Ольга Виноградова - Непристойное предложение Страница 23

Чай я проглотила не задумываясь, опомнилась на третьей чашке, почувствовав зов природы. Я посмотрела на прислоненный к стене возле окна костыль, принца, оценила расстояние и осознала: шансов самостоятельно добраться до третьей временной конечности – ноль. Жалобный взгляд, закатывание глаз и умильная мордочка, а-ля я самый больной в мире человек, фактически на грани смерти, не пробились к совести демона. Ее с микроскопом под слоем наглости не отыщешь.

– Попроси… Всего одно слово, Фэй! – произнес принц, глядя на мою борьбу между гордостью и предубеждением.

Вот, значит, как. Он еще и издевается. До чего мерзкий, отвратительный тип! Я бы его в кипящем масле сварила, в меде с сахаром обваляла и в муравейник посадила. Нет, муравушек жалко: они же отравятся!

Вздернув нос вверх, как символ независимости имени себя, я доползла до края дивана. Опираясь на его спинку, встала на одну ногу, поджав больную. Вспомним детство, Фэй! Поскакали… Раз, два, три, четыре… Внимание на язвительное хмыканье не обращать! Пусть своей «добротой» подавится. Говорят, остановка дыхания от эгоизма хорошо помогает. Еще немного…

– Продолжаешь игнорировать… Я обещал преподать тебе урок. Время пришло…

У его высочества сменилось настроение, будто он барышня на выданье. Скоро от страха передо мной дрожать начнет.

Проклятие! Прежде чем сделать очередной прыжок к манящему лекарственным запахом костылю, я посмотрела под ноги и правильно сделала! Руфим, доморощенный маньяк, материализовал на полу стеклянные шарики размером примерно с ноготь большого пальца руки. Да чтоб тебе Посейдону на соблазнении нимф попасться! Чтоб в тебя Гера от души влюбилась! Чтоб тебе в Лабиринте Минотавра заблудиться! Он там, грешный, уже две тысячи лет без женщин сидит…

Спокойно. Вдох-выдох. Первый принцип гласит: оставаться спокойной в любой ситуации. Если я дотянусь до шторы и пошевелю ее, то костыль свалится мне в руки. Или на лоб, но буду надеяться на лучшее и не доставлю принцу удовольствия увидеть меня поверженной.

Я потянулась к занавеске – чуть вывихнула плечо – не достаю. Какого-то сантиметра не хватает! Решив не испытывать более терпение венценосной особы, скалящейся белозубой улыбкой людоеда, я изобразила знакомую мне с гимназии гимнастическую фигуру – ласточку. Но так как с равновесием у меня в последнее время неладно, то получилась она слепая на оба глаза и с перебитыми крыльями. Удачно спикировав на подвернувшуюся штору, я уже обрадовалась, что обойдусь без новых синяков, как… старая пыльная занавеска из тяжелой ткани затрещала под моим весом и рухнула на голову. Наплевав на больную ногу, я подвернула ее под себя, грохнулась на колени и сжалась в комок, прикрывая руками многострадальную голову и вознося молитву ловкой Артемиде. Не знаю, что именно меня спасло, но ожидаемого перелома позвоночника не последовало. Демонова штора укутала меня в плотный кокон, и дальнейшие события я себе представила исключительно по звуковому оформлению сцены. Г-хрыс-сь – падает карниз, чулук-клякс – встречается с костылем и меняет направление движения, г-хрусь, чпок – чайному столику нанесен непоправимый ущерб, бдздынь – заварной чайник стартовал к потолку, а-а-аааа – не долетел и опрокинулся на Руфима, ы-ы-ы-ы – принц получил самый незабываемый в своей жизни оргазм…

Я выпуталась из шторы и на коленях направилась к выходу. Чем ближе к полу, тем оно безопаснее. Проползла под завалом, образованным злосчастным карнизом, смело улыбнулась жениху… Ой, а чего у него лицо такое бледное, лоб вспотел и пальцы уже подлокотники кресла раскрошили? И дымится он почему-то… Я опустила взгляд ниже, на источник дыма. Штаны подозрительно мокрые… И мгновенно осознала две вещи.

Первое, внуков королю Тьмы в ближайшее время точно не видать. Вне зависимости от желания поклонниц его сына. Его высочеству будет чрезвычайно трудно их делать. Пока волдыри сойдут, кожица новая нарастет, полностью работоспособность восстановится… А магию к таким сложным органам применять нельзя. Неизвестно, как она на потомство повлияет. Родится кентавренок, и доказывай потом, как идиот, что ты просто часто услугами таксистов пользовался, а изображение бабушки в подвенечном платье на руках у дедушки – это фотомонтаж. Кто-то из братьев на зеротерминале любимому деду конскую задницу нарисовал!

