Джером Джером - Леди и джентльмены Страница 66

— Да какая разница…

— Очень даже большая, — прервал ее редактор.

— Ты даже не знаешь, что я хотела сказать.

— Представляю себе.

— Но позволь мне…

— И так позволяю — слишком многое. Теперь намерен подвести под этим черту.

— Я лишь собираюсь…

— Что бы это ни было, ты этого не сделаешь! — отрезал редактор. — Вернусь в половине первого, если кто-нибудь соблаговолит прийти.

— Мне кажется…

Но Питер уже ушел.

— В этом они все! — взвыла заместитель редактора. — Они не спорят. А когда ты начинаешь объяснять, уходят. Как же это выводит из себя!

Мисс Рэмсботэм рассмеялась.

— Ты затюканная маленькая девочка, Томми.

— Как будто я не могу постоять за себя! — Томми вздернула подбородок.

— Не унывай, — посоветовала мисс Рэмсботэм. — Никто не говорит мне, что я не должна чего-то делать. Если бы я могла, то поменялась бы с тобой местами.

— Я могла бы выйти из этого кабинета и в пять минут выудить из старого Джоуэтта это рекламное объявление, — похвалилась Томми. — Я умею ладить со стариками.

— Только со стариками? — полюбопытствовала мисс Рэмсботэм.

Дверь открылась.

— Есть кто-нибудь? — спросило лицо Джонни Булстроуда, появившись в щели.

— Разве ты не видишь, что есть? — фыркнула Томми.

— Образное выражение, — объяснил Джонни Булстроуд, которого обычно звали Малыш, вошел и закрыл за собой дверь.

— Что тебе нужно? — пожелала знать заместитель редактора.

— Ничего особенного, — ответил Малыш.

— Ты выбрал неудачное время для визита, сейчас половина двенадцатого утра.

— Что с вами такое? — спросил Малыш.

— Очень сердита, — призналась заместитель редактора.

На детском лице Малыша отразилось сочувствие.

— Мы негодуем, — объяснила мисс Рэмсботэм, — потому что нам не разрешили сбегать на Пушечную улицу и выцарапать рекламное объявление из старого Джоуэтта, мыльного короля. Мы чувствуем, что он не смог бы нам отказать, если бы мы надели нашу лучшую шляпу.

— Его бы и уговаривать не пришлось, — указала заместитель редактора. — Если бы я пришла к старику, рассказала, какое у нас издание и какой тираж, он бы ухватился за мое предложение.

— А Клодда он не примет? — спросил Малыш.

— В настоящее время он не желает говорить о рекламе в новых изданиях, — ответила мисс Рэмсботэм. — Это моя вина. Я написала, что, по слухам, он подвержен женскому влиянию. Говорят, миссис Сэркитт добилась у него рекламы для «Лампы». Но разумеется, возможно, это неправда.

— Жаль, что я не мыльный король и не могу раздавать рекламные объявления, — вздохнул Малыш.

— Очень жаль, — согласилась заместитель редактора.

— Все они были бы вашими, Томми.

— Меня зовут мисс Хоуп, — поправила его заместитель редактора.

— Извините, пожалуйста. Как-то так получается, что привыкаешь называть вас Томми.

— Я буду тебе крайне признательна, если ты отвыкнешь от этой привычки.

— Извините.

— Чтобы я больше этого не слышала, — строго указала заместитель редактора. Малыш какое-то время переминался с ноги на ногу, но ничего путного из этого не вышло.

— Ладно, я просто заглянул, ничего больше. Могу я что-нибудь для вас сделать?

— Ничего, — ответила заместитель редактора.

— До свидания.

— До свидания.

На детском лице Малыша читалась обида, когда он медленно спускался по лестнице. Большинство членов клуба «Автолик» хотя бы раз в день заглядывали в редакцию, чтобы узнать, не нуждается ли Томми в их помощи. Некоторым везло. Только вчера Порсон — внешне такой неинтересный — отправился на другой конец города, в Плейстоу, чтобы проведать механика из типографии, повредившего руку. Юного Александра, чью поэзию некоторые люди просто не могли понять, подрядили обегать весь Лондон в поисках подержанного экземпляра «Архитектуры» Мейтленда. Джонни не перепадало ничего с тех пор, как полмесяца назад ему предложили увезти из редакции беспризорника, не хотевшего уходить.

Преисполненный печали Джонни повернул на Флитстрит. Мальчишка, несущий посылку, ткнулся в него.

— Прости меня… — мальчишка поднял голову, чтобы взглянуть на лицо Джонни, — мисс, — добавил мальчишка, увернулся от тумака и растворился в толпе.

Малыш, прозванный так за детское лицо, привык к подобным оскорблениям, но сегодня обращение «мисс» его особенно разозлило. Почему в двадцать два года у него не росли усы? Почему его рост составлял только пять футов и пять дюймов? Почему судьба прокляла его, наградив молочно-розовой кожей, из-за которой в клубе к нему прилепилось прозвище Малыш, тогда как парни на улице просили о поцелуе? Почему даже голосом он… Внезапно в голове сверкнула идея. Начала разрастаться. Проходя мимо парикмахерской, Джонни вошел в нее.

