднее затененное окошечко в моей машине стало медленно опускаться.

- Тыыыыыы... – заорал генерал перед кинокамерами, строя из себя героя. Он кинулся к окошку и явно разозлившись, что мы не выходим.

И замер, наткнувшись на лицо.

- Что происходит? – спросил абсолютно ровный спокойный голос пассажира.

- ...и ЯЯЯЯ оба русские!!!!!!!! – изо всех сил заорал генерал, закатив глаза, вытянувшись в струнку. – Я так рад этому!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

От рева динамиков сыпались стекла в половине Москвы.

У всех, кто там стоял и смотрел, были странные лица.

- А мы террориста ловим. Где же вы были? – уже заискивающе и виляя хвостом, подобострастно спросил генерал. – Вы же должны были быть...

Корреспонденты бешено снимали.

- На отдыхе! – буркнул наш пассажир.

Генерал невольно склонился и случайно заглянул в окошко к Оле, которая сидела, съежившись под покрывалом.

- Ооооооо... – ошарашено сказал он. – Да, можно было про все забыть, я согласен...

Человек в штатском, словно случайно, мельком заглянул туда же.

- Ооооооо... – сказал он.

- А у нее сестры есть? – задыхаясь, совсем по-обычному, ошарашено спросил генерал.

- Есть! – хмуро ответил пассажир. – Сестра олигофрен.

Генерал увидел мое обиженное лицо, прильнувшее к стеклу и тщетно силившееся широко улыбнуться ему. Губы растеклись по стеклу.

- Ооооооо... – отшатнулся он. – Жаль...

Тут корреспондент, поняв, что там внутри что-то интересное, отодвинув генерала, сунул свою морду в окошко.

- Ааааааааоооо... – он схватился за сердце.

И тут же, опомнившись, сунул в окно кинокамеру.

Оля в ярости оттолкнула ее, и, заругавшись, стала закручивать окно, чуть не плача и наплевав на все пушки.

- Что же это такое... – визжала от ярости она.

- Толя, Толя, снимай!!! – бешено орал корреспондент, когда его отнесли в сторону, и, видя, что ему не пробиться. – Снимай, там такая фантастическая баба, супер, ФАНТАСТИК-ГЕРЛА, его любовница, мозги отшибает!!!!! Такой кадр!!!!

Человек в штатском сбоку что-то выяснял по телефону на повышенных нотах:

- Саша, скажи, какая машина у президента самая дорогая... личная... что?! красная Феррари? Эксклюзивная модель с надписью... Идиоты... – безумно прошипел он. – Почему мне никто не сказал!?!?

- Теперь мы все получим новые погоны... – в сердцах сказал офицер. – Дай только он доедет домой и встретит жену!

- У него важная встреча... – чуть не рыдая, сказал человек в штатском, – может встреча немного отвлечет его? А мы поймаем террористку и оправдаемся! Эта сука так чудно подставила нас во второй раз, так, что выть хочется, хоть и после первого еще не очухались! Ведь чудо, что не расстреляли его! Вот было бы здорово, если мы б сами бы его и замочили!!!

- Пропустить, пропустить... – заорал в микрофон генерал. Там поспешно освобождали проход.

Танки выезжали, освобождая проезд.

Видно было, как суетятся солдаты.

- Проезжайте, товарищ... – генерал как-то услужливо склонился, показывая руками. И замялся, не зная, стоит ли говорить на весь город, как они брали самого главного террориста.

Я медленно проехала вдоль танков, рассматривая чудовищное вооружение и броню.

Мне отдавали честь.

Мы ехали под громкие крики приветствий, водители танков и пулеметчики вытягивались в струнку, кое какие машины кричали даже “Ура!”. С вертолетов в честь приветствия выстрелили две ракеты в небо...

Мы прошли шесть баррикад, словно по мановению волшебной палочки расступавшейся перед нами.

Когда мы вышли в мирную часть города, где уже были машины и только немного боевых машин, все словно очнулись.

Саня проверила машину на наличие микрофонов. И уничтожила жучок.

- Проклятый корреспондент... – выдохнув и истерически затрясшись, сказала она, почему-то вдруг разрыдавшись по такому глупому поводу.

- Королева, прости меня... Ты невероятный гений... Выходи за меня замуж... – вдруг сказал Иван в рацию.

Я механически включила радио.

- Всем, всем, всем постам! При появлении в зоне видимости красной “Феррари”, “жигуля” и черного “Ниссана” немедленно расстрелять эти машины ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!!!

Было видно, как мои машины дернулись...

Я нехорошо ухмыльнулась.

И повернула машину в поворот... Старый район.

Вдали была видна стоянка. Странно, но весь район был забит обычными машинами.

- Оставьте машину на стоянке... – сказала я Ивану. – А то краску могут попортить... На твоей татуировке... Она слишком заметна... Прием...

