Праматерь: Перерождение наемницы (СИ) - "Dark Hope" Страница 22

— Вот козел… Я напишу отцу!… Нет отцу это слишком, брату!

— Успокойся, он того не стоит.

— Так, давай сознавайся, что ты там уже придумала?!

— Все проще, чем кажется.

— Дуэль?

— Он поймет по другому?

— И, уже по-настоящему…?

— Да. Шутки кончились, мое терпенье также не вечно. Ха-а, но после СС все должно закончиться.

— Думаешь?

— Уверенна.

— Ну, все равно. Если что, я напишу старшему брату, у нас с ним нейтральные отношения.

— Так уж и быть, хорошо. А теперь в купальни и спать.

— Ты прям как мамочка…

— Бу-бу-бу!

…

На следующий день весь поток первокурсников собрался в актовом зале. Откуда они только взялись? М-м.

— Аль, давай далеко не будем заходить?

— Почему?

— Тебя прельщает мысль толкаться в этой толпе?

— Ну… Нет.

— Тогда, давай здесь останемся?

— Давай.

Проходило это все… нудно. Очень-очень нудно. Магистр Джэрвезиус посвящал нас в тонкости инициации, которые совсем не тонкости и вообще можно было рассказать короче! Фу, противный, хитрый зануда! Как он вообще на боевом оказался?!

— Хватит зевать, магистр этого не любит. — нарисовался Октозавр с Бренниусом. А Октозавр, смотрю, вообще берега попутал, нагло облокотился на мое плечо. Он, как бы, раза в три больше меня.

— Э, слышь, вообще полюса попутал?

— М? А что не так? Мы же друзья! — моя челюсть свалилась в поднебесную Ангену (Ангена — второй мир в Розе мира, людишки с нулевки, чаще всего, называют его Раем.)… ДРУЗЬЯ?!

— Это когда я тебе другом стала?!

— Ой, да не парься, я все понимаю! — и рожа, главное, такая довольная, как у кота, обожравшегося сметаной. Фу!

— Ты… ты… Тьма, дай мне сил… — а он продолжает лыбиться… И Бренн тоже. Мне это не нравится!!!

Дыши свободно

Магистр Джэрвезиус все говорил и говорил, а пыталась понять, когда я успела стать этому идиоту другом. Когда набухалась? Вероятней всего. Ладно, не столь важно, у этого остолопа всегда тараканы какие-то странные и в разные стороны ходящие. А у Бренниуса?! У будущего короля! Я в шоке с этого мира просто. О, магистр заткнулся и пришло время речи ректора. Ну, наконец-то!

— Дорогие студенты! Как и говорил магистр Джэрвезиус, инициация — очень важное событие в вашей долгой жизни, поэтому прошу, отнеситесь к ней со всей серьезностью! — а-а-а, так Джервезиус об этом вещал пол часа? Ха-а… — Сейчас каждый студент, по-очереди, будет приглашен к сцене, где ему выдадут лекарство. Потом вы идете к себе в комнаты и там его принимаете. Все ясно? — студенты нестройным хором задакали. — Итак, магистр Амэлтея, прошу. — она ему величественно кивнула. Пф, будто это она является родственницей короля, а не магистр Аббадон.

— Начнем с Факультета дизайнерских искусств!…

Пока очередь дошла до меня, я успела сходить в столовую, выпить там кофе, поругаться с Октозавром и все-таки протолкаться поближе к сцене, ибо едкие комментарии Дариуса про нашу с ним "дружбу" порядком напрягали. И вот настал этот момент — мне выдали колбочку с прозрачно- голубой жидкостью, которая напоминала водичку.

Вернувшись в свою комнату, увидела, что Аля уже выпила лекарство и заснула. Во сне она скрутилась калачиком и тряслась от холода. Ну да, чего еще ожидать от ледяного демона. Укрыла ее еще и своим одеялом и поверх одеял накинула ее плед, мне холодно вряд ли будет, а вот ей…

— Ну, до дна… — я закрыла глаза и выпила это… эту гадость! Фу! Хоть бы обратно не пошло.

Обратно не пошло, а начало дико рубить спать. Думаю, это хорошо, поэтому я улеглась в кровать и буквально через секунду уснула.