— Будем стричься, сэр? — спросил парикмахер, завязывая простыню на шее Джонни.

— Нет, бриться.

— Прошу прощения. — Парикмахер заменил простыню на полотенце. — Раньше вы уже брились? — спросил парикмахер по завершении работы.

— Да, — ответил Джонни.

— Приятная сегодня погода, — отметил парикмахер.

— Да, — согласился Джонни.

От парикмахера Джонни отправился в «Стинчкомбс», костюмерный магазин на Друри-лейн.

— Я играю в пародии, — объяснил он. — Я хочу, чтобы вы одели меня, как современную девушку.

— Вам повезло! — ответил продавец. — У нас есть полный комплект. Заходите.

— Я возьму все, — объяснил Малыш, — от туфель до шляпы, корсет, нижние юбки… все, что они носят.

— Полный комплект. — Продавец выложил на прилавок содержимое парусинового мешка. — Примерьте.

Малыш примерил.

— Сшито на вас! — прокомментировал продавец.

— Свободновато в груди, — заметил Малыш.

— Все нормально, — заверил его продавец. — Подложите пару полотенец, и никаких проблем.

— Вы не думаете, что платье очень уж крикливое? — осведомился Малыш.

— Крикливое? Стильное, ничего больше.

— Вы уверены, что здесь все?

— Абсолютно. До последней мелочи.

Малыш оставил депозит, написал имя и адрес. Продавец заверил его, что все привезут через час. Малыш, войдя в роль, прикупил пару перчаток и маленькую сумочку и отправился на Боу-стрит.

— Мне нужен женский светло-каштановый парик, — обратился он к мистеру Коксу, владельцу парикмахерской, где изготовляли парики.

Мистер Кокс принес два. Второй мистер Кокс признал идеальным.

— Выглядит даже более естественным, чем ваши собственные волосы! — воскликнул мистер Кокс. — Будь я проклят, если это не так!

Парик также пообещали принести через час. С чувством глубокого удовлетворения Малыш пришел к выводу, что подготовка закончена. По пути к съемной комнате на Грейт-Куин-стрит он купил женский зонтик и вуаль.

Через четверть часа после того, как за Малышом закрылась дверь магазина «Стинчкомбс», ее открыл некто Гарри Беннетт, актер и член клуба «Автолик», после чего вошел в магазин. В нем не было ни души. Гарри Беннетт постоял, постукивая набалдашником трости об пол. На прилавке лежала стопка одежды, на ней — листок бумаги с именем и адресом. Гарри Беннетт из чистого любопытства подошел и прочитал написанное на листке. Гарри Беннетт концом трости разворотил стопку, разметав одежду по прилавку.

— Не делайте этого! — воскликнул появившийся продавец. — Я ведь только что все сложил.

— И что, черт побери, Джонни Булстроуд собирается делать с этим тряпьем?

— Откуда мне знать? — пожал плечами продавец. — Любительский спектакль, полагаю. Ваш приятель?

— Да, — кивнул Гарри Беннетт. — Клянусь Богом, из него получится красивая девушка. Хотелось бы посмотреть!

— Так попросите у него билет, — предложил продавец. — Едва ли он вам откажет.

— Обязательно, — ответил Гарри Беннетт и заговорил о своем заказе.

Женская одежда и парик прибыли по указанному Джонни адресу не через час, как ему обещали, а через три, но другого Джонни и не ожидал. Еще час потребовался Джонни для того, чтобы одеться, но в конце концов он предстал перед зеркалом гардероба совершенно переменившимся. Результат Джонни понравился. На него смотрела высокая, красивая девушка, одетая, возможно, излишне ярко, но, несомненно, стильно.

— Нужен ли мне плащ? — спросил себя Джонни, когда солнечный луч, миновав окно, упал на его отражение в зеркале.

«Ладно, все равно его у меня нет, — подумал Джонни, когда солнце вновь скрылось за тучей, — так чего же об этом гадать?»

Джонни подхватил зонтик и сумочку и осторожно приоткрыл дверь. Снаружи царила тишина. Джонни спустился по лестнице на цыпочках. В коридоре вновь замер. Из подвала доносились голоса. Чувствуя себя грабителем, Джонни осторожно открыл замок большой двери и выглянул наружу. Проходящий мимо полисмен повернулся и посмотрел на него. Джонни подался назад и закрыл дверь. Кто-то шел со стороны кухни. Джонни пришлось выбирать между лестницей и входной дверью, рядом с которой он стоял. Он выбрал улицу. Поначалу подумал, что допустил ошибку. К нему торопливо направлялась женщина. Что она собиралась ему сказать? Что ему ответить? К удивлению Джонни, женщина прошла мимо, не удостоив его и взглядом. Гадая, какое чудо его спасло, он отошел от двери на несколько шагов. Пара молодых клерков, пройдя мимо, оглянулись, чтобы посмотреть на него, но, наткнувшись на злобно-тревожный взгляд Джонни, проследовали своим путем. До Джонни начало доходить, что его принадлежность к мужскому полу не так заметна, как он поначалу опасался. Осмелев, он добрался до Холборна. Прохожие, которых заметно прибавилось, не обращали на него никакого внимания.