- Я не хочу, чтоб на моей татуировке портили краску... – ответил он. – Немедленно покинь машину и скройся в универсаме... Я рад, что ты разглядела меня... Прием.

- Рассосредочьтесь... – сказала я. – Не подъезжайте к стоянке все, они могут запомнить кортеж... Иван, заплати ему за год вперед, я отдам потом...

- Немедленно покиньте “жигуль” вместе с Олей... – теперь уже пролаял он.

- Остальные, слушай меня... – холодно продолжила я. – В городе слишком много военных, так что вы не выделяетесь... Но купите себе запасную штатскую одежду тут же на лотках на всякий пожарный, чтоб вы могли раствориться в случае необходимости в толпе... Я кину вам двадцать тысяч... Кстати, вон мотосалончик, можете купить бэушных минимотороллеров, у кого нет мотоцикла...

Я смотрела, объехав магазин, как ребята покинули мою красавицу Феррари и быстро рассосредоточились в небольшом количестве людей... Трое пересели на мотоциклы к товарищам...

Я пыталась запомнить стоянку и ее расположение. Возле нее была птица... Что-то типа скучного поникшего пингвинчика...

- На стоянке одно место... – сказал Иван.

- Поставь “Ниссан” на любую другую... Но не рискуйте. Чуть что, ставь на улице среди машин и мотай...

Мы проехали еще несколько километров.

- Ты кассету забыла... – вдруг спохватился Иван.

- Опять обманешь? – иронично спросила я.

- Я видел, что случалось с теми, кто на тебя нападал... – хихикнул он. – Но у меня деловое предложение – за один процент от суммы снятия мы сделаем все сами...

- Как хотите... – я не слишком соображала, о чем речь, и подозревала, что он шутит.

- Куда перевести твою долю? Те же условия, что ты продиктовала механику?

- Угу... – буркнула я, с трудом вспоминая, что я такое ему говорила. Но раз продиктовала, значит, что-то было хорошее. – А ты что, слышал?

- Я же стоял рядом... Выходи за меня замуж!

- Ты кому говоришь? – удивилась я.

- Кому еще тут можно говорить...

- Не знаю... – растерялась я, держа единственную рацию у нас с Саней рацию. – Тебя ведь слушают десять человек...

Трубки отчаянно заругались мужскими голосами...

Саня и Оля начали фыркать.

- У меня есть муж... – опомнилась я. – Прекрасный жених! Точнее человек... Он меня не дождется и ждет, мы сегодня решили пожениться!

- Тебя ждет большая личная трагедия... – буркнул Иван.

Его “Ниссан”, как я слышала по рации, шел по параллельной улице.

- Во, бля... – услышала я вдруг в рации голос его водителя.

Я сразу поняла, что он кого-то заметил.

- Что такое?

- Военные...

- Тебя видят?

- Бля!

Я сразу поняла, что это значит, что его заметили.

- Ты где?

- В универсаме, кушаю! – неожиданно отозвался его водитель, ляпнув абсурд. – Пиццу!

- А я тебе сейчас привезу миллиард долларов, жди! – зло сказала я, ляпнув абсурд.

- В какой одежде ты будешь?

- В самой обычной...

- А как я тебя выделю? – спросил он.

- Если увидишь самую большую дуру, это и буду я!

Я зло выключила рацию.

И ехала несколько километров молча. Странно, но ни каких военных не было. Что он наврал! Я молча ехала из города, вся кипя от возмущения.

Кучу кварталов мы проехали беспрепятственно.

Сзади доносился какой-то нечеловеческий вой сотен тысяч сирен.

Потом опять зло включила рацию.

Но дернула не ту ручку. Включилось радио:

- В самом большом универсаме района города, где сегодня была распродажа... – как-то медленно, ошалело и заторможено сказала дикторша, плачущим голосом, но тоном читающего по слогам первоклассника, – происходит нечто невероятное... Туда со всех сторон, минуя все правила и заслоны, подъезжают машины с военными и солдатами... Которые, не слушая никаких увещеваний, оставляют свои посты и кидаются сюда... В данном районе собралось уже больше двадцати тысяч машин пехоты, БТР... Танки же идут на пролом... Солдаты выпрыгивают из машин... – дрожащим голосом прошептала она, запинаясь на каждой букве, – и бросаются в универсам... Где сегодня собралось сто тысяч женщин за покупками по трети цены... Здесь солдаты ведут себя странно... – зарыдала она. – Они набрасываются на абсолютно всех женщин... крича, дергают их за волосы, разрывают продуктовые покупки в самые маленькие клочья, раздевают и ощупывают женщин, фетишистски перебирая каждый грамм одежды и разрывая ее в клочья, точно надеясь там что-то найти... Голые женщины в-о-ю-т... – по буквам прочитала она, и в ужасе завыла.