И снилась мне полная чушь… Сначала я оказалась в кромешной Тьме и ничего не было видно. Ну, я побродила немного, устала и села, скрестив ноги. Потом надо мной включили свет. И почему-то он уж больно был похож на свет ламп в допросной. Вот один в один. Потом появилось зеркало, большое такое, напольное. В нем я увидела себя… нет, не Кассандру, а Александру Дантесс. Все такую же маленькую, невзрачную, замученную и уставшую от жизни. За эти несколько месяцев я забыла, что выглядела именно так. Зеркало треснуло, а в каждом осколке, за моим отражением, стоял тот, кого я убила… Тут были все: и те, кого я убила намеренно, и те, кто стал случайным свидетелем. Я опустила взгляд на пол, что бы не видеть их лиц, но увидела, что держу в одной руке макаров, а в другой свой дневник. Мои руки были по локти в крови и стояла я в луже все той же крови…Затем зеркало внезапно исчезло и я оказалась на берегу какой-то речушки, а на другой стороне реки стояла… мама. Моя родная мама. Она единственная, кого я любила и единственная, кого я не убивала. Она стояла с петлей на шее. Да, она покончила с собой, когда узнала, что мою сестру убили. До этого я думала, что она любила нас с сестрой одинаково, но… когда она увидела меня, она на меня набросилась и начала обвинять в ее смерти. И, да, это действительно была я. Она была первой… Потом я куда-то провалилась, и опять оказалась во тьме под фонарем, а передо мной стояла настоящая Кассандра Латгардисс. Она мне приветливо улыбнулась и помогла встать. Что она сказала дальше абсолютно выбило меня из колеи:

— Хоть это не в наших традициях, но… Спасибо тебе. — она подняла в голову и посмотрела мне в глаза. А глаза ее не были алыми, они были зелеными. — Спасибо за все: за то, что исполнила мою мечту; за то, что смогла выжить; за то, что до сих пор борешься за жизнь, которая тебе не принадлежит; и за то, что… не оставила их. Большое спасибо тебе за то, что продолжаешь их защитить… — по ее щекам потекли слезы.

— Я обещаю тебе, я проживу эту жизнь достойно и защищу все, что тебе было дорого, также я отомщу за тебя и за них. — она улыбнулась, так искренне, сквозь слезы и начала исчезать.

— Я помогу тебе, я стану твоей силой…!

Она исчезла, а вместо нее опять появились те, кого я погубила. Они стояли вокруг меня, а я чувствовала эманации каждого из них. Страх, обида, боль, смятение, ненависть, разочарование… Это ужасные эмоции и чувства, но для демонов это настоящий деликатес. И это сводило с ума! Ты долна чувствоать горечь от чужой смерти, а чувствуешь сладкий и такой манящий аромат… Потом их души превратились в огоньки, которые начали кружить вокруг меня сумасшедшим вихрем. По моим щекам потекли слезы.

— Простите меня… Простите…!

Я упала на колени, а вихрь кружил все яростней… Теперь я была окружена стеной пламени.

— Мне… действительно жаль.

Пламя утихло и я почувствовала как круг пламени сужается и ласкает меня. Я кожей почувствовала одобрение стихии. Потом огонь сменился воздухом, он также " пробовал меня вкус" всячески кружа смерчами вокруг. Воздух сменился водой, вода — землей. А потом пришла она. Тьма. Она накрыла с головой. На минутку стало очень страшно, хотелось спрятаться от всего мира и тихонечко плакать, чтобы никто не видел, но я быстро взяла себя в руки и открыла глаза. Перед собой увидела женщину, одетую в строгое длинное черно платье в пол, ее глаза были абсолютно черными, черные волосы идеально уложены. Тьма. Настоящая Тьма.

— Забавно, обычно мне бояться смотреть в глаза.

— Глупо, не смотреть в глаза смерти.

— А ты смелая. За это я тебя вознагражу, ты станешь моей дочерью. — она коснулась моего лба и исчезла. И что это было? В смысле дочерью? Ну как всегда, библиотека, здравствуй, я вернулась! Тьфу, ненавижу неясности…

Потом я опять оказалась на берегу той же речушки. На другом берегу все также стояла мама. Она стояла, смотрел на меня и по ее щекам текли слезы… Потом из ниоткуда появился туман над водой. Я пыталась за ним рассмотреть маму, но не получалось. И я услышала ее тихое:

— Прости меня, доченька, прости…

И я подскочила с кровати. На глазах слезы, вся потная. Что еще может быть лучше?! Фу-у… Я села и потерла лицо руками.

— О, Саша! Ну… Ва-ау… — я посмотрела на Алю. Она осталась почти такой же, только волосы стали голубоватыми с белыми прядями и наросты значительно выросли и переместились ближе ко лбу, теперь видно, что они черные с голубыми трещинками, и глаза стали цвета льда — белые с голубым… Кхм, необычно, но ей идет. — Ты такая красивая! — Она села рядом со мной. — Что тебе снилось?