Александр Скутин - Эрмитаж. Инфракрасный дозор Страница 5

Решив вместе, что нам понадобится, мы взяли все необходимое и пошли кладовой. Мы с Игорем, еще не освободившиеся от похмельного синдрома, медленно переставляли ноги и тащили с собой свое барахло: инструменты, видеокабель, монитор. Сама телекамера и ее блок питания были столь миниатюрны, что уместились в моем кармане. Я еще плохо соображал, но ноги привычно несли меня по обычному маршруту: из подвала наверх, потом лестница Малого подъезда, Директорский коридор, Двадцатиколонный зал (http://www.hermitagemuseum.org/html_Ru/08/hm88_0_0_5.html), уральская яшмовая чаша (http://www.hermitagemuseum.org/html_Ru/08/hm88_0_0_3.html), потом налево – к Кладовой. Проходя по Директорскому коридору мимо иностранного отдела, мы с Игорем не удержались и переглянулись с ухмылкой.

Вывеска на дверях этого отдела всегда была у нас поводом для шуток.

Раньше на ней значилось: "Отдел внешних сношений". И мы всегда подкалывали сотрудниц этого отдела:

– Девочки, внешние сношения – это как? Объясните нам. А еще лучше – покажите!

Потом вывеску сменили. И новая надпись была куда информативней прежней: "Отдел международных сношений".

И мы опять подначивали сотрудниц:

– А-а, ну теперь хотя бы понятно – с кем у вас сношения!

Заведующая Бантикова нетерпеливо забегала вперед, потом возвращалась, ей не терпелось скорей прийти на место. Наконец, она не выдержала и обратилась к Игорю:

– Вы всегда в таком темпе ходите? Я хотела сказать – так медленно?

А у нас даже отвечать нету сил, идем себе и дальше потихоньку.

Когда она опять забежала вперед, я негромко сказал Игорю:

– Сердитая тетя.

Он лишь усмехнулся.

Придя в кладовую, я тут же расчихался. Пыль от золота из скифских курганов вызвала у меня страшную аллергию. Пыль веков, никуда не денешься. Но мы все же приступили к работе. Через какое-то время Игорь сказал:

– Вдвоем не управимся, надо Витю в помощь звать.

Естественно! Без Вити вообще редко управляемся, самый толковый сотрудник нашей мастерской. Вскоре он пришел, вполне свежий и бодрый, словно и не с выходных, и работа закипела. Установили маленькую, с пачку сигарет, телекамеру, и еще монитор за дверью. Видеокабель не понадобился, пристроили мини-передатчик с приемником. Антенной была самодельная конструкция из двух банок от кофе "Нескафе". Я назвал это антенной бразильской системы. Дыру в полу накрыли тяжелым деревянным щитом и сверху поставили ящик с железом – какая-никакая, а преграда. На щит направили прожектор, а снизу, из подвала, пристроили объемный датчик. Пусть теперь сунется кто!

Сначала сработает датчик, потом злоумышленнику придется повозиться с тяжелой крышкой, а сверху он попадет в объектив телекамеры. Милиционер с автоматом, сидящий у монитора перед дверью кладовой, увидит на экране нарушителя и...

А ни хрена он не сможет сделать! У него нет ключей от Кладовой. Все, что он может – это включить сирену (а сигнализация итак это сделает) и позвонить заведующей, чтобы она пришла с ключами.

Мда-а-а. Что называется – граница на замке, враг не пройдет. Мы сделали работу, проинструктировали милиционера о телекамере и ушли к себе в мастерскую, тут же забыв о Кладовой. Мало ли у нас другой работы в музее.

И зря забыли. После обеда нам позвонили девушки с Центрального пульта:

– Ребята, у вашего датчика, что вы в подвале сегодня поставили – сработка.

– А милиционер звонил – на телекамере есть кто-нибудь?

– Нет, не звонил.

– Ложняк, скорее всего.

– Мы тоже так думаем, но вы все же сходите, проверьте, а то мало ли что. И в охрану позвоните, пусть с оружием кто-нибудь с вами пойдет.

– Хорошо.

Практически все вот такие сработки – это ложняки, ложные сигналы. Полагалось ходить на такие сработки с милиционером или охранником, но поскольку сигналы были ложные, то мы ходили одни.

Я посмотрел на Витю, позвать его? А кого же еще, Игорь отвертится, как всегда.

Вот на таких добросовестных трудолюбивых Витях и держится Россия.

– Витя, в подвале под Особой Кладовой срабатывание. Может, пойдем – посмотрим?

– Вот, блин, только сегодня поставили – и на тебе!