Вторая мысль, активно мешавшая проявлять сочувствие к жениху в виде крокодиловых слез, за которыми я прятала истерический хохот, соответствовала испепеляющему взгляду Руфима: когда он сможет встать с кресла, без боязни оставить там приличный кусок самого себя, то он медленно и со вкусом закатает меня в глину, приправит специями и отправит в доменную печь доходить до румяной корочки. На заре времен демоны не брезговали человечинкой!

– Лекаря вызвать? – О Мельпомена, дай мне сил выдержать. Не рассмеяться, не смеяться, не сметь! Ха-ха-ха, гы-гы-гы! Ой, не могу! Ы-ы-ы-ыыы…

– Фэй… – проскрежетал жених, доламывая подлокотники, – ты… меня… достала!

Узнать, как именно я его достала, не позволил Тоттен Многоликий. Он возник на пороге комнаты из воронки телепорта, оценил ситуацию и навел порядок. Сына усадил на диван, принес ему два мешочка со льдом: один для головы, второй для… хм… головы без мозгов. Мне сунул мороженое, чтобы я не доводила будущего мужа до белого каления, огородил меня мерцающим защитным барьером и вызвал страдальцу лекаря.

Суета улеглась, наступило временное перемирие, изредка нарушаемое похрустыванием костей. Король периодически разминал шею. Оба демона не сводили с меня глаз. Можно подумать, я преступник какой-то! Лидер радикальной террористической группировки черных гномов, добивающийся освобождения титанов из Тартара. Я на проклятие не напрашивалась. На коленях не стояла и не вымаливала его. И… вообще, у меня прогулка до ближайшего санузла запланирована.

– Куда?! А ну сидеть! – рявкнул женишок.

Фиговый из него дрессировщик, у меня ни один мускул не дернулся. Привыкла.

– В туалет! Подсматривать пойдешь, извращенец? – Я схватила костыль и поскакала к двери.

Руфим промолчал, а король успел крикнуть:

– Только быстро, мы ждем лекаря, – это не для меня, пропустим мимо ушей, – и твоего телохранителя… – А вот это важно! Пожалуй, потороплюсь.

Темнота заставила поплутать и ускорить поиски заветной комнатки. Я же говорила, что не люблю ограниченные пространства без света. Какой доброжелатель свет в коридоре выключил? На дверь с треугольником я наткнулась за вторым поворотом направо. Радостно взвизгнула, ибо терпеть не было сил, щелкнула выключателем и повернула ручку…

Возле фаянсового брата стоял обнаженный скелет. В смысле без мяса, требухи и кожи. На нагрудной перевязи в кармашках сверкали метательные кинжалы, на бедрах болтались ножны с клинком, из-за ребер просвечивал арбалет, в руках зомби сжимал магопуль.

Я извинилась и плотно закрыла дверь. Больно ущипнула запястье и на всякий случай дала себе оплеуху. Посещать санузел внезапно расхотелось. Что за траву король в мороженое добавляет?!

Дверь открылась сама по себе, и галлюцинация могильным голосом спросила:

– Фейерия Ллеверлин? Меня отправили вас…

Я захлопнула дверь туалета, щелкнула замком и для верности подперла ручку костылем. И так ясно, для чего он здесь: явно не цветы мне вручить и сообщить о выигрыше в лотерею! Спринтерский забег обратно вряд ли входит в понятие «поберечь ногу», но жизнь мне дороже, чем конечность. Расслабилась, забыла об уведомлении Самой Честной Гильдии Убийц, тупица!

С криком «убивают» я влетела в комнату, использовала обожженные бедра Руфима как трамплин и скрылась за спинкой дивана, откуда принялась наблюдать за уничтожением своего нового приятеля. Тоттен встал на изготовку. В его руках заклубилась живая и послушная Тьма. Стоило входной двери отвориться, а зомби войти внутрь с мечом в руке… на него обрушилось черное облако… Когда оно рассеялось, на полу лежала кучка бесполезного железа… Ура! Один-ноль в нашу пользу!

Многоликий вальяжно подошел к оружию, пнул ногой перевязь. Вдруг наклонился, выхватил из кучи клинок, внимательно осмотрел рукоять и… Я не знала, что мое имя может звучать столь нецензурно!

– Фэй!!! Это был не убийца, а твой телохранитель!

Да? А почему в таком нетоварном виде?

– За полвека ни одного проваленного задания, а ты его за две минуты умудрилась угробить!

– Я?! И чего на меня орать из-за зомби? Тоттен таких целое кладбище поднимет одним плевком.

– Высшего лича с выторгованной у Аида душой! Не раз плюнуть… И не целое кладбище… Гадесович задаром душами не разбрасывается. Они ему самому нужны. А кому бесплатная рабочая сила не требуется?

– Фэй, не молчи! Скажи что-нибудь!

Я пожала плечами, вздохнула, прислушалась к инстинктам и бою часов, ознаменовавшему наступление полуночи. Что мне сказать? Упасть на колени, сознаться во всех преступлениях за последние два дня, нацепить занавеску вместо фаты и крикнуть троекратное «да» или…