Мы взяли два переносных шахтерских фонаря и пошли на этот раз через внутренний двор, потом спустились в подвал. Об обширных подвалах Эрмитажа ходит много легенд о привидениях и прочем. Я не очень впечатлителен и ходить по темным коридорам не боялся. К тому же в детстве часто любил лазать по катакомбам в Крыму. Но ближе к подвалу у кладовой мы перестали разговаривать и стали ступать осторожно. Не привидений мы боялись, а реального злоумышленника. На такие дела люди ходят серьезные, могут быть и с оружием. Хотя в Эрмитаж даже кошка не прошмыгнет, не то, что посторонний человек, но все-таки. Я вдруг остро пожалел, что не позвал с собой вооруженного милиционера. Взглянув на Витю, понял, что его мучила та же малодушная мысль.

Под той дырой в полу был подземный перекресток и мы, посовещавшись с Витей, решили подойти к ней с двух разных сторон. И если там действительно окажется нарушитель – сначала гасить его, а потом разбираться. В подвале было темно, но кой-какие отсветы были, ориентироваться можно, да и глаза постепенно привыкли. Я по-кошачьи, мягко переступая с пятки на носок, стал подкрадываться к тупичку у перекрестка. Сердце гулко билось, мешая прислушиваться. Елы-палы! Мелькнул огонек спички – так и есть! Кто-то прикурил и мне почудился запах дешевого Беломора. Видеть я пока никого не мог, курильщик стоял в тупичке за поворотом, но в коридоре напротив зато видел крадущегося сгорбившегося Витю. Увидев меня, он выпрямился, захрабрился и знаком стал показывать мне – гасить, мол, надо клиента. Ясно – гасить, а что же, мороженым его кормить, что ли? Неведомый курильщик тоже почуял что-то, и из-за угла высунулась чья-то рука с непонятным предметом. С противным липким ужасом я узнал в нем пистолет ПМ. В этот момент я вдруг ясно понял, почему не рекомендуют солдатам перед боем есть. Не для того, чтоб меньше была вероятность перитонита при ранениях в живот, а чтоб не обделаться в штаны. Хорошо еще, что я не успел сходить в столовую из-за работы и мои штаны остались чистыми.

Тем временем рука с "Макаровым" продолжала выдвигаться и появился Некто... Ну знаете ли! Я еще молод, относительно, дома у меня жена и двое детей, не хочу я умирать! И со страху я врезал по руке с пистолетом своим ящиком с инструментом – пистолет куда-то улетел. Некто повернулся ко мне, но в это время Витя грохнул его сзади по затылку чем-то. Вдвоем мы сбили этого мужика с ног и навалились на него. Он чего-то стал орать, но мы приложили его пару раз мордой в каменный пол и он затих. Нет, не потерял сознание, просто понял, что если смолчать, то это будет полезнее для его лица.

– Ты кто такой, что за мудак? – заорали мы на него.

– Я из охраны, меня приставили вход охранять! – завопил он. – А вы кто? Грабители?

– Мы из охранной сигнализации, пришли смотреть, почему сигнализация сработала.

Вот оно что. Как обычно в Эрмитаже, охрана не предупреждала нас о своих мероприятиях, а наша служба не посвящала их в подробности о своих хитрых устройствах. Отношения между нашими службами были как у СД и СС в Третьем рейхе.

И это часто приводит к накладкам, вроде этой. Мы поставили в подвале объемный датчик, а охрана, не зная о нашем датчике, поставила под дырой в полу охранника с оружием. И случилось то, что случилось. Охранник еще долго орал на нас, запыхавшись:

– Нападение... На охрану... На посту... Да я на вас рапорт! Да вас за это под суд!

Потом он успокоился, нашел свой пистолет, и сказал нам уже нормальным голосом:

– Ребята, я никому не скажу об этом, но только и вы никому не рассказывайте, что разоружили меня. Это ж позор, на работе засмеют. Да и премии могут лишить.

Вобщем, замяли мы это дело. А потом наш отдел официально известил охрану о датчике в подвале. А вскоре ремонт закончили и ту дыру в полу Кладовой заделали намертво стальными перекрытиями.

Август 1985 года

«Ты много переносил и имеешь терпение... трудился и не изнемогал. Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою.»

Эта девушка тогда впервые появилась в нашей компании. Я на неё сразу глаз положил, да только вот пришла-то она с Андреем. У нас как-то не принято было отбивать подруг у друзей, да и нигде это не принято.

Но приглядевшись, обнаружил, что они с Андреем очень похожи. "Сестра, наверное" – подумал я. Осторожно выяснил, что это в самом деле так. Это обстоятельство меня очень обрадовало, мои шансы сблизиться с ней резко возросли. И весь вечер не отходил от неё, да и она была не против моего общества. Потом мы всей кампанией завалились в дискотеку в парке Бабушкина, которую называли в народе "Сарай". Сорокалетние "старожилы" помнят его хорошо, потом он, к несчастью, сгорел.

После Сарая, когда возвращались обратно, мы с девушкой незаметно отделились и поехали ко мне в общагу.